Донну тоже предложили нескольких стражей, но я лишь устало отмахнулась от них: там нужны будут сильные маги, некроманты, те, кто не станет лёгкой добычей нежити в первом же бою.

— У нас здесь всего пятеро взрослых воинов, Повелительница, но я готов отпустить их с вами. Только бы у вас получилось! — двое взрослых воронов, Заоран и два подростка. Не густо. Указала на первых двух, отчего Заоран едва не вскочил от бешенства. Его отец непонимающе переводил взгляд с меня на сына. А я улыбалась Зари, мой коготь нарисовал в воздухе тьмой образ княжны, магия Эмиасса наполнила его жизнью и красками. Старый князь помрачнел, уловив намёк, — Что это значит? Мора, зачем вы показываете княжну Тамоны?

— Потому что ваш сын считает её самой красивой девушкой на свете! А она так увлечена им, что князь уже много раз ловил её на пути к Долине. Правда, Зари? — просто не могу сидеть спокойно, когда назревает такой скандал! Мягко крадучись, обошла стол и склонилась над плечом принца-ворона, мои волосы смешались с его чёрными как ночь, алеющее ухо притягивало магнитом… поцелуй, укус. Вскочил, опрокинув стул.

— Ты отвратительна! Развратная, злобная, двуличная… — сильная рука родителя оборвала поток оскорблений в мой адрес, отвесив сыну такую затрещину, что тот едва не упал лицом в торт-желе.

— Ты перешёл все границы, сын! Мало того, что ты за моей спиной ухаживаешь не за враной, так ты ещё взялся оскорблять девушку, которая столько пережила, защитила нас всех, убила предателя! Говори! Это правда, что ты связался с Маисией Тамона? — навис над Заораном Ваоран.

— Да. Она совершенство! Нежная, робкая, красивая, — глухим от злости голосом признался в своей страсти принц. Отец отшатнулся от него.

— У вас… ничего не было? — с трудом выговорил он. Заоран передёрнул плечами, крылья раскрылись и закрылись так резко, что острые перья разлетелись по залу. Мои демоны с мстительным удовольствием направили их на доннийцев. Возмущению последних не было предела. Едва Асунат получил отставку, козни возобновились даже здесь, в последнем на Руанави убежище. Нарак Уар осуждающе посмотрел на нас с Эми, я мило улыбнулась и пожала плечами, показав, что это не моя инициатива.

— Нет, пока нет. Но когда всё успокоится, после победы я буду просить её руки!

Ваоран упал на стул, вперил пустой отчаянный взгляд в стену напротив. Его жена, Нуорая, недоумённо и с тревогой переводила глаза то на мужа, то на сына, то на меня. Наконец он решил, что лучше сказать правду, чем допустить кровосмешение.

— Ты не можешь, сын. Это невозможно!

— Тамона отдаст её! Отдаст, или я убью их всех! — шипел ворон. Я согнала со стула милую донниечку и устроилась так, чтобы не пропустить реакцию Заорана на ответ родителя. По правде, его слов ждала с нетерпением не только я — все остальные тоже замерли в предвкушении.

— Причина не в том. Прости, Нуорая, но до встречи с тобой у меня был роман с княжной Тамоны. Я даже делал ей предложение, готов был стать младшим мужем, но она отказалась наотрез, — врана закрыла лицо руками и заплакала. А на принца страшно было смотреть… всем, но не мне. Я с удовольствием впитала и его неверие, и гнев, и отчаяние, и осознание такой глупой, такой очевидной его ошибки! Прелесть! Мой сладкий стон вызвал в нём неконтролируемое бешенство: Заоран кинулся ко мне, стащил со стула и хотел, наверное, ударить, но не успел. Вполне материальный удар Ланнара впечатал его в стену, а ментальный — от Эми вырубил его сознание надолго.

— Печально, князь, что ваш сын жил пустой надеждой. Ещё более печально, что его эмоции зачастую приносят неприятности и ему и окружающим, — я вернулась на своё место, — Он нравился мне, но по большей части я удостаивалась лишь презрения. Вижу, вы знаете о Фаороне? Что было, то было, не стану отрицать, я соблазнила вашего племянника. Но не учла его чувствительной и застенчивой натуры, он страдал от моей холодности. Учитель? Вы не осуждаете меня?

