— Градовская.

— К вам применялось насилие? — аккуратно продолжила свой допрос полицейский.

— Нет.

— Как нет? Когда я видел, что…

— Ты видел, как я защищалась! — Оборвала Марка Лиз.

— Кхм. Мы берем анализы у всех пострадавших, мисс Градовская. Без исключения. Вы бы не могли пройти в смотровой кабинет неподалеку. — Прервала их спор женщина. Тем временем в кабинет зашла медсестра, везя с собой кресло-каталку. Лиз покраснела до корней волос. Неужели они поняли все буквально, когда к ним привезли «девушку-инвалида»?! Впрочем, не их вина, персонал делает все по установленному регламенту. Лиз легко соскочила с кушетки и чуть хромая подошла к медсестре, которая оценив ее возможности, тут же убрала ненужный предмет, и предложила пройти с ней. Лиз лишь обернулась напоследок. Марка уже начали опрашивать о его версии событий.

— Ты так и будешь молчать? — Лиз сидела на кухни напротив Марка, который уже продолжительное время молча смотря в остывшую кружку с кофе. С одной стороны она его прекрасно понимала, а с другой, его немногословность пугала еще больше. Чем, порой гипер забота, которую он выказывал к ней все это время, что Лиз находилась в незнакомой ей стране. И не зря. — Все в порядке. Со мной ничего страшного не произошло. Забудь о сегодняшнем.

— Забыть? Не произошло? — Подняв на Лиз взгляд, Марк не хотел верить, что она его успокаивает. Это он должен делать. И по хорошему набить морду тому «Ромео» недоделанному. Пусть ищет свою Джульетту, а его девушку не трогает!

В голове проматывалось те полчаса, когда он получил сообщение. Они с Уго сидели в кофейне неподалеку от кампуса. Друг пытался развеселить Марка, отвлекая того от накрученных мыслей. Говорил, как всегда. «Все будет ок». Но кошки скребли по сердцу, и Марк не понимал почему, только когда сообщение получил немного отлегло. А, уже выйдя на улицу и прощаясь с Уго, телефон назойливо затрезвонил. Это была Тася. Голос нервный до предела. Кричала буквально:

— Лиз пропала, я не вижу ее рядом. — Сердце остановилось, и рухнуло в пятки. Марк просил ее следить за подругой, но винить практически еще ребенка глупо. — Я только один раз потанцевала, а она с глаз пропала!

— Выезжаю. Стой там! На месте! — Марк еще раз взглянул на адрес. Он точно не помнил, что его смутило в нем, но Уго перегнувшись через его плечо, присвистнул.

— Ну, ничего себе, девчонки рискованные! Какой курс то? Первый?

— Второй… О чем ты, Уго?

— Это же мужская часть общежития. Ты не уточнил у своей девушки, куда она идет? У вас такие доверительные отношения?

— Уго.

— Что?

— Вызывай полицию и поехали!

— И что я им скажу?!

— Да что угодно! — Захлопывая дверь машины, прокричал Марк.

Вспоминая все это сейчас, Марк вновь впадал в немое бешенство. Перед глазами опять рисовалась картина увиденного в этой чертовой комнате.

— Ты хоть понимаешь, что я чуть с ума не сошел? — Он смотрел на Лиз опустошённым взглядом.

— Прекрасно понимаю… Я… Сама испугалась, когда…Очнулась лежа на кровати…И…

Марк видел, как Лиз начинает на его глазах ломаться, отходя от произошедшего с ней кошмара. Надо было отдать должное ей, держать эмоции на замке Лиз научилась за свою жизнь очень хорошо. Но не всегда сдержанность помогает, а делает лишь хуже. Особенно сейчас. Лиз начало буквально подбрасывать, слезы, сопли, заикание. Все это вместе бомба, которая вот — вот готова взорваться, превратившись в неконтролируемую истерику. И не известно бы, сколько времени прошло, если бы Марк просто не подошел к ней и не обнял. Взяв ее на руки, словно маленького ребенка, он понес содрогающийся комок наверх. Захлопнув дверь, в полумраке он прошел к аккуратно застеленной кровати и присев на нее, успокаивающе гладил девушку по голове, пока та извергала из себя водопад слез. Вся его рубашка была насквозь пропитана ими.

— Ну все, все… Хватит… Успокаивайся…

— Нет!.. Тебя там не было… Ты не видел эту наглую…самодовольную… свинью! — От пережитого Лиз то говорила на родном языке, то переходила обратно на английский.

