– Господи, это полная ненормальность! – покачала головой, ставя себе неутешительный диагноз.

Сначала сама уехала, можно сказать сбежала, ничего ему не сказав, а теперь хочу, чтобы он приехал сюда, ко мне.

А может, вообще, вернуться домой? – хмыкнула уже безмолвно и, покачав головой, пошла осматривать коттедж.

Что приятно впечатлило, так это то, что в домике чувствовалась женская рука. Веселые клетчатые сине-белые занавески на окнах, современная светлая мебель, повсюду вязанные крючком накидки и скатерти, а на стенах картины, выполненные алмазной мозаикой.

Большая гостиная на первом этаже была совмещена с кухней и выдержана в бело-голубых тонах. Выглядело все просто и уютно. Вдоль одной стены высились два книжных шкафа, наполненные всевозможными книгами. Зато ни телефона, ни телевизора не было видно.

Именно это я и хотела: удобное убежище, вдали от остального мира.

Я перенесла из машины свои вещи и принялась осматривать дом. Это дело не заняло много времени: внизу была уже ранее виденная гостиная, а в конце коридора – санузел со всеми удобствами, что сильно подкупало. Весь же второй этаж занимала спальня с большой кроватью по центру и огромными панорамными окнами с двух сторон.

Чуть позже, заварив и выпив чашку чая, я съездила в прилегающую к дачному массиву деревню и запаслась продуктами. Завтра начиналась работа, а сегодня я отдыхала. Никто меня не беспокоил – ни вечно волнующаяся за меня Людмила, ни постоянно терзающий мою совесть Артем, ни Демид, находящийся сейчас так далеко.

При этой мысли глаза сами собой неожиданно наполнились слезами, но я их тут же смахнула. Демида нет, а мои чувства – лишь отголоски прошлого.

Чтобы развеяться и выбросить лишнее из головы, надела купальник, который прихватила на всякий случай, подхватила полотенце и отправилась к большому пруду, который проезжала дважды. Судя по количеству отдыхающих, оккупировавших его берега, он являлся местной достопримечательностью и пользовался большой популярностью.

К счастью, вечером у пруда оказался занят только дальний берег, где отдыхали две парочки, весело брызгаясь в воде, а ближайшая ко мне сторона пустовала. Не раздумывая, скинула летнее платье-халат и нырнула. Вода помогла снять усталость и расслабила тело, и домой я вернулась умиротворенной.

Проснувшись на следующее утро, почувствовала себя бодрой и хорошо отдохнувшей. Тишина кругом была абсолютной. В целом мире не было никого, кроме меня самой да одинокой совы, ухавшей всю ночь. Я с удовольствием приняла душ, плотно позавтракала и загорелась желанием действовать.

Открывая машину, глубоко вдохнула прохладный утренний воздух и, задрав подбородок, весело провозгласила:

– Ну, что, Питер, держись! Я уже еду!

Хотя Демид так и продолжал хозяйничать где-то в глубине сознания, это уже не беспокоило. все-таки он замечательный человек, и я больше не боялась признаться себе в том, что люблю его.

Ко мне вернулась уверенность в себе. И это окрыляло. Клиенты были очарованы, а переговоры проходили успешно. И дни отщелкивались один за другим.

Уже к концу недели, съездив два раза в Питер и по разу в Кировск, Пушкин и Ломоносов, я поняла, что моя работа закончена. Была вторая половина дня четверга, а я уже со всем справилась. Поэтому вполне заслуженно планировала для себя трехдневный уикенд.

Погода, что для Питера удивительно, стояла прекрасная, и я решила обязательно еще ни раз наведаться на пруд, а остальное время провести в саду. И только в воскресенье вечером поехать на вокзал и сапсаном вернуться домой.

Заглянув в холодильник, убедилась, что пополнить запасы провизии всё же придется. Только вот мысль снова оказаться в душном автомобиле, да еще и без кондиционера, вызывала дрожь отвращения. Даже в это время дня солнце нещадно палило, поэтому решила сходить в деревню пешком. Надев легкое, открытое платье, солнечные очки и шлепанцы, отправилась в путь.

Однако, когда возвращалась с покупками обратно, идея пешей прогулки уже казалась не столь удачной. Откуда-то вдруг налетел сильный ветер, мгновенно потемнело, словно наступил поздний вечер, и похолодало.

– Скоро дождь начнется, – глянув на небо, прокомментировала незнакомка, вышедшая вслед за мной из магазина. – Стоит поторопиться, чтобы снять уже высохшее белье. А то, судя по черноте, ливень будет знатный.

Звездец! Мне, в отличие от белья этой женщины, явно не светило остаться сухой. Три километра я никак не успевала пройти так быстро.

Покачала головой и невесело усмехнулась.

«Это Питер, детка!» – вспомнилась очень подходящая случаю фраза.

– Ну и ладно! – подбодрила саму себя. – Не сахарная!

Не бежать же мне с покупками, да еще по дороге, которая станет явно скользкой после воды. Придется смириться с тем, что промокну насквозь.

Так и произошло. Дождь настиг на полпути. В какой-то момент потемнело еще сильнее, а затем с неба на землю обрушились такие потоки воды, что пришлось то и дело втягивать голову в плечи и закрывать глаза. Платье в мгновение ока промокло насквозь и к тому времени, когда я свернула на свою улицу, облепило ноги так сильно, что мешало движению.

Я чувствовала себя настоящей мокрой курицей и буквально дрожала от холода.

Последние двести метров показались бесконечными. Я уже еле брела, опустив голову и глядя только себе под ноги, боясь поскользнуться. Внезапно внимание привлек стук хлопнувшей дверцы. Подняв голову, заметила направляющегося ко мне Демида.

– Какого черта, Саша! – рыкнул он громогласно, но я пребывала в таком диком изумлении, увидев его, что встала как вкопанная, забывая о непогоде. – Давай быстрее!

Окрик Гадарова заставил очнуться и придал ускорение. Я продолжила движение, дрожа всем телом и спотыкаясь, но одновременно роясь в сумке в поисках ключа. Мозг отказывался включаться и понимать, что происходит.

Единственное, что пульсировало в голове четко: он здесь – злой, нетерпеливый и промокший до нитки.

– В кухне есть полотенце, – махнула в нужном направлении, стоило попасть в дом.

Но Демид будто не услышал, продолжал стоять рядом и смотрел каким-то странным, пристальным взглядом.

– Почему ты не на машине? – спросил требовательно.

Скинула шлепанцы, поставила прямо на пол пакет с продуктами и только потом ответила, стараясь избегать его взгляда:

– Было очень жарко, а я и так в последние дни почти не вылезала из машины. О дожде даже мыслей не было, вот и решила прогуляться пешком.

– Ты стала какая-то другая, – заметил он, ощутимо расслабляясь. Кажется, мой вполне живой и здоровый вид его успокоил. – Кажется, я тебя никогда такой прежде не видел.

Несомненно, я же сейчас как пугало огородное, хмыкнула про себя.

В промокшей насквозь одежде, облепившей тело, и со стекающей с волос дождевой водой было жутко некомфортно.

– Пойду переоденусь, – буркнула, насупившись. Мне совершенно не хотелось представать перед Демидом в таком ужасном виде. – Повесь свой пиджак на стул и вытрись полотенцем.

Я взбежала по лестнице, ощущая, как насмешливый взгляд серых глаз скользит по моему телу, но не обернулась.

А вообще, что он здесь делает?

Посетила пустую голову первая здравая мысль.

Эх, Сашка-Сашка, с нее ты и должна была начинать разговор, а не смущаться из-за внешнего вида. Пожурила себя и стала в быстром темпе приводить себя в порядок.

Как могла, просушила паклю на голове полотенцем и натянула спортивные штаны и майку. Волосы торчали в разные стороны золотистым ореолом, и расческа не очень-то помогала приводить их в порядок.

Да какая разница?

Одернула себя в очередной раз.

Демид явно не с дружеским визитом ко мне пожаловал, а вновь решил навязать свою волю. Например, заставить вернуться домой.

Только вот не выйдет, если захочет прогнуть. Я как никогда полна решимости противостоять ему и, если будет необходимость, поставлю на место.

– Так зачем ты приехал? – выпалила с претензией, влетая в гостиную на первом этаже.