— У каждого должны быть цветы в его первый день работы, это просто правило, — сказал он. — Значит, ты снова собираешься обедать с моей мамой? Не верь ничему, что она говорит обо мне как о подростке.

— Постараюсь иметь это в виду, — она рассмеялась.

— Я просто хотел, чтобы ты знала, что сегодня вечером после работы ты придешь ко мне домой, и я приготовлю тебе ужин.

— О? — она снова рассмеялась. — Я не знала, что ты умеешь готовить.

— Я чертов гурман, детка. Ты любишь спагетти, правда?

Этот мужчина смешил ее, что она могла сказать?

— Я не знаю, когда закончу.

— Не имеет значения. Я прихожу домой в пять. Ты помнишь, как добраться до моей квартиры?

— Конечно. Я постараюсь быть там к шести. У меня много работы, которую нужно сделать.

— Грязные файлы?

— Среди прочего, — вздохнула она.

Ей понадобятся недели, чтобы разобраться во всем, чтобы навести хоть какое-то подобие порядка. Она понятия не имела, что Джейсон так сильно погряз. Она согласилась пойти к Крису и повесила трубку. Когда Джейсон пригласил ее на ланч, она почувствовала себя неловко из-за того, что у нее уже были планы, но он вел себя так, словно просто пытался быть милым, поэтому она не придала этому особого значения. Внезапно она стала популярной девушкой.

За обедом они с Рене болтали и смеялись над их общим прошлым, вспоминая, как Крис и Каденц были молоды и что Рене помнила о ее матери. У машины она обняла Рене на прощание.

— Ты всегда была для меня второй мамой, и я просто хотела, чтобы ты знала, что я ценю тебя и люблю.

— Я тоже люблю тебя, милая.

Она поцеловала ее в щеку с милой улыбкой, и они расстались.

Около пяти она вошла туда, где Джейсон был по щиколотку в мотоциклетных частях, и сказала:

— Я собираюсь уходить, если тебе не нужно, чтобы я осталась.

Он казался угрюмым.

— Можешь идти.

— Мы должны поговорить завтра о финансах.

Он окинул ее оценивающим взглядом, сидя на корточках рядом с мотоциклом.

— Почему не сегодня?

— Потому что у меня есть планы.

Его челюсть дернулась.

— Отлично.

Он повернулся к ней спиной, и она почувствовала странное разочарование. Уходя, она думала о том, как весело было поддразнивать его в воскресенье вечером из-за его постели, прекрасно зная, что единственный запах в этой комнате был его. Похоже, ему не терпелось увидеться с ней сегодня утром, но как только подоспел обед, все было кончено. Он казался ревнивым. Странным.

Она быстро приняла душ, чтобы избавиться от запаха гаража, надела джинсовую юбку, ботинки и рубашку с длинным рукавом. Когда она приехала домой к Крису, тот протянул ей бокал вина, быстро поцеловав в губы, и она села на табурет у стойки и наблюдала как он готовит.

— Можно тебя кое о чем спросить?

— Ты можешь задать мне два вопроса.

Он ухмыльнулся, соскребая порезанные травы в кастрюлю с макаронами.

— Такое чувство, что стая твоего отца принимает меня больше, чем раньше. Мне не просто все это кажется.

Он ловко подбросил макароны, поставил их на стол, отрегулировал конфорку и сделал глоток вина из своего бокала.

— Наверное, потому что ты все время тусуешься поблизости. Верно? Я имею в виду, что ты согласилась на работу в гараже и все такое.

— Думаю, я останусь. Ты не одобряешь гараж?

— Ты слишком умна, чтобы работать там. Ты должна работать на меня в кредитном союзе.

Неужели все хотят, чтобы она работала на них?

— Джейсону нужна помощь. Гараж принадлежит его семье уже несколько поколений, и я не хочу, чтобы он его потерял.

Он выглядел так, будто собирался что-то сказать, но передумал, и наконец, сказал:

— Ты так добра, Каденц.

Они поужинали в летней кухне с видом на небольшой задний дворик. Блюдо с макаронами было восхитительным, полным нежных кусочков курицы и соуса, который он сделал с нуля. Они смеялись и разговаривали, пока ели, и он позволил ей помочь ему с посудой. Он легонько подтолкнул ее локтем, и она вышла во внутренний дворик, чтобы сесть на один из стульев Адирондака. Он принес два фруктовых мороженых, и она так расхохоталась, что чуть не упала со стула.

