Надо же, а изначально я угадала.

Только собственная правота не принесла радости, потому что поведение мужчины было нетипичным.

И всё-таки именно он сделал первый шаг. Подошел ко мне, опустился на корточки и, не поднимая глаз, обхватил мои ладони своими.

– Саш, я люблю тебя, – произнес с расстановкой и коснулся губами обеих рук. – Но, если то, что ты сказала вчера, правда, я не знаю, что сделаю.

Нахмурилась и качнула головой, стоило нашим глазам встретиться.

Вчерашний день был слишком насыщен событиями, чтобы я ориентировалась вот так сразу и понимала, к чему он клонит.

– Что могла бы заниматься любовью с кем угодно, – подсказал Демид.

Не разрывая зрительного контакта, он приподнял руку и нежно дотронулся до щеки тыльной стороной ладони.

– Принцесса, ответь, не мучай меня больше, – хрипнул, будто в горле пересохло, или он сильно волновался. – Со вчерашнего дня крышу рвет.

– Никогда и ни с кем, кроме тебя, я не смогла бы... – все наигранное спокойствие моментально стекло с меня, стоило понять, насколько я его ранила словами.

Тот, кто никогда и ни перед кем не прогибался, сейчас открыто говорил о своей слабости. И, может быть, какую-то другую девушку сей факт заставил бы собой гордиться, а я тут же расстроилась, потому сразу поспешила объяснить:

– В тот момент во мне говорили боль и ревность. Я считала, что так будет лучше для тебя.

Сама подалась ближе и, обняв слегка колючие щеки Гадарова, призналась:

– Я люблю тебя. Наверное, всегда любила, но поняла это лишь тогда, когда думала, что потеряла навсегда.

Обожаемое лицо вдруг почему-то стало расплываться, и только тогда поняла, что плачу. За одной слезой последовала другая, но мне не было за них стыдно.

– Да, я просила тебя оставить меня в покое, но ты не хотел. А когда увидела, как на церемонии ты надеваешь Беловой кольцо, стало безумно больно. Казалось, что легче умереть, чем пережить это еще хоть раз.

– Не плачь, родная, – Демид подхватил меня на руки и вместе со мной опустился на диван, нежно прижав к себе. – А вот я обожал тебя, сколько себя помню. И никогда не допускал даже мысли, что буду с кем-то другим.

Аккуратно придержав затылок, он коснулся моих дрожащих губ своими. И этот поцелуй был таким же, как наш первый – нежным и обжигающим.

Вот и не верь после этого в сказки.

Пришла шальная мысль. Потому что в этот момент казалось, ко мне возвращается жизнь, мир становится ярче и красочнее, а воздух слаще и вкуснее.

С легким стоном Демид отстранился первым, попутно вытащив мою руку из-под рубашки. Сама не заметила, как добралась до нее и расстегнула пару пуговиц, касаясь участка кожи, под которым сильно и размеренно билось его сердце.

– Прости, маленькая, но на сегодня обойдемся только поцелуями. Ты все еще не пришла в себя, поэтому лучше не провоцируй. Мне и так неимоверно сложно сдерживаться, но я стараюсь, – хмыкнул Гадаров. – К тому же, нам с тобой о многом надо поговорить. А после поедем к родителям. Они очень волнуются, но мы с Артемом убедили их дождаться твоего возвращения дома.

– Я бы поехала к ним прямо из больницы, но кто-то, не буду показывать пальцем, не разрешил этого сделать, – хитро прищурилась и заглянула в любимые серые глаза.

Демид воспользовался моментов и быстро коснулся губ, затем развернул меня боком, обнял и устроил свой подбородок на моей макушке.

– Мне надо было увидеться с тобой наедине, – выдал, глубоко вздохнув. – К тому, на случай, если бы ты велела оставить тебя в покое, мне понадобилось бы время для маневра.

– Маневра?

– Угу. Я не отпустил бы тебя без боя. Никогда бы не отпустил, принцесса, тем более что от этого зависит моя жизнь.

– И моя тоже, – поспешила его успокоить.

– С чего начать рассказ? – уточнил Демид, сплетая пальцы наших рук.

Мне до сих пор не верилось, что мы можем вот так запросто, обнявшись, сидеть и спокойно разговаривать, а не ругаться и скандалить, отстаивая собственные интересы.

– С самого главного. С того, почему ты стал со мной холоден после моего возвращения из университета. И с каждым годом это ощущение только усиливалось.