Заарон Тагран мягко улыбнулся и покачал отрицательно головой. Мы с ним всегда были похожи в скептическом отношении к миру, который использовал наши силы, но опасался нас, ненавидел. Если бы не Топи, некроманты были бы изгоями всюду.

— Нет, милая. Я знаю, что ты любишь играть, это в твоей натуре, ты не меняешься. Просто и Фаорон и Заоран ещё слишком молоды, чтобы здраво судить, кто прав. Жизнь такая сложная, такая многогранная. Если лелеять обиды, то она пройдёт зря. Брат, перестань карать себя: твоя супруга не может судить тебя за то, что было задолго до вашей встречи. А сын… ему ты должен был рассказать раньше, не стоило допускать такого.

Принца утащили в его комнату, скорее всего в сознание он придёт нескоро. А мы продолжим разговор, обсудим планы.

— Двое ваших, восемь саашту, в том числе трое магов земли. Асунат, сколько ты можешь дать воинов?

— С застав пришли десять стражей, ещё четыре стражника из дворца, трое целителей. Нас так мало, Мора. Но ты можешь забрать, сколько посчитаешь нужным. Я и сам готов пойти с тобой… — с надеждой посмотрел он на меня. А дамы за его спиной в ужасе ждали моих слов. Не стану их разочаровывать…

— Нет, рыжик, ты остаёшься. Как и мои младшие, ты нужен здесь. Как и твои воины. Если на Моару Нурлак пошлёт Кукловодов, то они могут погибнуть сразу же. Эми, пожалуй нужно сделать амулеты, чтобы если не заблокировать полностью их влияние, то хотя бы ослабить, — Эмиасс кивнул и стал обсуждать с Нарулом, своим братом, что можно сделать. К их обсуждению присоединились и Бериллы. Они предложили сделать корпус амулета из нутаги, но одна продольная трещинка даст возможность заключить в него магию, несмотря на амагичность металла. Нутага — необычный металл. Он хорош против нежити, Белых червей, он ранит даже дракона. На амулеты он не годиться по этой причине, но можно обойти всё, что захочешь, тем более, что такой артефакт даст преимущества: его не сорвать с шеи, он отпугнёт нежить, ранит её.

— Когда вы отправляетесь? — спросил Нарак.

— Мы не задержимся, не переживайте! — правитель Стамады с жаром стал уверять, что он не выгоняет нас. Я со смехом уверила его, что так и подумала, — Сегодня мы отдохнём, а завтра утром займёмся защитой.

— Защита активна, Мора, — густой, насыщенный голос Марака. Зажмурилась, впитывая его, наслаждаясь каждой нотой. Какой глубокий взгляд, полный осуждения, тоски, сожаления.

— Мы добавим нашу тьму, — я взяла за руки моих котят, они тут же ревниво прижались ко мне, — Кстати, а Тамона почему не пришли к вам, под защиту?

— Мораван с некоторых пор жутко ненавидит некромантов… — сказал Заарон Тагран. Мы зеркально улыбнулись друг другу, — Но вы можете предложить ему сделать это, вдруг вас он послушает.

Решили уйти сразу же, как поставим защиту. Правитель Стамады пообещал нам обновить наши припасы, Асунат выделил таки двух стражей, которые с таким видом сидели, будто их уже уложили в мою постель и приказали ублажать всячески. Да сдались вы мне. Рыжик демонстративно отворачивался и обливал холодом. Обиделся за Амората? Глупо. Да и вообще, разве так ведут себя взрослые, опытные доннийские императоры? И принцы-вороны… и стражи-саашту… и Латакк… и демоны.

После ужина я приказала Эмиассу собрать в выделенных мне с младшими покоях всех демонов без исключения. Мунон и Ташасскар тоже изъявили желание обсудить какие-то вопросы в узком кругу. Оворн сидел задумчивый и прятал глаза. Что это с ним? Жалеет о том, что между нами было? Мельком глянул, качнул головой — нет, не то. Латакка, как и ворона, по понятным причинам не было. Когда все кресла, стулья, кровати и скамейки заняли мои подданные, я окуталась тьмой и скопировала трон Атрауна. Пока так, а потом закажу у оружейников Янтарей что-то поизящнее.

— Я вас слушаю, — сказала я и выжидающе посмотрела на растерянный народ.

— Задавайте вопросы, — подсказал Эмиасс, — Как вы уже слышали, Мора из рода Серебряных демонов, который и правил нами изначально. Она не такая, как Аморат, она не станет казнить за любое слово.