При сдаче оптом камни потянут примерно на шестьдесят тысяч. Более чем солидно. Только в следующий раз, прежде чем браться за эту работу мне придётся себя чуть ли не насиловать. Ну не моё это. Я даже рыбачить с удочкой не люблю. Предпочитаю выставить на ночь морду, или воспользоваться сетью, но только не пялиться на дурацкий поплавок.

Ну и не менее важное, хотя пока ещё и не испытанное, это комбинезон крыло. Оно конечно, голь на выдумку хитра, и местные успешно используют для скоростного спуска стабилизирующие парашюты. Но спуск при этом получается хотя и быстрый, тем не менее неуправляемый. Я же хотел это дело исправить. Причём, без потери боеспособности.

Дверца в носовое боевое отделение открылась и оттуда сразу потянуло сквозняком. Оно и без того, кабину и грузовой салон продувает сквозняками, но там это ощущается особо. Практически сразу в проёме появилась раскрасневшаяся Настя, с пилотскими очками на глазах.

— Как там? — поинтересовался я скорее для порядка.

— Всё нормально, — притворяя за собой дверцу, ответила она.

Место на «Альбатросе» нашлось для всех пяти пулемётов. Четыре в спарках заняли место в носовом и кормовом боевых отделениях, в специально изготовленных для этого турелях. Один отдельно, в пехотном варианте, с коробкой на полсотни патронов. Он сейчас в пирамиде. Туда же, под замок, на стоянках отправляются и остальные.

Я решил устанавливать их уже в полёте. Подальше от любопытных глаз. Так-то, порубежники знали, что у нас появились новые картечницы. Всё же мы их испытывали и пристреливали на острове, пусть и подальше от людских глаз. Но что они собой представляют им неизвестно. Ну вот не хотел я делиться этим секретом. Это ведь не стреловидные пули, конструкцию которых установить проще простого.

Что до «грохотов», то мы передали их доброходцам. Не бесплатно, но и цену особо не ломили. Чему они были рады, и что способствовало росту доверия к нам. А это всяко разно лишним не будет. Мы в них нуждаемся. Даже если бы не семейство Лужиных. Мне банально необходима база в спокойном месте.

Деньги же… Для меня это не проблема. Ну-у, я надеюсь на это. Трудностей со сбытом камней возникнуть не должно. Впрочем, никогда и ни в чём нельзя быть абсолютно уверенным. Жизнь полна сюрпризов и неожиданностей.

Пятый пулемёт я заказал памятуя о том, как пришлось отбиваться от десантников на Доброхотском. Ну и такой момент, что его можно было использовать как мобильную огневую точку. Иными словами стрелять из любого иллюминатора или технического люка.

— Гаврила, чего ты там возишься? — приложив палец к горошине за ухом, поинтересовался я.

К слову, чтобы использовать «Разговорник», пришлось на перчатке сделать один палец с клапаном, чтобы выглядывала подушечка указательного пальца. Для активации амулета необходим непосредственный контакт, а на высоте холодно.

— Да нормально все, — отозвался борт-мех. — просто непривычно.

— Настя управилась куда быстрее. А она не механик, — подначил его я.

— Так ей проще. Она с прежней конструкцией дел не имела, переучиваться не нужно.

— Ой ладно вам, Гаврила. Так и скажите, что вы просто большой и неповоротливый, — вклинилась Настя, занимая своё место у штурманского столика.

— А вы завидуйте молча, Анастасия Ильинична, — не остался в долгу Гаврила, и уже появившись в двери. — Готово, командир.

— Ты не расслабляйся. Граница, как-никак. Глядишь ещё какой шляхтич со взором горящим нарисуется.

— А вот я, к примеру не против. Уж больно хочется испытать, каковы твои пулемёты в деле.

— Вообще-то, патроны денег стоят, — возразил я, скорее для порядка.

Признаться, и у самого свербело в пятой точке, от желания испытать новинку в деле. Оно конечно, с одной стороны, это связано с опасностью. Но с другой, не мог я жить спокойной, размеренной и пресной жизнью. Дни проведённые на Доброхотском оказались плодотворными, но вот что-то засиделся. Хочется кровь по жилам разогнать.

