«Когда состояние больного еще больше ухудшилось, он в сентябре этого же года был переведен в больницу “Всех скорбящих” на Петергофской дороге. При очередном посещении его друзьями их не пустили к Федотову, сказав, что “он в бешенстве кричит и буйствует, носится с мыслями в небесном пространстве с планетами и находится в положении безнадежном”». (Жемчужников, 1971, с. 120.)

«Учитывая свидетельства очевидцев, можно сделать вывод, что клиническая картина болезни у П.А. Федотова определялась грезоподобным фантастическим бредом с обильными конфабуляци-ями. Говоря современным языком, речь могла идти об ориентированном оней-роиде, включавшем в себя элементы “шизофренического реквизита” — бред особого значения, галлюцинации, ощущение зависимости от внешних сил… Важной составной частью онейроидно-го состояния являются кататонические расстройства, которые проявлялись у П.А. Федотова приступами возбуждения с импульсивностью и самоагресси-ей. Острый чувственный бред редко протекает непрерывным длительным процессом, более характерна прерывистость течения, когда больные становятся ориентированными и доступными. В такие светлые промежутки болезни П.А. Федотов радушно беседовал с друзьями, охотно рисовал… Если попытаться вместить приведенную клиническую картину в какие-то нозологические рамки, то можно предположить, что П.А. Федотов болел приступообразной шизофренией с синдромом острого чувственного бреда с онейроидно-ката-тоническими включениями… Все случаи заочной диагностики могут считать лишь весьма условными. Так, существовало предположение ленинградского психиатра И. Ермакова о заболевании П.А. Федотова прогрессивным параличом. И некоторые преморбид-ные данные (“головные и глазные боли”), и первый приступ болезни могут говорить в пользу экспансивной или маниакальной (классической) формы прогрессивного паралича. Однако отсутствие данных о специфической неврологической симптоматике оставляет этот вопрос открытым». (Шувалов, 1995, с. 58–59.)

[За несколько дней до смерти П.А. Федотов окончательно пришел в сознание, послал сторожа за товарищами, чтобы проститься с ними] «…пожелал приобщиться Святых тайн, прочитал письмо, полученное незадолго от отца, обнял своего верного денщика Коршунова… и долго, долго плакал». (Толбин, 1854, с. 61–62.)

«О возможностях предсмертной ремиссии при шизофрении с появлением живых аффективных переживаний писал немецкий психиатр Вильгельм Майер-Гросс. Следует подчеркнуть, что такие улучшения наступали при наличии крайнего физического истощения, обусловленного чаще всего туберкулезом. Пять месяцев, проведенные в психиатрических лечебницах при плохом уходе, привели к тому, что художник заболел плевритом (вероятно, туберкулезной этиологии), который и послужил непосредственной причиной смерти». (Шувалов, 1995, с. 59.)

Особенности творчества

«Даже в сумасшедшем доме, находясь фактически по ту сторону жизни, он механическим движением карандаша лихорадочно чертил на попавшемся под руку лоскутке бумаги ордена — кресты, звезды, еще кресты: стыдное, потаенное вырывалось наружу… Смерть была уже недалека, и он жил так, словно знал это. Энергия его удесятерилась, и он все успевал, болезнь, сидевшая в нем глубоко и постепенно обострявшаяся, подгоняла его, и сама фантастическая продуктивность Федотова, увы, была одним из признаков этой страшной болезни… Поистине удивительные, ни на что не похожие рисунки, свидетельства той необъятной творческой свободы, которую обрел художник в последние месяцы своей жизни. Ничего хотя бы приближающегося к ним не знало русское искусство ни до Федотова, ни еще долгое время после него <…> Безумие… подчас бывало способно снять или ослабить предрассудки, сдерживающие самовыражение художника». (Кузнецов, 1990, с. 166, 260, 284.)

