Как и он, должно быть, понимал на что шел, когда открывался мне. Понимал же, что я от него теперь не отстану?

Когда Альк вернулся, безумно вкусно пахнущий чистотой после душа и каким-то своим мужским запахом, я уже абсолютно не стесняясь забралась к нему в полудреме под одеяло и прижалась всем телом, совершенно уже не думая о том, насколько приемлемы мои действия.

Потому что я добилась своего. Альк не сможет меня оттолкнуть сильнее, чем сегодня — потому как уже признался, для чего и почему это делал. И, как мне показалось, мы договорились, что каждый из нас согласен с позицией другого.

16. Как я изучала приемы самообороны

Либерти-роуд, Вашингтон

2 месяца назад

До штата Вашингтон мы добрались почти безо всяких происшествий, если не считать того, что на следующее утро Альк и впрямь страдал от головной боли — благо, он заранее набрал болеутоляющего. И те противоспалительные таблетки, что он пил, тоже начали действовать, так что все последующие перевязки в течение суток давались легче если не ему, то мне точно, когда каждый раз глядя на рану, я чуть ли не пищала от удовольствия, видя, как быстро она стала заживать.

Дорога, мотели, заправки, мини-маркеты, снова дорога. Приходилось гораздо тщательнее объезжать крупные города и делать крюк за крюком, чтобы проехать по пустынной деревенской трассе, нежели чем светиться на дороге с высоким трафиком. Я постоянно сверялась с картами, чтобы ненароком не заехать в какой-нибудь национальный заповедник, индейскую резервацию, или другое место, где мы сможем привлечь ненужное внимание. Одно дело — юг с его наплевательским отношением к иммигрантам, нищим и подозрительному сброду, совсем другое — северо-запад США, где куда ни плюнь, обязательно попадешь в белого богатого американца, страждущего помочь, а после донести в полицию.

Мы решили проехать по Вашингтону чуть дальше на восток, предполагая, что обезопасить себя на самой границе, чтобы проехать ее с минимальными проблемами. Разумеется, идею пересекать ее легально мы отмели сразу — главным образом из-за деда Алька, который мог все испортить даже в том месте, где обычным людям достаточно показать паспорт. Мало ли, что могло нам помешать — камеры, усиленный контроль, или что еще... Но лучше было не рисковать.

В конце концов, людей, которые не прочь заработать лишнюю пару-тройку баксов, всегда хватает. На то мы и рассчитывали. К тому же, сестра Алька обещалась нам и с этим помочь, вывести на нужных, а те уже, в свою очередь, все рассказали бы нам здесь. А до тех пор — дорога, мотели, заправки, мини-маркеты…

Пусть становилось ощутимо прохладнее, но здесь и природа была совсем другой. Проезжая очередное американское захолустье, с его бесконечными горами и озерами, в один из вечеров мы остановились в лодже, состоящим всего из нескольких бараков, каждый из которых больше напоминал чей-то полуразвалившийся железный гараж. Но зато в нашем распоряжении был совершенно потрясающий вид на озеро в долине и горящие вдалеке огни гидроэлектростанции, едва-едва сверкающие в ночи.

— …Я против того, чтобы разделяться, — сказала я, когда мы уже сидя вечером в домике обсуждали наш план. — Если нужно будет переходить границу пешком, пусть так, но только вдвоем. Может, по мне так и не скажешь, но я все еще крайне беспомощна. И одна вообще ничего не смогу, ни постоять за себя, ни копам соврать... Так что сядем в автобус вместе. А если нет — будем ждать, пока будут места для двоих.

— Чем больше людей перебирается нелегально через границу в одном месте, тем больше шанс, что нас поймают. А нас поймают. И если возьмут вместе, то тебе будет хуже, если тебя свяжут со мной. А если возьмут лишь меня, то ты сможешь спокойно оказаться в Канаде.