Не сказать, что Насте так уж сильно нравилось стреляющее железо. Но вот это изобретение Горина, было что-то с чем-то. Пользоваться им одно сплошное удовольствие. Конечно масса в три четверти пуда, не пушинка, а с коробкой на полсотни патронов, и вовсе под целый пуд. Но ведь всё познаётся в сравнении. Тот же «грохот» был значительно массивней и без патронов весил два с половиной пуда.

Впрочем, ей с ним не бегать, а управляться на турели. И при том, что общая масса двух снаряжённых пулемётов была где-то сопоставима с картечницей, обращаться с ними было значительно удобней. Они не такие массивные, из них легче целиться, и самое главное, там нет ручного взведения боевой пружины.

Думая над этим, Настя одновременно занималась прокладкой курса. В этот раз им предстояло лететь по другому маршруту. Горин решил направиться в Менск, где взять в гильдии груз. Ну и дальше, как получится. Засиделись они на одном месте. Не сказать, что это её так уж напрягало, но с другой стороны, хотелось развеяться.

Рука замерла с занесённым над картой карандашом. Девушка прислушалась к своим ощущениям. Это не чутьё, позволяющее осматриваться в радиусе десятка шагов, несмотря ни на какие препятствия, за исключением стен отделанных малахитом. Что-то новое. До селе ею не испытанное. Она чувствовала чужое присутствие. Где-то вверху, правее и сзади.

Это радовало и пугало одновременно. С одной стороны, новое свидетельствует о том, что она не стоит на месте, и развивается. С другой, пока копировала дневники учителя успела пробежаться по вершкам. Однако ни о чём подобном упоминаний не припомнит, а значит ей придётся разбираться с этим самостоятельно. И она боялась, что не справится, не сможет развить эту способность в должной мере. Иными словами, окажется бездарностью.

Впрочем, вполне возможно, что это всего лишь пустые страхи, и плод её воображения. Но ведь проверить реальность этого проще простого. Только говорить Фёдору Максимовичу и Гавриле она ничего не собиралась. Иди объясняй им с чего вдруг появилось это ощущение чужого присутствия. Сама глянет.

— Командир, курс пятьдесят шесть градусов, — закончив прокладку, доложила она.

— Принял, курс пятьдесят шесть градусов.

«Альбатрос» сделал незначительный пологий вираж вправо, и вновь выпрямился. Она же, дождавшись этого момента поднялась со своего места и направилась к Лужину, находившемуся на своём боевом посту, в хвостовомфонаре.

— Гаврила, а дай я попробую, твою новую турель, — приблизившись к борт-меху, попросила она.

— Да чего её пробовать. Такая же как и у тебя.

— Ну дай, жалко тебе что ли.

— Чего это жалко, — пожал он плечами. — Только как ты тут встанешь? Высоко же.

— А ты подставь мне пару патронных ящиков. Ну пожа-алуйста, — сделала девушка умилительную рожицу.

Она не просто продолжала ощущать постороннее присутствие. Настя понятия не имела, что бы это могло быть, но оно приближалось. И потому девушка испытывала необъяснимую тревогу. Её всегда пугала неизвестность.

Гаврила тяжко вздохнул, покачал головой, снял с креплений один из ящиков с патронами. Водрузил его под турелью, глянул в глаза штурмана полные счастья и благодарности. Прикинул её росточек. После чего отрицательно покачал головой, и потянулся ко второму.

Примостив его сверху первого, он предложил ей руку. Настя сделала книксен, одарив гиганта благодарной улыбкой, и опершись на его кисть, поднялась на получившееся возвышение.

Первое что она сделала, это надела очки, так как в бойницу серьёзно так задувало. Потом сняла турель со стопора, и повернулась на триста шестьдесят градусов. Несмотря на сопоставимую с картечницей массу, конструкция более компактная, а ещё, сама турель, так же выполненная по чертежам Горина, была куда удобней, и проворачивалась значительно легче.

Чувство тревоги нарастало. Завершив круг, она остановилась, словно что-то заметила, и развернулась назад. Нечто приближалось теперь сзади и сверху, со стороны солнца. Глаза тут же заслезились, но сквозь влажную поволоку она всё же сумела рассмотреть уже падающий в атакующем пике истребитель.