Психическое заболевание в какой-то степени позволило художнику выйти на новый уровень творческого самовыражения… Все основные живописные полотна П.А. Федотова не несут каких-либо следов психического расстройства, т. к. были созданы до манифестации психотической симптоматики. Но в рисунках, которые он делал в последние месяцы жизни в психиатрической лечебнице, ясно видны его бредовые переживания. Если бы интеркуррентное соматическое заболевание не привело к летальному исходу, то вполне вероятно, что после установления стойкой ремиссии художник попытался бы выразить и на большом полотне свой вновь приобретенный — пусть и болезненный! — опыт нового восприятия мира. Картина «Игроки» подтверждает такое предположение.

ФЕЙЕРБАХ (Feuerbach) АНСЕЛЬМ (1775–1833), немецкий криминалист, один из основоположников классического уголовного права.

К вопросу о психическом заболевании

«Помимо быстрых смен настроения в молодости, он в 23–24 года пережил ипохондрический приступ, в 26 лет — гйпоманиакальный подъем, затем спад, а в 1806 году в 30 лет у него был новый приступ гипоманиакальности, сменившийся в 1807 году ипохондрией. Затем — вновь подъем, и на высоте гипо-маниакального состояния ему удается в ходе аудиенции завоевать доверие и поддержку баварского короля. Но в начале 1811 г. наступает период двухлетней депрессии, доходящей до публичной попытки заколоться ножницами. В конце 1813 г. его охватывает гипоманиа-кальное возбуждение, и он вдохновляет германскую молодежь на борьбу против Наполеона, к большому неудовольствию баварского короля. Затем наступает период депрессии, в ноябре 1815 г. — переход в гипоманиакальное состояние, он совершает множество нелепостей. С января 1818 г. отдается на Iри года необычайно энергичной борьбе по поводу конкордата. В 1819 г. он доходит до зрительных галлюцинаций. Осенью 1820 г. начинается депрессия с идеями преследования, затем снова наступает гипоманиакальность, длящаяся до конца 1823 г., после чего с начала 1824 г. — депрессия с заторможенностью, страхами и меланхолией. Депрессия в 1825 г. подтверждается июньскими письмами. Она длится до весны 1828 г., и только летом 1828 г. наступает временный подъем. В марте 1829 г. Ансельм Фейербах вспыхивает энергией и начинает в самом приподнятом настроении почти маниакально бессмысленное путешествие… После этого последнего взрыва энергии в 53-летнем возрасте наступает спад с глубокой меланхолией, длящейся до самой смерти». (Эфроим-сон. 1998, с. 242.)

Особенности творчества

«В двадцать лет он публикует свою первую юридическую работу… и затем выпускает так же ежегодно по новой книге… Хотя его литературная деятельность прерывается не только в периоды депрессий, но иногда и в периоды мании, но всегда творчество идет циклично. Его литературная деятельность, хотя и волнообразно, но продолжается почти до самой смерти и завершается в последние годы книгами о человеческих страстях, о преступных типах и об истории Каспара Гаузера». (Там же, с. 243.)

В цитируемой патографической справке, написанной профессором В.П. Эфроимсоном, очень выразительно показана циклическая смена аффективных фаз у Фейербаха. Спорить можно лишь по одному поводу: достигали ли эти состояния психотического уровня (тогда можно было бы говорить о биполярном аффективном психозе) или нет (в этом случае правильнее думать о циклотимии). Связь творческого процесса с течением психического расстройства также показана весьма убедительно.

ФЕЙЕРБАХ (Feuerbach) АНСЕЛЬМ (1829–1880), немецкий живописец, мемуарист.

Наследственность

[Дед по линии отца — см. Ансельм Фейербах (1775–1833).]

«Семья уже несколько поколений давала значительных людей; но она обнаруживала также невропатические черты. Отец Фейербаха был нервен, эксцентричен и всю жизнь склонен к меланхолии». (Левенфельд, 1904, с. 50.)

«В психиатрическом отношении надо сказать следующее: брат отца Фейербаха страдал неизлечимым юношеским психозом (вероятно, шизофренией), у отца случались гиперэстетические расстройства настроения. Сам Фейербах был склонен временами к бреду преследования». (Кречмер. 1995, с. 554–555.)