— Ладно, не будем спорить, — было видно, что Шилов со мной не согласен, но продолжать разговор было просто некогда, мы прибыли на место. — Готов? Тогда пошли.

Вывески у ресторанчика, возле которого мы припарковались не было. Не будешь знать, что он тут есть, никогда не найдёшь. Место только для своих, посвящённых в тайну, скорее всего и фейс-контроль есть, чтобы посторонних не пропускать. Неплохое место, надо запомнить, глядишь, удастся постоянный доступ получить. Как база для переговоров или заведение, где можно посидеть, не привлекая внимания это кафе просто идеально подходит.

Как и ожидалось, нас встретили прямо у дверей. Пара крепких ребят лет двадцати пяти, в костюмах, с головой выдающих в них охрану. И кстати по ощущениям, оба были энергетами. Разрядниками если точнее, причём достаточно высокого уровня. Четвёртый или пятый разряд не меньше. А вот третий на их фоне смотрелся как матёрый волкодав рядом с болонками. Лет тридцать, короткая стрижка, цепкий фирменный взгляд и, в отличии от секьюрити, значок энергета на лацкане дорогого пиджака. Мастер. И очень вряд ли он тут работает, уж слишком выразительные взгляды кидают на него первых двое.

— Лев Иванович и Семён Павлович? — спрашивали нас явно для проформы, в глазах у Мастера не мелькнуло ни капли удивления. — Прошу. Товарищ Чумаков вас ждёт.

Я хмыкнул и молча пошёл за провожатым. В голове вертелась масса вопросов. Мастера — это не Разрядники, которых можно поставить охранять кафе и не Кандидаты, рабочие лошадки в войсках и силовых структурах. Мастер — это уже штучный товар, просто так гулять энергету такого уровня не дадут, а уж прошедшему спецподготовку тем более. Девятка? Это управление занимается охраной особо важных персон государства. Тогда почему его используют как мальчика на побегушках? Показать свою значимость и произвести впечатление? Вполне может быть. Понятно, что наличию Мастера Чумаков обязан дяде, но даже в таком случае это весьма показательно, только вот лично для меня это скорее плюс, чем минус.

— Марк Артёмович, — наш провожатый подошёл к двери в отдельный кабинет, коротко стукнул и на секунду заглянув, открыл дверь, пропуская нас. — Прошу.

— Благодарю, — Шилов вошёл первым, я же ограничился просто кивком и последовал за ним. — Добрый день, товарищи.

— Добрый, Лев Иванович. — из-за стола поднялись двое, шагнув навстречу и протягивая руки. — Семён Павлович. Рад, наконец, познакомиться с юным гением.

— Не такой уж я и гений, — я крепко пожал руку, разглядывая собеседника, — и можно просто Семён. Не дорос я ещё до отчества, тем более от таких уважаемых людей.

— Вот видишь, Юрий Яковлевич, — кивнул Чумаков в сторону второго мужчины. — А ты говоришь, молодёжь у нас распущенная. Вот, настоящий комсомолец! Вежливый, скромный, талантливый! Будущее нашей родин!

— Так я про всех и не говорю, — подал мне руку второй и представился. — Юрий Яковлевич Агеев.

— Семён Чеботарёв. — представился и я, хоть не сомневался, что правая рука Чумакова и человек отвечающий за бизнес направление их домашнего клана знает обо мне всё или почти всё. — Очень приятно познакомиться.

— А уж мне то как! — лучезарно улыбнулся Агеев, аж захотелось дать ему в морду, мол, что ж ты сука, если тебе так приятно, нам палки в колёса совал. — Проходите, присаживайтесь. Готовят тут великолепно! Я лично советую узбекский плов. Тут готовят ташкентский, просто пальчики оближешь!

— Ты опять про плов, — отмахнулся Чумаков. — Не слушай его Семён. Бери шашлык или антрекоты. Вот где настоящий пир вкуса!

— Прошу прощения, но я лично считаю, что шашлык, приготовленный в помещении, теряет половину вкуса. — я уселся на указанное место, впрочем, других вариантов и не было, стульев стояло ровно по количеству собравшихся. — для настоящего шашлыка обстановка играет такую же роль, как и мясо.