Она никогда не была с таким заботливым парнем. Провожая ее до машины, он поцеловал ее, и она ответила на поцелуй, приоткрыв рот. Он заключил ее в объятия, прижимаясь к ней всем телом, и это было самое приятное, что она чувствовала за долгое время. Уезжая, она чувствовала себя странно виноватой и смущенной, но это был приятный поцелуй.

***

На следующее утро Джейсон сидел напротив нее за столом, пока она объясняла, как он так по-королевски испортил свои финансы, что ей потребуются недели, чтобы разобраться хоть с чем-то. Он выглядел усталым, и он также выглядел взбешенным.

— Ты можешь выплатить зарплату на этой неделе, но едва-едва. Я могу выиграть с несколькими счетами и думаю, что ты будешь в порядке, пока я буду копаться во всем этом.

— Не плати мне на этой неделе.

Она нахмурилась.

— Что?

Он пожал плечами.

— Гораздо важнее заплатить другим, они мирились с большим количеством моего творческого финансирования на протяжении многих лет. Я не могу продолжать делать это с ними. Не тогда, когда они так верны.

Она покачала головой.

— До этого не дойдет, Джейсон. У тебя нет причин не брать зарплату. Разве у тебя нет собственных счетов?

Он со скучающим видом пожал плечами. Вот придурок. Она пытается помочь; неужели он не может понять этого своей тупой головой? Она стиснула зубы.

— Послушай, я просто хочу, чтобы ты знал, с чем я имею дело. Я не позволю тебе пойти ко дну, но это будет тяжелая пара недель, пока я все не улажу.

— За это я тебе и плачу, верно?

— В чем, черт возьми, твоя проблема?

— У меня нет проблем, — рявкнул он.

— Ты ведешь себя как придурок.

Он проворчал себе что-то под нос, но ничего не сказал.

— Просто убирайся, — спокойно сказала она, стараясь держать себя в руках.

— Это мой кабинет. Мне не нужно никуда уходить, — он ухмыльнулся и скрестил руки на груди.

— Пошел ты, Джейсон. Это мой кабинет, это было частью нашей сделки.

Он фыркнул, положил обе руки на стол и наклонился к ней.

— Я могу делать со своим бизнесом все, что захочу, Каденц. Ты наемный работник. Мой. Помни это.

— Пошел. Ты, — сказала она, стиснув зубы, чтобы не разрыдаться.

Почему он так жесток?

Они уставились друг на друга, и все, что она ненавидела в нем, вырвалось наружу. Почему она думала, что сможет находиться рядом с ним? Должно быть, она принимала наркотики. Она чуть не потеряла самообладание, глядя ему в глаза, поэтому собрала все свое мужество и сказала:

— Уходи, или уйду я.

Его губы скривились в оскале, а глаза сузились. Он выглядел так, будто хотел ударить ее так же сильно, как она хотела ударить его, но вместо этого он развернулся и ушел, хлопнув дверью с такой силой, что стеклянная вставка разбилась вдребезги. Фантастика.

***

В обеденный перерыв она села на капот своей машины, купила рогалик с корицей и кофе со льдом в мини-маркете дальше по улице и принялась ворчать по поводу своего нынешнего положения. Она не могла быть более разъяренной на Джейсона, но и более сломленной. Он просто понятия не имел, как сильно ранил ее, а он делал это уже давно.

— Уходи, Майкл.

Он медленно приблизился к ней с поднятыми руками, как будто она собиралась застрелить его, и то, как она чувствовала себя прямо сейчас, если бы у нее был доступ к оружию, она могла бы подумать об этом.

— Слушай, насчет Джейсона.

— Я сказала: «Уходи».

— Я слышал тебя, дорогая, но ты должна выслушать меня.

Она сунула в рот последний кусочек рогалика, вкус которого даже не почувствовала, и спрыгнула с капота.

— Знаешь, что отстойно? Я знаю обе стаи с тех пор, как себя помню. Мы с Джейсоном были очень близки, даже ближе, чем ты и я, а теперь я едва могу находиться с ним в одной комнате, когда он в истерике. Должно быть, я идиотка, раз пришла сюда работать. Крис был прав.