— Лиз… — Марк легко прихватил ее за подбородок и поднял заплаканное лицо. — Послушай меня. Сейчас ты тут, со мной. И это главное. Этих скотов привлекут к ответственности. Здесь можно не беспокоится о том, что они откупятся. Закон равен для всех.

— М…Если есть деньги то… — Сиплым от рыдания голосом чуть слышно прошептала Лиз.

— Не думаю, что именно у них они есть. Эти ловеласы до сих пор сидят в клетках в местном полицейском участке. И за них никто не торопится заступится.

— О…откуда ты знаешь? — Лиз подозрительно взглянула на Марка, сведя брови к переносице. Сейчас она выглядела как мокрый от дождя сердитый котенок.

— Потому что у моего друга родственник работает в полицейском участке. — Вздохнул Марк. Уго недавно послал ему СМС с инфой на этого поганца. Лиз была не единственной жертвой этой компашки любителей «свежатины». Долбанные озабоченные хряки! Лиз дала им точное определение.

— У тебя подозрительно много знакомых. Везде. Ты точно не агент Джеймс Бонд? — Ну, наконец-то она пришла в себя. Марк улыбнулся, и прижал к себе крепче комок нервов, что тут же начал протестовать против такого «фривольного» обращения к своей персоне. — Перестань! Пусти меня!

— Я тебя люблю. — Марк поцеловал своего зверька и только тогда Лиз полностью успокоилась.

Утро воскресенья началось со звонка. Лиз еще не продравши глаза, машинально начала мацать рукой по прикроватной тумбочке, где лежал сотовый. В это же время оживился Марк и одарил ей нежную россыпь поцелуев, обжигая своим дыханием оголённую спину девушки. Наконец найдя злосчастный сотовый, Лиз не глядя ответила:

— Слушаю. — Голос со вчерашнего еще был немного охрипший.

— Лиз, милая! — Это была мама. И, похоже, настроение у нее было бодрее, чем у ее дочери. — Как ты там?

— Все хорошо… Мама, а почему ты не пользуешься скайпом или зумом? — Уже разлепив полностью глаза, спросила Лиз.

— Ах, это… Михаил Павлович обещал мне все настроить. И тогда я свяжусь с тобой, поболтаем подольше.

— Михаил Павлович… — Протянула Лиз задумчиво. — Мааам, ты с ним сейчас жи…

— Лизавета Алексеевна! Не надо. — В тоне Елены Демьяновны появились нотки строгости и Лиз усмехнулась. Значит она права, мама общается с начальником теснее, чем просто подчинённая и босс. — Лиз…

— Мама ты что-то хочешь спросить? — когда она так растягивала ее имя, это значило, что что-то происходит.

— Процедура расторжения брака началась.

— Ну, это же хорошо, что все сдвинулось с мертвой точки. Папа поддался?

— Не совсем…

— Что значит это «не совсем»?

— Лиз, папа хочет с тобой поговорить. Объяснится, насколько я понимаю…

— Объясниться! Говорить с ним?! А то, что он хотел меня похитить ничего? Киднеппер неудавшийся! Нет! Не буду, я с ним говорит! Точка.

— Лиз!

— Вопрос закрыт. — Лиз готова была рогами землю бороздить, если бы они у нее имелись.

— Лиз, стоп. Папа отказывается давать ход процессу, пока не поговорит с тобой.

— Вот же хитрый лис… — Прошептала Лиз, чуть отставив трубку. Она понимала, что ей так или иначе придется возобновить с ним общение, но надеялась оттянуть этот момент на подольше.

— Так что, соберись, Лизавета Алексеевна.

— Мама!

— Что? Тебе не изменить отчества. — Лиз цокнула языком, ей хотелось сказать пару крепких выражений в папину сторону, но она сдержалась. Тем временем на ее плечи накинули покрывало. А затем Марк шепнул ей на ухо:

— Соглашайся. Он там, а ты здесь, со мной. — Некоторое время Лиз молчала. Это было сродни затянувшейся пытки, когда человек, чтобы спасти себе жизнь должен выдавить из себя лишь одно слово.

— Я согласна. — Обреченно произнесла Лиз.

— Слава богу! Лиз ты просто умница! Я тобой горжусь! — Прозвучало на той стороне. Мама явно была без ума от радости. — Я скину ему твой новый номер. Носи телефон с собой, а то я тебя знаю! Все твои привычки!