— Поспи немного, сахарок, — напоследок позволив себе еще один поцелуй, он погладил Диззи по руке.

Не сказав ни слова, она кивнула и закрыла глаза. Он последовал ее примеру и опустил отяжелевшие веки. Наконец на него навалилась усталость долгого дня. С самого утра его эмоции сменялись одна другой. Волнение, возбуждение, паника, страх, похоть, желание, ревность, желание защитить. Веном чувствовал их все и не по разу, что утомило его физически и эмоционально. Ему определенно не помешала бы ночь крепкого сна.

Но всякий раз, стоило ему задремать, как Диззи начинала ворочаться рядом с ним. Сначала он предположил, что она устраивалась удобнее. Наверняка ее кровать на Каликсе была меньше и мягче твердых больничных коек.

Когда Диззи повернулась на другой бок, Веном понадеялся, что теперь ей будет удобно. Несколько минут спустя она снова повернулась и поджала ноги. Так и не найдя позу для сна, Диззи раздраженно вздохнула.

— Диззи, что-то не так?

Она ответила не сразу.

— Я не могу так спать, — в конечном итоге призналась Диззи.

— Как? — нахмурился Веном. Сев, она спрятала лицо в ладонях. Он чувствовал, что Диззи стеснялась о чем-то ему рассказать. — Скажи мне, как тебе помочь.

— У меня дома было тяжелое одеяло. Оно слишком большое и грузное для чемодана, поэтому я не смогла забрать его с собой. Я… не могу без него спать.

Она казалась невероятно униженной, признавшись, что у нее было особое одеяло. Возможно, если бы кто-нибудь другой услышал ее, начал бы смеяться и дразнить. Но Веном знал, в чем дело.

— Диззи, милая, — он дотронулся до ее руки, — все в порядке. Не стесняйся. Иметь особое одеяло не так необычно, как ты думаешь.

— Правда? — покосилась на него она.

— Разумеется, — Веном обнял ее за плечи и притянул в свои раскрытые объятия. — Мужчины, страдающие от стресса после осады, часто имеют проблемы со сном. У нас даже продают утяжеленные одеяла и маски, запрограммированные воспроизводить шум ливня или грохот волн.

— Дело не во взрыве. Я всегда была такой. Папа выяснил, что мне зачастую нужно давление, иначе я не могу спать, — Диззи прильнула к его груди. — Он каждый вечер укачивал меня, пока мне не исполнилось семь.

Должно быть, отец любил ее, раз проявлял такую самоотверженность. Особенно если знал о происхождении Диззи, что возвысило его в глазах Венома. Среди харкосов отчимы редко проявляли интерес к отпрыскам своих жен от предыдущего брака. Просто у них в культуре так было заведено.

Мысли о родстве напомнили Веному, что вскоре ему предстояло собрать волю в кулак и выложить Диззи правду об анализе крови. Не сказать, что он с нетерпением ждал этого разговора.

— Давай попробуем вот как, Диззи, — Веном передвинул ее, уложив головой себе на плечо. Он закинул ногу на бедра Диззи и опустил руку на ее грудь. Убедившись, что не навредил ей, Веном навалился на нее и зафиксировал. — Как теперь себя чувствуешь?

— Лучше, — в голосе Диззи больше не было расстройства.

— Хорошо, — прижавшись губами к ее макушке, Веном на мгновение замер. В случае необходимость он бы утром раздобыл тяжелое одеяло. Но Веном подозревал, что в его объятиях Диззи прекрасно выспится.

— Брайрлина.

— Что? — странное слово сбило его с толку.

— Мое настоящее имя, — Диззи провела пальцем по его предплечью, словно что-то писала на нем. — Брайрлина.

— Брайр? Как шип терновника?

— Да, — ответила она со смешком. — Теперь ты знаешь, почему я предпочитаю свое прозвище.

— Твое имя… необычное, — Веном не собирался говорить, что ее назвали ужасно.

— Можно его описать и так.

— Это фамильное имя? — от ее добродушного ответа у него дрогнули уголки губ.

— Мою маму звали Лина.

— А отец Брайр?

— Папу зовут Джек, — покачала головой Диззи.

Но что насчет ее биологического отца? За долгие годы службы Веном не встречал ни одного Брайра, но так вполне могли звать кого-нибудь старшего поколения. Неплохая зацепка, чтобы с чего-то начать поиски.

