Глава третья Ночь. Луна. Не дует ветер. На кустах не дрогнет лист. Спят в кроватях Пауль и Петер, Слышен только Храп и свист. Плих и Плюх Сидели тихо. Но, услыша Свист и храп. Стали вдруг Чесаться лихо С громким стуком Задних лап. Почесав Зубами спины И взглянув С тоской вокруг, На кровати Под перины Плих и Плюх Полезли вдруг. Тут проснулись оба брата И собак прогнали прочь. На полу сидят щенята. Ах, как долго длится ночь! Скучно без толку слоняться Им по комнате опять, — Надо чем-нибудь заняться. Чтобы время скоротать. Плих штаны зубами тянет, Плюх играет сапогом. Вот и солнце скоро встанет. Посветлело всё кругом. «Это что ещё за штуки!» — Утром крикнул папа Фиттих. Мама, взяв его за руки, Говорит: «Не надо бить их! Будь хорошим. Не сердись. Лучше завтракать садись!» Светит солнце. Дует ветер. А в саду. Среди травы. Стали рядом Пауль и Петер. Полюбуйтесь каковы! Грустно воют Плюх и Плих, Не пускают цепи их. Плих и Плюх в собачьей будке Арестованы на сутки. Каспар Шлих, куря табак, Увидал своих собак. «Ну! — воскликнул Каспар Шлих, — Я избавился от них! Бросил в речку их, на дно, А теперь мне всё равно!» Глава четвертая Мышку, серую плутовку. Заманили в мышеловку. Эй0 собаки. Плюх и Плих! Вот вам завтрак на двоих! Мчатся псы и лают звонко; Ловят быстрого мышонка, А мышонок не сдаётся. Прямо к Паулю несётся. По ноге его полез И в штанах его исчез. Ищут мышку Плюх и Плих, Мышка прячется от них. Вдруг завыл от боли пёс. Мышь вцепилась Плюху в нос! Плих на помощь подбегает. А мышонок прыг назад, Плиха за ухо хватает И к соседке мчится в сад. А за мышкой во весь дух Мчатся с лаем Плих и Плюх. Мышь бежит. За ней собаки. Не уйти ей от собак. На пути Левкои, Маки, Георгины И табак. Псы рычат И громко воют, И ногами Землю роют, И носами Клумбу роют, И рычат. И громко воют. В это время Паулина, Чтобы кухню осветить, В лампу кружку керосина Собиралась перелить. Вдруг в окошко поглядела И от страха побледнела. Побледнела, Задрожала, Закричала: «Прочь скоты! Всё погибло. Всё пропало. Ах, цветы, мои цветы!» Гибнет роза, Гибнет мак, Резеда и георгин! Паулина на собак Выливает керосин. Керосин Противный, Жгучий, Очень едкий И вонючий! Воют жалобно собаки, Чешут спины И бока. Топчут розы. Топчут маки. Топчут грядки табака. Громко взвизгнула соседка И, печально крикнув: «У-у-у!», Как надломленная ветка, Повалилась на траву. Каспар Шлих, куря табак, Увидал своих собак, И воскликнул Каспар Шлих: «Я избавился от них! Я их выбросил давно, И теперь мне всё равно!» Глава пятая Снова в будке Плюх и Плих. Всякий скажет вам про них: «Вот друзья, так уж друзья! Лучше выдумать нельзя!» Но известно, что собаки Не умеют жить без драки. Вот в саду, под старым дубом. Разодрались Плих и Плюх. И помчались друг за другом Прямо к дому во весь дух. В это время мама Фиттих На плите пекла блины. До обеда покормить их Просят маму шалуны. Вдруг из двери мимо них Мчатся с лаем Плюх и Плих. Драться в кухне мало места: Табурет, горшок и тесто И кастрюля с молоком Полетели кувырком. Пауль кнутиком взмахнул, Плиха кнутиком стегнул. Петер крикнул: «Ты чего Обижаешь моего? Чем собака виновата?» И кнутом ударил брата. Пауль тоже рассердился. Быстро к брату подскочил, В волоса его вцепился И на землю повалил. Тут примчался папа Фиттих С длинной палкою в руках. «Ну, теперь я буду бить их!» Закричал он впопыхах. «Да, — промолвил Каспар Шлих, — Я давно побил бы их. Я побил бы их давно! Мне-то, впрочем, всё равно!» Папа Фиттих на ходу Вдруг схватил сковороду. И на Шлиха блин горячий Нахлобучил на ходу. «Ну, — воскликнул Каспар Шлих, — Пострадал и я от них. Даже трубка и табак Пострадали от собак!» |
