– Нет, – водитель осторожно выскользнул из машины.

– Поехали домой, – Арабатов сел в салон.

– А Полина?

– Угроза выкидыша, ее положили на сохранение.

Максим сочувственно качнул головой и поспешил за руль. Дорога до дома прошла в молчании.

Во дворе особняка Платон аккуратно вытащил спящего ребенка из специального кресла и вошел в дом.

Анна поливала цветы. Заметив в хозяина с мальчиком в руках, она шепотом уточнила:

– Платон Сергеевич, а где Полина?

– В больнице. Павлик пока поживет с нами.

– Конечно, – женщина перехватила спящего ребенка и прижала к груди. А что с Полей?

– Угроза выкидыша.

– Ох, – Анна автоматически покачала мальчика, а потом осторожно уложила его на диван в гостиной. – Наверное, Павлик будет спать в моей комнате? Он по ночам может быть беспокойным.

– Займи одну из гостевых спален, – вздохнул Арбатов. – Я сейчас пошлю Максима, пусть купит детскую кроватку, а лучше сделаем так, – мужчина достал список. – Это Полина просила ей привезти. Надо собрать вещи. Съездишь на квартиру? А по дороге заедете в магазин и купите все необходимое.

– А как же мальчик?

– Я за ним присмотрю.

– Хорошо, – Анна развязала фартук на талии. – сейчас переоденусь и поеду.

Мужчина кивнул и сел в кресло. Разглядывая спящего ребенка, он невольно улыбнулся, мысленно шепнув: «Мы со всем справимся, правда, малыш?»

Прошло несколько недель

Полина стояла у окна и задумчиво рассматривала медленно падающие снежинки. За ночь белоснежное покрывало укрыло весь город, придав невероятно-сказочные очертания деревьям в больничном сквере, посыпав серебром голубые ели у входа, принарядив в диковинную «одежду» статуи. В окнах ближайшего магазина сияли новогодние огоньки. Дыхание праздника витало в воздухе, только вот настроение у девушки было совсем непраздничным.

Она считала, что проведет в больнице всего несколько дней, а все так затянулось…

Если с Павликом беременность протекала почти незаметно и не доставляла особых проблем, то в этот раз, несмотря на тщательное лечение и врачебный контроль, угроза выкидыша сохранялась постоянно. Полина уже всей душой ненавидела эти больничные стены, и хандра с каждым днем усиливалась. Перестало радовать все, и лишь когда Платон привозил Павлика молодая женщина «оживала», но только сын уходил, она вновь закрывалась в своей раковине и бессмысленно пялилась в потолок.

– Доброе утро, – дверь в палату распахнулась и вошел доктор Крымов, как всегда в безукоризненно голубом медицинском костюме.

– Здравствуйте, Сергей Николаевич, – пробурчала девушка в ответ.

– Полина, а что у нас опять с настроением?

– Скажите, когда меня выпишут? – она, вздохнув, с грустью посмотрела на врача.

– Скоро.

– Я это слышу уже три недели подряд. Ваше «скоро» равно никогда, – Полина отвернулась, пытаясь скрыть набежавшие слезы.

– Так, так, так, – мужчина улыбнулся и слегка похлопал девушке по руке. – Это что еще за капризы? Вы же понимаете, что мы должны беречь и вас, и малышку.

– Я уже ненавижу эту палату, – призналась Полина. – Слово зверек целыми днями сижу в «клетке».

– Не утрируйте, – Сергей Николаевич качнул головой. – Сотрудники постарались создать для вас домашний уют.

– Я хочу домой к сыну.

– Понимаю, но пока обещать что-то не могу.

– Доктор, отпустите меня на праздники домой, пожалуйста. Обещаю, что буду очень осторожна, – взмолилась молодая женщина. – Я так хочу побыть с сыном. Поверьте, все будет хорошо. Ну, пожалуйста…

Крымов укоризненно качнул головой и вздохнул:

– Давайте, договоримся, сегодня я назначу вам сдать анализы, сделаем УЗИ и, если картина будет стабильной, отпущу вас на денек-другой домой.

– Ура! – радостно воскликнула Полина, не замечая, как расплывается в улыбке.

– Так-то лучше, – мужчина пристально посмотрел на девушку и уточнил. – Жалобы есть?