— Меня при рождении назвали Эджай. Первый, в переводе с нашего древнего языка.

— Первый?

— Я — первый сын в семье. У нас не тратят имена на мальчиков. Нас называют в порядке рождения, а настоящие имена мы зарабатываем потом. Мое имя Веном. Оно имеет для меня значение.

— А что происходит с мальчиками, не попавшими в академию или не освоившими программу? — затронула Диззи тему одного из величайших позоров в его обществе.

— Тогда все знают, что они неудачники, оставшиеся с именами, данными им при рождении.

— Это жестоко.

— Такова жизнь в мире харкосов.

Веном слышал, как она набрала в грудь воздуха, чтобы заговорить. Но затем Диззи решила оставить свое мнение при себе и промолчала. Конечно, ее заявление привело бы к спору, и Веном решил пока что обойти деликатную тему.

— Поспи немного, сахарок. Тебе понадобятся силы, — улыбнулся он, думая обо всем, чем собирался занять ее завтра.

После лучшего отдыха за долгие годы Диззи стояла перед зеркалом в ванной и красила губы помадой. Она слышала, как за дверью вышагивал Веном, подошвами ботинок равномерно отбивая дробь по полу. Диззи все еще поражалась тому, как быстро он двигался с его-то габаритами.

Она покраснела, вспомнив об еще одной габаритной части его тела, которую накануне держала в руках. Диззи не знала, откуда набралась храбрости и дерзости, чтобы вести себя так грубо. Почему-то Веном пробуждал в ней игривость. Казалось, его ничуть не беспокоило, что ей понравилось быть зафиксированной, пока он дразнил ее пальцами и ртом. Более того, ее реакции очень его возбудили.

С того момента как отец признался в продаже лотерейного билета, Диззи больше всего боялась сексуальной стороны отношений, которых от нее ждал будущий муж. Она была практичной женщиной. Неблагоприятное начало брака не пугало Диззи, в отличие от скандальных сплетен об играх и предпочтениях харкосов в спальне.

Уж не напрасно ли она волновалась из-за желаний своего нового мужа в постели? Судя по тому, как накануне вечером Веном раскачал ее мир, ей предстояло стать очень счастливой и удовлетворенной женой.

— Диззи? — постучал он в дверь. — Ты собралась?

Нет, не собралась, но она слышала в его голосе нетерпение. Немного позабавившись типичному мужскому поведению, Диззи потянулась и отперла замок. Казалось, на всех концах галактики мужчины одинаковы.

Когда дверь отъехала в сторону, скрывшись в стенном кармане, Диззи обнаружила, что Веном стоял, прислонившись к косяку, и выглядел до смерти скучающим. Но нетерпение и ожидание на его лице моментально сменилось острым желанием. Осмотрев Диззи от макушки до пят, он шагнул к ней.

— Сколько таких платьев ты взяла с собой?

— Десять, — немного нервничая, она пригладила подол. — Тебе нравится?

— Нравится? Ты выглядишь невероятно, — Веном потеребил тонкую оборку, подчеркивавшую скромное декольте. — Я хочу, чтобы ты носила их каждый день.

Диззи повеселила его оценка нежных женственных вещей. Она списала его восторг на унылую, но практичную обстановку судна, где жили практически одни мужчины. Несомненно, для Венома было в новинку видеть нечто красивое. Как бы то ни было, Диззи никогда не любила брюки, поэтому носила в основном платья.

— Подними юбку.

— Что? — отшатнулась она, не ожидая такого приказа.

— Покажи мне, что у тебя под юбкой.

— Нет, — нервно сглотнула Диззи, вспомнив инструкции, данные ей Веномом во время их горячего рандеву. Неужели он был серьезен? Похоже на то, если судить по выражению его лица.

— Диззи, — предостерег Веном и, притеснив ее, прижал к тумбе. Он поставил ногу между стопами Диззи и провел колено между ее бедер, не позволив ей их сдвинуть.

— Что ты делаешь? — ахнула она, но Веном не смутился.

Он склонился так, чтобы их глаза оказались друг напротив друга. Веном не выглядел ни сердитым, ни раздраженным. Погладив ее по подбородку, он был скорее спокойным и собранным.