— Но, прежде чем они натолкнулись на нефтяные пласты и создали компанию для их разработки, — рассказывает Сальман, — прошли годы. Я сначала таскал на первую скважину воду в жестянках, а потом людей поприбавилось... Я купил ослика. А англичане приобрели концессию и привезли более современные бурильные установки. Новую компанию назвали БАПКО — «Бахрейн петролеум компани». Она стала дочерней компанией американской нефтяной монополии КАЛТЕКС. Помню, сколько было радости, когда забил первый фонтан. Мы перемазались нефтью, словно дети...

Гостям, приезжающим на Бахрейн в наши дни, показывают эту историческую первую скважину к югу от города Авали, скважину, которая вызвала новое направление в экономическом развитии архипелага. К настоящему времени на Бахрейне пробурено около 300 нефтяных скважин.

Основу бахрейнской экономики теперь составляет нефтяная промышленность. Начиная с 1952 года прибыли БАП. КО делятся пополам между концессией и государством. Однако следует помнить, что долговечность бахрейнских месторождений ограниченна. Сейчас здесь добывается более четырех миллионов тонн сырой нефти в год. Если вести добычу нефти нынешними темпами, ее запасов хватит, по мнению специалистов, еще лет на двадцать. И тем не менее будущее не столь уж мрачно, как может показаться на основании этого прогноза.

Помимо БАПКО добычу на месторождении Абу-Саафар, обнаруженном на дне моря между Саудовской Аравией и Бахрейном, ведет компания «Арабиэн-америкэн ойл» (АРАМКО). Половина дохода от добычи этой нефти идет в казну Бахрейна. Активизировала свои попытки обнаружить нефть на дне моря и БАПКО. На Бахрейне появилась еще одна нефтяная компания — американская «Сьюпериор ойл компани». Она приобрела концессии на два участка общей площадью около трех тысяч квадратных миль сроком на 35 лет.

Немалый доход получает бахрейнская казна от нефтеперерабатывающего завода БАПКО, который является вторым по мощности на Ближнем и Среднем Востоке после абаданского в Иране и входит в десятку крупнейших предприятий подобного рода в капиталистических странах. Помимо собственной нефти завод перерабатывает «черное золото» Саудовской Аравии, поступающее по 12-дюймовому трубопроводу из Даммама (около восьми миллионов тонн в год). Общая мощность этого завода, выпускающего широкий ассортимент нефтепродуктов, — 12 миллионов тонн в год. Завод приобретет еще большее значение, когда вступит в строй установка для отделения серы. Ее генераторы будут работать на природном газе, добываемом в районе Хуфуф, где его запасы очень велики.

Прибыли от добычи и переработки нефти дают основную часть поступлений в государственный бюджет Бахрейна. Национальный доход на душу населения островов сейчас составляет 450 долларов в год — цифра достаточно значительная для развивающейся страны. А если заглянуть в будущее, что будет с экономикой Бахрейна тогда, когда нефтяные запасы его в основном исчерпаются? На что же нужно будет ориентироваться в этом случае?

— Власти давно уже понимают необходимость изыскания новых источников экономического развития Бахрейна, — говорили мне в министерстве промышленности и развития. — Конечно, мы учитываем местные условия и видим их прежде всего в создании обрабатывающей промышленности, в общей индустриализации государства. Мы намерены шире привлекать иностранный капитал в бахрейнские предприятия, а также развивать исторически сложившиеся торговые связи с государствами Персидского залива и за его пределами. Мы также делаем большую ставку на дешевый природный газ. Его добычу уже осваивает компания БАПКО.

Некоторые экономисты предлагали построить на Бахрейне предприятие по сжижению газа и продавать его продукцию на дальневосточных и европейских рынках. Идеей заинтересовались поначалу японские промышленники. Но впоследствии им удалось договориться о закупках сжиженного газа на Борнео и они потеряли всякий интерес к бахрейнскому газу. В настоящее время бахрейнское правительство берет курс на использование природного газа внутри страны.

Наличие крупных морских портов вызвало к жизни ряд предприятий, обслуживающих судоходство. Здесь, например, обосновалась Бахрейнская судоремонтная компания, имеющая в своем распоряжении самые крупные судоремонтные мощности между Роттердамом и Сянганом (Гонконг). Механический завод фирмы «Де Лонг Уимпи энд Кану» выпускает конструкции для подводного бурения, необходимые многим нефтяным компаниям. На Бахрейне появились мастерские по ремонту оборудования нефтепромыслов.

Организация стран — экспортеров нефти приняла в 1972 году решение построить на Бахрейне сухой док для ремонта супертанкеров. Предполагается, что к 1975 году в Персидский залив будет ежегодно заходить около трех тысяч танкеров. Это обеспечит достаточную загруженность дока и оправдает затраты на его сооружение.

На архипелаге имеется несколько небольших предприятий пищевой промышленности, например завод безалкогольных напитков, фабрика по производству сухого молока, а также заводы стройматериалов — предприятия по производству асбестовых труб, кровли, цементных плит и некоторые другие.

Местному кустарно-ремесленному производству приходится выдерживать серьезную конкуренцию с западными фирмами, поставляющими на бахрейнский рынок товары легкой промышленности. (На Бахрейне установлена очень низкая пошлина на ввозимые товары — 10—15 процентов. ) Мне приходилось видеть в городах и деревнях длинные ряды лавочек-мастерских, организованных по цеховому принципу. Одни специализируются на производстве глиняных кувшинов, кальянов, мисок, горшков, тарелок, другие производят кожаные изделия — седла, сбрую, бурдюки для воды. Есть улицы, которые находятся во власти жестянщиков. Из оцинкованного железа они делают чаны разных размеров для сбора и хранения воды. В условиях Бахрейна, где отсутствуют реки и озера, пресной водой надо запасаться загодя.

Я побывал на старинной судоверфи острова Мухаррак. Там умельцы сооружают парусники, боты, весельные лодки по образцу и подобию тех, которые строили их деды и прадеды.

Перепись населения, проведенная в 1971 году, показала, что из общей численности занятых — 60 тысяч человек — в обрабатывающей промышленности Бахрейна занято 4 тысячи, в строительстве — 10 тысяч, в торговле — 7, 7 тысячи, в нефтяной промышленности — 4, 3 тысячи, в сельском хозяйстве и рыболовстве — 4 тысячи. Более половины работающих — лица иностранного происхождения.

Октябрь подходил к концу, и дул резкий, порывистый северо-западный ветер «шамал» — верный предвестник бахрейнской зимы. Днем розовый столбик термометра поднимался не выше 30-градусной отметки.

По вечерам молодежь заполняла расцвеченный разноцветными огнями городской парк. Электрические лампочки веселыми гирляндами свисали с финиковых пальм, просвечивали сквозь нежную зелень листьев стройных папай. Возле несущих прохладу фонтанов, у входа в кинотеатр «Жемчужина» и у открытых кафе было особенно много народа. Толпы гуляющих наводняли набережную Персидского залива, в водах которого плавала круглолицая луна.

Столица Бахрейна — Манама отдыхала после знойного изнурительного лета. В тот памятный вечер молодой рабочий Зайян миновал причалы двухмачтовых рыбачьих самбуков с квадратной широкой кормой и высоко задранным носом, юрких джалибутов и хавайрай, прошел мимо остро пахнущих вяленой рыбой и водорослями складов. На ярко освещенной Таможенной площади с зеленой куртинкой в центре он свернул под широкую белокаменную арку знаменитых «ворот Бахрейна» и углубился в давно знакомый лабиринт узких улочек торговой части города.

Здесь, в одной из лавчонок, принадлежащей его приятелю Ахмаду, он обычно оставлял свой велосипед, когда приезжал с побережья в город за нехитрыми покупками или собирался провести время с друзьями за чашкой крепкого арабского кофе с корицей. С Ахмадом Зайян был близок много лет: с тех самых пор, когда еще их отцы занимались ловлей жемчуга на богатых раковинами банках Персидского залива.