— Вот! — хлопнул в ладоши Агеев. — Видишь? А парень то разбирается! — и повернувшись ко мне, чуть понизив голос, добавил. — Не поверишь, я уже устал с ним спорить. Москвичи, дикие люди. Привыкли там у себя в столовых да домовых кухнях питаться и ничего не понимают в настоящем вкусе. То ли дело мы, люди из провинции. Я в Узбекистане вырос, знаю о чём говорю.

Я вежливо улыбнулся, принимая игру. Ну да, мы и они. Они москвичи, люди далёкие от простого народа, а мы, свои в доску парни, плоть от плоти, кровь от крови. Провинциалы, люди от сохи. Ага, как же. Может Агеев действительно родился в Узбекистане, но другом он мне не был это сто процентов. Впрочем, открыто заявлять это я не собирался.

Чумаков нажал кнопку на столе и через десяток секунд в комнату заглянул официант. Что характерно — парень. Уверен, девушки тут тоже есть, но всё-таки похоже, что это заведение скорее использовалось для переговоров, а не для гулянок. Что сразу повысило его уровень в моих глазах, кабаки я не слишком любил, а поговорить о делах там и вовсе невозможно. Я с Агеевым заказал плов, Лев Иванович, видимо в качестве солидарности с Чумаковым — шашлык, впрочем, на столе хватало и просто закусок, так что голодным вряд ли бы кто-то остался.

Пока ждали заказ пообщались на разные темы, типа погоды, последних премьер кино и театра, а также о спорте. Шилов, к моему удивлению, оказался страстным хоккейным болельщиком, фанатом “Сибири”, как и положено новосибирцу. Чумаков наоборот, болел за ЦСКА, так что они закусились по поводу перспектив любимых команд в турнирной таблице.

Я что к футболу, что к хоккею был равнодушен, поэтому с Юрием Яковлевичем обсудили последний фильм Гайдая, на который я недавно ходил с классом. Сошлись во мнении, что маэстро ещё может и долгих лет ему жизни. В общем классический, ни к чему не обязывающий разговор, как и положено в приличном обществе. Правда, я чувствовал что это ещё одна проверка, смогу ли я общаться на их уровне, не сорвусь ли, но к чести хозяев трапезы, особых провокаций с их стороны не было.

Так пара шпилек про мой возраст, почти незаметных, которые я вроде как удачно парировал, но в целом меня это не задевало, так что удары ушли в молоко. И как мне кажется, это моим собеседникам понравилось. Но ничего не может длиться вечно, так и сейчас прелюдия закончилась, как только обед был съеден, и официант подал чай.

— Итак, товарищи, — отхлебнув из стакана Чумаков вроде как благодушно развалился на стуле, но я заметил, как его глаза блеснули сталью. — Нам с Юрием Яковлевичем, несомненно, очень приятно пообщаться с умными людьми, но может скажете, в чём причина столь поспешно организованной встречи?

— Нам давно уже нужно было встретиться, — не повёлся я на закинутый Чумаковым крючок, мол это вам было надо, а нам и так нормально. — Хотя бы чтобы уладить некоторые недоразумения, возникшие между нам.

— А между нами есть недоразумения? — в притворном удивлении поднял бровь Марк Артёмович. — Не припомню, чтобы до сегодняшнего дня мы с вами, или с товарищем Шиловым пересекались.

— Не будем играть в детский сад. — я слегка поморщился, показывая, что не стоит передо мной бравировать своим статусом, а то ишь ты, товарищ Шилов, глядите-ка. — Если вы считаете, что ничего не было, тогда мы с Львом Ивановичем пойдём. Спасибо за обед, было очень вкусно, моё почтение поварам, но я рассчитывал встретить здесь деловых людей, к которым у меня есть интересное предложение. Если ошибся, тогда дальнейший разговор не имеет смысла.

— Неожиданно слышать такое и в таком тоне от шестнадцатилетнего юноши. — Всё же не выдержал Чумаков. — Сказать честно, если бы не ваш многоуважаемый дедушка, я бы и слушать вас не стал.

— Давайте определимся, — я жёстко взглянул партийному работнику в глаза. — Я никакого отношения к генералу Калинину не имею. И дедом его не считаю. Да, нас связывает физиологическое родство, но для меня семья это нечто большее. И генерал со своими родственниками в неё никак не вписывается, чтобы он там себе не считал. Я сейчас говорю за самого себя. И частично за Льва Ивановича, как моего делового партнёра.