– Нет, – она качнула головой. – Малышка весьма активна, ничего не беспокоит.

– Точно?

– Да…

– Так, давайте посмотрим, как там наша девочка, – врач достал стетоскоп. Приложив деревянную трубку в форме колокола к животу, мужчина на несколько секунд замер, а потом удовлетворенно сообщил. – Все хорошо.

– Дочка тоже хочет домой, – девушка обхватила руками живот. – Правда, моя маленькая?

– Полина, – Сергей Николаевич нахмурился. – Я же вас предупреждал, что этот ребенок не ваш, и будет лучше, если вы к нему привязываться не станете! Это не ваша дочь.

– Я помню, – серьезно произнесла молодая женщина. – Но это живой человечек, и она должна знать, что ее ждут и любят. Вы знаете, когда я с ней разговариваю, малышка даже замирает, а иногда на мои вопросы отвечает легкими пинками. Когда Павлик…

– Полина, – врач перебил ее. – Поверьте, лучше абстрагироваться сейчас, дальше будет только сложнее. Через меня прошло немало суррогатных матерей, я видел женские слезы при расставании с ребенком. Вы должны очертить четкую грань, и относится к плоду, как к постороннему малышу. Знаю, что это сложно, но зато потом будет проще всем.

Девушка, не желая спорить, просто кивнула. Она осознавала, что доктор в чем-то прав, вот только игнорировать малышку, которую носила под сердцем, не могла. Молодая женщина невольно ловила себя на том, что разговаривает с неродившимся ребенком, что-то ему рассказывает, и даже иногда строит планы на будущее. Конечно, Полина сама себя одергивала, но не могла не заметить, что подобное происходит все чаще.

– Так, я сейчас напишу направления на анализы. Что-то сдадите сегодня, что-то завтра утром, и к двенадцати жду вас в кабинете УЗИ. Договорились?

– Вот и хорошо, тогда еще увидимся.

Когда доктор ушел, Полина довольно улыбнулась, уже предвкушая, как купит небольшую елочку, и они с сынишкой встретят этот праздник.

Когда телефон пиликнул, девушка автоматически открыла сообщение в социальной сети. Маленький Павлик стоял в кроватке и сонно таращился на камеру, а внизу была подпись: «Доброе утро, мы уже проснулись, а как у тебя дела?».

Полина быстро рассказала новости о том, что ее, возможно, отпустят домой и о назначенном УЗИ.

«Я подъеду к этому времени», – прилетел ответ.

«Хорошо», – Полина отложила мобильник в сторону и невольно бросила взгляд на часы, мысленно торопя время, желая, как можно скорее, увидеть сынишку.

***

Анна, накрывая стол к завтраку, боковым зрением наблюдала за ребенком, сидящем на диване. Павлик играл с пестрым игрушечным самосвалом, издавая какие-то только одному ему понятные звуки.

Чем больше времени женщина проводила с мальчиком, тем больше находила сходств между ним и покойным Арбатовым старшим, отцом Платона. Анна не верила своим глазам, но у малыша был тот же взгляд, та же улыбка, да и вообще, иногда ей казалось, что Павел напоминает ей маленького Матвея. Это было странно и удивительно. На душе поселились нехорошие подозрения. Только вот как сказать об этом Платону Сергеевичу Анна не знала, да и боялась ошибки, вдруг ей все кажется…

– Платон, – внезапно произнес мальчик, приветливо улыбаясь.

– Привет, – мужчина сел рядом с ним за стол и поинтересовался у Анны. – К завтраку все готово?

– Да, стол сейчас нарою.

– Как дела? – мужчина спросил у мальчика.

– Намально, – послышалось в ответ.

– К маме поедем?

– Да, – ребенок протянул машинку Платону. – Ня!

– А ты чем будешь играть? – мужчина усмехнулся.

Вместо ответа мальчик ловко соскользнул с дивана и подбежал к большому коробу-сумке в котором лежали все его игрушки. Достав машину с крытым прицепом, Павлик авторитетно заявил:

– Фуя!

Анна, не сдержавшись, засмеялась.

– Фура, – поправил ребенка Платон, а потом с гордостью сообщил. – Наш словарный запас расширяется.

– Мама будет в шоке от ваших «фуй», – усмехнулась Анна. – Прошу к столу.

Арбатов протянул руки к ребенку и уточнил: