Кира присела рядом, осторожно высвободила его руки из рукавов и дрожащими пальцами принялась медленно стягивать пальто.

– Вы сможете приподняться, чтобы я сняла рубашку?

Мужчина отрицательно помотал головой.

– Лучше разрежьте.

Из ящика стола Кира достала ножницы, нитки, иголку и принялась выстригать место вокруг раны.

Взяв в руки йод, перекись и бинт, она в нерешительности посмотрела на мужчину и спросила:

– Послушайте, а если вы тут от болевого шока загнетесь, что прикажете мне делать?

«В случае чего, как вообще она сможет объяснить, откуда он взялся?», – подумала Кира.

– И не мечтайте. Давайте, лейте, – процедил он.

Она плеснула перекись на рану, обработав предварительно вокруг йодом. Кира невольно вжала голову в плечи и зажмурилась, когда раненый завыл сквозь стиснутые зубы.

Наконец Дэн зашевелился, напоминая о своем присутствии.

– Вы про меня забыли, что ли? – пробубнил он. – Кто из нас медик, я или вы?

Кира перевернула раненого набок. Как он и говорил, пуля прошла навылет. Маленькое выходное отверстие практически не кровоточило, но из входного кровь продолжала сочиться.

Обработав рану и наложив тугую повязку, Кира перешла к ссадинам на лице. Здесь все было не так страшно, если не считать заплывший глаз, вздувшуюся шишку на лбу и рассеченную губу.

Дэн время от времени кривился от боли, одновременно внимательно разглядывая ее. Девушка была красивой: с потрясающе правильными чертами лица, длинными темными волосами, собранными в хвост, пухлыми губами, высокими скулами и внимательными зелеными глазами, в которых читались тревога и озабоченность. Такая точно не откажет в помощи ни человеку, ни бездомному котенку.

Кира принесла из ванной комнаты таз с теплой водой, полотенце, принялась тщательно смывать кровь с лица, шеи, рук и груди незнакомца. Его разбитое лицо превратилось в смесь ссадин и кровоподтеков, поэтому ей сложно было судить о внешности, но вот рельефные мышцы плеч и груди говорили, что мужчина тщательно следит за своим телом. Легкий загар, огромная татуировка, в виде замысловатых переплетов, облегающих все левое плечо до запястья.

– Я сейчас сделаю вам укол обезболивающего, – предупредила Кира, достав из аптечки шприц и ампулу.

– Хорошо, только помогите мне снять брюки.

Щеки девушки стали пунцовыми. Взглянув на гостя, она увидела озорные искорки в его глазах.

– Прошу прощения, но сегодня я не в форме, – насмешливо проговорил он.

«Вот гад, еще потешается!» – разозлилась Кира.

– Давайте я помогу, а вы попробуете перебраться на диван, – произнесла она после того, как привычным движением сделала укол в плечо.

Мужчина кивнул и стал подниматься, вцепившись в ее руку мертвой хваткой. Она машинально отметила, что наверняка на коже останутся синяки.

Каким-то чудом они добрели до комнаты, и Кира уложила Дэна на диван, вернее, он на него упал.

Испугавшись, что раненый потерял сознание, девушка обеспокоенно посмотрела на него и, просунув ладонь под затылок, попыталась приподнять мужчине голову. Неожиданно губы его приподнялись в усмешке:

– Да живой я.

– Фу-ух, вы меня напугали, – сказала Кира, отняла ладонь и попыталась отстраниться, но Дэн вдруг порывисто схватил ее руку, поднес к губам, поцеловал кончики пальцев и тут же выпустил.

Кира смутилась. Она потерла место поцелуя и попятилась.

– Вы с ума сошли? – возмутилась она.

– Спасибо за все, – тихо проговорил Дэн. – Как вас зовут?

– Кира, – шумно выдохнула она. – Давайте оставим наше знакомство на потом, сейчас меня больше волнует ваша рана.

– Вам очень идет ваше имя, – сказал Дэн после небольшой паузы.

– Пойду, поставлю чайник, вам сейчас нужен горячий сладкий чай для восстановления сил, – Кира резко сменила тему и вышла из комнаты.

Огонь в печке, выложенной белыми плитками, весело прыгал по дровам, радуясь редкому гостю.

Сидя за столом, Кира размышляла. Руки ее были ледяными, то ли дом выстыл за день, то ли ее потряхивало от напряжения.

«Если к утру ему станет хуже, нужно непременно вызвать скорую. В конце концов, что может быть важнее жизни, а с полицией будем потом разбираться», – думала она.

Кира заглянула в комнату. Ее постоялец лежал на диване, скинув одеяло, грудь его тяжело вздымалась, во сне он хмурил брови и что-то бормотал.

Несмотря на выбранную профессию, Кире поначалу было трудно привыкнуть к стонам и мольбам пациентов. Ей было до слез всех жалко. Со временем она научилась отключать эмоции. Нельзя сказать, что для нее это было очень легко. В такие моменты она старалась прилежно выполнять свою работу, потому что порой от ее спокойствия и слаженных действий зависела жизнь человека.

Кира положила руку на его влажный лоб, удостоверилась, что температуры нет, и вышла из комнаты.

Было уже поздно. Пройдя через коридор, она юркнула в соседнюю комнату, в темноте переоделась, на ощупь расстелила постель и рухнула на нее.

Ночью она несколько раз просыпалась, прислушивалась к дыханию спящего, а по истечении времени действия лекарства делала ему очередной укол.

Кира проснулась рано. Быстро собравшись, она выскочила за порог, и бесшумно заперла дверь на замок. Ей пришлось сходить в магазин. Она любила готовить и нередко баловала Татьяну чем-нибудь вкусненьким, но, когда осталась одна, порой обходилась простыми бутербродами. Вот и теперь ее холодильник был пуст, если не считать небольшой круглой коробки с треугольниками подсохшего плавленого сыра. Даже завтрак приготовить было не из чего.

Когда она вернулась, Дэн стоял в прихожей, держась за стену, и смотрел на нее враждебно.

– Я подумал, что вы приведете полицию, – сказал он.

Кира даже растерялась на мгновение от такого напора.

– А если бы и так, то что? – в тон ему дерзко ответила девушка, но вовремя прикусила язык, поняв, что этого человека лучше не злить.

Рассматривая напряженное лицо гостя, она поняла, что тому стало хуже.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она.

Мужчина неопределенно пожал плечами.

– Пойдемте, вам надо лечь. Я дам вам таблетку и сделаю укол.

– Где тут у вас туалет? – неожиданно стушевался Дэн.

– Нужду можете справить там, – Кира показала на дверь в конце темного коридора. – Там же умывальник.

«Не все так плохо, – пронеслось у нее в голове. – Во всяком случае, в туалет он собрался идти самостоятельно».

Держась за стену, Дэн побрел в направлении, указанном девушкой. Правда, в обратную сторону, она снова тащила его на себе.

Кира шаталась под тяжестью раненого, весил он навскидку килограмм семьдесят, еле донесла и снова уложила на диван.

– Вроде не толстый, а такой тяжелый, – еле выговаривала она, укладывая его на диван.

– Главное, что живой, – успокоил ее постоялец, лежа с закрытыми глазами.

Он был бледным и постоянно морщился от боли. Кира сходила на кухню, принесла стакан воды и таблетку. Дэн жадно проглотил воду, удовлетворенно закрыв глаза.

Несмотря на то, что ему исполнилось всего двадцать пять, он чувствовал себя разбитым стариком.

– Сейчас еще укол сделаю – и будет легче! – утешала его Кира.

– Ты лучше поесть что-нибудь дай, а то живот сводит от голода, – проворчал он. – И это… мне нужен телефон, всего один звонок сделать.

– Ну, хорошо, раз вы живой, придется накормить.

Кира пошла на кухню разбирать продукты, а телефон положила на столик рядом с диваном.

Вернувшись через полчаса с подносом, она усадила раненого в кровати и поставила перед ним поднос с тарелкой бульона. Дэну удалось съесть всего пару ложек, после чего он начал сползать вниз.

– Кажется, я уже наелся, – устало выдохнул он.

– Неужели аппетит пропал? – усмехнулась Кира.

Она подоткнула подушку, отобрала ложку и принялась кормить этого здорового, но совершенно беспомощного мужчину.

Дэн послушно открывал рот. Бульон был жидким, но очень вкусным.