«Все будет хорошо», – в который раз повторила сама себе девушка, а затем отправилась в душ.

Тем временем Платон Сергеевич мчался в свой офис, то и дело, поторапливая водителя:

– Мы опоздаем на встречу. Нехорошо заставлять людей ждать.

– Будем вовремя, – послышалось заверение в ответ. – Сейчас объедем пробку по боковой улице, пересечем мост и окажемся почти возле офиса.

– Точно?

– Точнее не бывает…, – усмехнулся Максим.

Аратов кивнул, нервно поглядывая на часы. Утром были назначены весьма серьезные переговоры, на которые опоздать никак нельзя.

Чтобы отвлечься от дорожных пробок, мужчина открыл ноутбук и стал просматривать бумаги. Внезапно на электронную почту «упало» письмо. Увидев адрес клиники, Платон глубоко вздохнул. Впервые за долгое время его охватило тревожное волнение. Мужчина боялся открыть файл, потому что до сих пор не определился, какой бы результат его устроил. С одной стороны, внук – это замечательно, ведь он так мечтал об этом, с другой – если подозрения Анны подтвердятся, получается Арбатов, совершенно не знал собственного сына, потому что был уверен – его Матвей никогда бы так не поступил…

Терзаясь сомнениями, мужчина смотрел на мигающий конверт, никак не решаясь открыть. Но тут в голову пришла мысль, что уже ничего изменить нельзя, поэтому смысла тянуть с «приговором» не стоит.

Нажав на маленькую крепку в углу письма, мужчина дождался, когда загрузится документ и спешно пробежался по открывшемуся файлу. Зажмурившись, он глубоко вздохнул и приказал:

– Остановись!

– Что? – переспросил Максим, на секунду подумав, что ослышался.

– Немедленно останови машину!

– Но здесь нельзя…

– Я сказал тормози, – повысил голос Арбатов.

Максим, нарушая правила, свернул к бордюру, разделяющему проезжую часть и мост, и затормозил. Со всех сторон послышались клаксоны автомобилей. Водители были возмущены таким дерзким поведением…

Платон Сергеевич вышел из машины, как-то совсем по-ребячески перепрыгнул через бордюр и шагнул к мосту. Положив руки на перила и окинув взглядом реку, покрытую тонкой коркой льда, он поднял голову к небу, затянутому тяжелыми тучами, и едва слышно, прошептал:

– Спасибо!

В этот момент сквозь декабрьскую серость пробился тонкий солнечный луч, будто кто-то сверху послал мужчине улыбку.

Анна не ошиблась, Павлик действительно оказался его родной кровью. Генетический тест показал однозначные результаты. Род Арбатовых не угаснет, его продолжит маленький мальчик, о котором никто и не подозревал. Матвей ушел, но оставил свой след… Да, он отказался от ребенка, вычеркнул его из своей жизни, скорее всего, считал, что он даже не родился, но теперь…, теперь все было неважно. Платон исправит все ошибки сына и достойно воспитает внука и внучку, которая скоро родится.

Мужчина, чуть прищурившись, смотрел вперед, и с его губ не сходила счастливая улыбка. Сегодня был замечательный день, наверное, самый лучше на свете.

– Платон Сергеевич!

Максим нахмурившись смотрел на шефа, который вел себя очень странно.

– Платон Сергеевич, – он вновь окликнул его.

Проезжающие машины сигналили, водители крутили пальцем у виска, кто-то даже не стеснялся в выражениях, но Максим не обращал на это внимания, не сводя пристального взгляда с Арбатова.

– Платон Сергеевич, – в очередной раз крикнул он.

Мужчина медленно обернулся.

– С вами все в порядке? – уточнил водитель.

– Как никогда, – послышалось в ответ.

– Вы забыли о встрече? Мы можем опоздать!

Вспомнив о текущих делах, Платон поспешил к машине. «Внук – это замечательно, и теперь надо работать в три раза больше, чтобы сохранить бизнес до тех пор, пока наследник не вырастет и сможет встать у руля…», – при этих мыслях мужчина улыбнулся.

Максим быстро завел автомобиль и направился к офису, то и дело бросая взгляд в зеркало заднего вида, рассматривая своего шефа, который вел себя весьма странно.