– Все очень просто – я влюбился. Сашуль, ты росла на моих глазах, а я не хотел этого замечать. Чем старше становилась, тем меньше во мне нуждалась, а я хотел тебя вернуть. Черт, да и не только это. Я хотел тебя по-настоящему.

– Почему же ты мне об этом не сказал?

– Потому что у нас большая разница в возрасте. И как бы ты это восприняла? Я взрослый мужик и ты, которая только начинала делать свои первые шаги в самостоятельной жизни, в карьере. Я просто не имел права ставить тебя в неловкое положение. Да и к тому же вы были так близки с Тёмой. Я не сомневался, что из нас двоих ты выберешь его.

– Мне это никогда и в голову не приходило. Мы с твоим братом только друзья, почти как близнецы.

– Вот уж точно. Неразлучная парочка, это я заметил. В общем, я решил, что должен тебя отступить. И даже предпринял попытку. Купил квартиру и на некоторое время перебрался в город. Но очень скоро понял, что все время хочу тебя видеть. А когда мы встречались, мне казалось, что между нами проскакивают искры. Я был в отчаянии, а ты...

– А я все время бунтовала, – закончила за него. – Просто мне было очень больно оттого, что ты как будто замерз, выкинул меня из своей жизни, перестал обо мне заботиться.

– Заботиться? Да я с ума по тебе сходил!

– Значит, отлично это скрывал. Мне так не казалось. А потом как гром среди ясного неба, появилась Алиса, о которой никто даже не слышал, и ты объявил о вашей помолвке.

– Прости, родная. Этот план чуть было не сыграл с нами злую шутку.

– В чем он все-таки состоял? Вы организовали грандиозный прием с кучей напомаженных снобов, ты надел Беловой на палец кольцо… а потом раз – и оказалось, что все это фикция. Я не верю, что ты пошел на такой шаг из чистого альтруизма. А значит, какое-то чувство у тебя к твоей невесте все-таки было.

– Это ревность? – прошептал Демид, касаясь губами кончика уха и вызывая толпу мурашек, – Как приятно!

– Вот уж ни разу! – фыркнула в ответ, но шею изогнула, чтобы предоставить больше места для маневра Гадаровских губ, одаривающих ее легкими поцелуями.

– Тебе, как в детстве, хочется во всем разобраться, да?

– Да. Расскажи про Белову!

– Я познакомился с ней у друзей. Ванька нас, кстати, и познакомил. Ее отца я уже немного знал, потому что он вечно таскал кого-нибудь в суд, и многие адвокаты, имевшие с ним дело, терпеть его не могли. Думал, и дочка от папаши недалеко ушла. Но ошибся. Она оказалась вполне нормальной девчонкой. И прежде чем ты рассердишься, скажу главное. Мне потребовалось всего ничего, чтобы заметить: Иван и Алиса без ума друг от друга. Я порадовался за ребят, пока не натолкнулся на них чуть позже. Зыков весь взбешенный курил на балконе, а Белова плакала в комнате. Оказалось, ее мать, узнав, что дочь пошла на вечеринку с «совершенно неподходящим человеком», позвонила и закатила скандал, приказав ей немедленно возвращаться домой.

– А Белова расстроилась, но не послуш... – продолжила рассказ за Демида, но тот лишь усмехнулся.

– Алиса не такая боевая, как ты, моя принцесса. И к тому же ее тиранили с самого рождения. Ее и замуж выдали бы только за «подходящего» человека. Кандидатуру, кстати, уже во всю подбирали. А после той вечеринки ее вообще держали под строжайшим контролем – прямо как во времена средневековья.

– И тут ты, как рыцарь в сверкающих доспехах, предложил девушке свою помощь?

– Почему бы и нет? Терять все равно было нечего. Моя девушка рано или поздно вышла бы замуж за моего брата. А Белову, как и друга, стало жаль. Да и самому было тошно от того, как складывалось у нас с тобой. Вот я и решил на ком-нибудь отыграться. Зарвавшиеся в конец Беловы подходили для этого идеально. Я сам предложил Алисе стать ее прикрытием, чтобы дать ей возможность вырваться. Мы даже не собирались обручаться, но неожиданно дело взяла в свои руки великий организатор – Алла Евгеньевна. Я с головой ушел в процесс с Черновым, Алиса пребывала в страхе, а Ивана отправили в командировку в Мурманск. Мы и глазом моргнуть не успели, как торжество по случаю помолвки было уже на мази.