Подобные разговоры преследовали нас все чаще. Когда Альк созванивался с Тсарой, воспользовавшись одним из заброшенных таксофонов, та предложила сесть на "специальный" автобусный рейс, который не проверялся пограничным контролем, и билет стоил чуть дороже, конечно же, потому что приходилось доплачивать за него особым людям. Единственная неприятность состояла в том, что такой рейс ходил лишь раз в неделю и билеты на него было достать очень и очень сложно. И все, что нам оставалось — сесть на рейс каждому в одиночку. Дополнительным аргументом было то, что так мы привлекли бы куда меньше внимания, будучи слишком приметными вместе. И все доводы я прекрасно понимала, но… С того самого звонка Альк уже не раз был вынужден выслушивать мое нытье по этому поводу.  И небеспричинное нытье.

— Мы можем придумать что-то еще, — настаивала я на своем.

— Что ж, нам главное оказаться на той стороне. Плавать умеешь?

Нет. Нет-нет-нет. Что бы там ни имел в виду Альк, мне это совершенно не нравилось.

— Умею, конечно, но я заранее не согласна, — всплеснув руками, я спрыгнула с подобия подоконника, на котором сидела, наблюдая до этого момента закат, и зашагала по нашей крохотной комнатке, — Особенно, если ты предложишь мне пересекать границу вплавь, или что там тебе еще в голову взбрело! 

— Я не собираюсь заставлять тебя плыть, — устало отмахнулся от меня Альк, откидываясь в кресле и потирая большим и указательным пальцем переносицу.

— Рядом с таким решением даже мой план с арендой машины выглядит лучше! Притворимся туристами, авось и сработает! — не унималась я.

— Это на тот случай, если нас поймают. И придётся искать обходные пути. И уж лучше немного поплавать, чем попадаться в руки таможенников, — фыркнул Альк. — Так умеешь или нет?

— Нет! Уж лучше план твоей сестры с тем автобусом. Но почему мы не можем подождать, пока появится место для нас обоих? Ты вообще в курсе, какой контингент будет там внутри?!

— Ждать нельзя. Деньги есть, зачем себе лишний раз проблемы устраивать. Приедешь, подождёшь немного в каком-нибудь мотеле. А там уже двинемся в аэропорт. И всё будет в порядке.

Альк был просто невыносимо спокоен. В то время как я внутренне рвала и метала, не желая примиряться с необходимостью оставлять его. Из его уст этот полный неучтенных нюансов план звучал так стройно и логично… 

— Хорошо, — стараясь не думать о том, что придется провести какое-то время без Алька, скрепя сердце, согласилась я. — Тогда чем будем заниматься все это время? Смотреть старые фильмы по телеку? Играть в шахматы? Изучать приемы самообороны? Готовить хот-доги?

Мой мозг сам подбрасывал идеи, просто перечисляя все то немногое, что я помнила о своем настоящем отце. Сколько мне было, лет пять? Я помнила все эти занятия совершенно обрывочно; и отчего-то после в жизни никогда к ним не возвращалась. Черт знает, почему именно сейчас у меня это сорвалось с языка, и именно с Альком. Да и к тому же, он знает меня и знает, что я просто дурачусь.

Сам Альк слегка оживился только под конец моей фразы, наконец убирая руку от лица и прожигая меня взглядом. Что, хот-догами так сильно заинтересовался?

— А что у тебя с самообороной? Это бы тебе пригодилось, особенно вспоминая тот случай в Калифорнии.

— Лучше не напоминай, — несколько стушевалась я, 

— Странно, что у тебя смелости хватило в принципе против закона идти, когда ты драться не умеешь. Зачем так рисковать… — о, прекрасно, теперь он еще и насмехается надо мной, судя по задорным огонькам в его глазах.

— Ну уж не знаю, — протянула я, потакая его насмешливости и дурачась в ответ. — Смелости мне как раз ни на что не хватает... Собираюсь сойти с ума от страха, когда придется пересекать границу в одиночку. Но кое-что из приемов я все же знаю, — подскочив к Альку, я потянула его за руку, вынуждая подняться на ноги. — Давай, вставай, если не боишься. 

Разумеется, я уже все забыла, что вообще могла помнить о приемах самообороны. Знала их разве что по тем же фильмам. Все эти "нос, нога, пах, солнечное сплетение" — по заветам Сандры Баллок... Но в действительности это никогда не работало.

Потому, наверное, я и относилась к этому так не серьезно. Потому что против мужчины в два-три раза тяжелее и сильнее тебя это никогда не помогает.