***

Новогодняя красавица – зеленая пушистая елка была невероятной. Игрушки в виде больших перламутровых шаров искрились и переливались в свете разноцветной гирлянды. В мишуре отражались искры от огня в камине, создавая эффект сказочности.

Маленький Павлик то и дело лез к елке, сгорая от восхищения. Это был самый первый осознанный праздник в его жизни, и все вызывало изумление, все хотелось пощупать руками и желательно попробовать на зуб.

– Сыночек нельзя, – девушка в очередной раз вытащила сына из-под елки. – Давай лучше поиграем в машинки?

– Неть, – ребенок покачал головой. – Туда, – и показал на елку.

– Нельзя, – усмехнулась Полина.

Павлик насупился, топнул ножкой и, подняв голову, приготовился заплакать.

– Даже не думай, – молодая женщина нахмурилась, ответом ей стал вой…

–Ууууу… Аааа, – ребенок упал на пол, пытаясь добиться желаемого.

Девушка качнула головой и, не обращая на капризы мальчика внимания, села на диван и включила телевизор. Понимая, что его плач не оказал должного эффекта, Павлик заорал громче, при этом стал бить кулачками об палас:

– Ааааа…. Ууууу… Аааа, – при этом он периодически поглядывал на мать, наблюдая за ней.

Полина, едва сдерживая свое раздражение, щелкала пультом, выбирая какой-нибудь интересный канал. Сегодня с самого утра шли старые новогодние истории, затертые до дыр. Остановив выбор на одной из комедий, девушка уставилась на экран.

Павлик стал орать громче, желая переорать телевизор.

Поля поморщилась и вздохнула. Она не узнавала сына, который превратился в непослушного избалованного ребенка. Дело в том, что и Анна, и Платон, словно сошли с ума и выполняли все его «хочу» безмерно тем самым балуя. Малышу позволяли буквально все… Молодой женщине это не нравилось, но чаще всего на споры просто не оставалось сил. Несмотря на все старания доктора ее состояние оставляло желать лучшего. Если во время первой беременности Поля была полна сил почти до самых родов, то теперь ей все чаще хотелось прилечь, а иногда по утрам не было сил, чтобы просто встать. Аппетит тоже отсутствовал, а еще все раздражало. Молодая женщина злилась на себя и на весь мир заодно.

– Почему наш мальчик плачет? – в гостиную заглянула Анна, которая весь день провела на кухне, готовя угощения к празднику. Платон нанял горничную, милую девушку по имени Лена, она вела домашнее хозяйство, но кухню женщина доверить ей так не смогла, и как прежде сама занималась приготовлением еды, а еще помогала Полине присматривать за Павликом. – Кто тебя обидел?

– Никто, – ответила девушка за сына. – Просто кое-кто решил, что если поорать погромче, упасть и подергать ногами и руками, то сразу все хотелки исполнят, да сынок?

Павлик сел, размазывая по щекам крупные слезы, похожие на горошины, затем встал и горько плача побежал к Анне.

– Не вздумай его жалеть, – предупредила Полина.

– Ну как же так… Он же маленький, – женщина присела на корточки и стерла с лица мальчика слезы. – Что случилось?

В ответ ребенок вновь зашелся плачем и прижался к Анне.

– Вот маленький манипулятор, – в сердцах выпалила Полина.

– Давай, я за ним пригляжу, а ты отдохнешь? – женщина взяла мальчика на руки.

– Я не устала, дело совсем не в этом, – девушка качнула головой. – Просто Павлик разбаловался и, если не получает желаемого, начинает требовать. Если честно, впервые в жизни хочется его отшлепать!

Женщина нахмурилась, понимая, что отчасти в случившемся есть и ее вина. Узнав о том, что этот мальчик действительно Арбатов, Платон Сергеевич стал относиться к нему совершенно по-другому. Он словно пытался наверстать упущенное время, завалил ребенка подарками, выполнял каждую прихоть, а Анна молчаливо в этом участвовала. Полина была права, Павлик стал весьма балованным, но в чем-то отказать ему, женщина просто не могла, стоило ей подумать, что это сынок Матвея.

– Не надо, – Анна постаралась сгладить конфликтную ситуацию. – Паша больше так не будет, правда, маленький…