Когда мои люди сообщили, что в VIP-зале присутствует девушка, не числящаяся в списке работников, я решил, что это очередная пассия в форме официантки, жаждущая застать меня врасплох, нелепо играя свою роль. Повторюсь, я ждал кого угодно, но не ее. Следующим, что я услышал в свой микронаушник, было то, что девушка направляется вовсе не ко мне, а в самое пекло синдиката. До сегодняшнего дня никто не обслуживал семью вне закрытой комнаты. Там всегда есть свой бар и человек, работающий на них. На постоянной основе. Это меня и заставило приказать своим людям прервать ее «прекрасную» идею и привести ко мне. Когда я увидел, кто стоит передо мной, ненароком подумал, что свихнулся. И долго всматриваясь в ее глаза, не мог поверить в происходящее.

Я похоронил Камелию ещё десять лет назад. С того самого дня я помнил в мельчайших деталях все. Ее раскосые, карамельного цвета, испуганные до ужаса глаза. Смуглое лицо с правильными чертами. Копну темных длинных волос и пухлые, искусанные в кровь губы. Сейчас же передо мной стояла бестия, в глазах которой горел огонь из ярости и смелости. Приподнятая голова, уверенная поза и тело… Все ее изгибы говорили мне о том, что она занимается собой до седьмого пота и готова броситься на меня, защищая свою жизнь. Всем своим животным нутром я чувствовал, что эта девочка не боится меня. Хотя ей стоило бы. Если бы не я, ее бы сожрали заживо вместе с костями. И все же мне интересно, как она собиралась выйти оттуда живой. Обязательно вытрясу из неё подробности того вечера, когда придёт время. Силой, если потребуется. Ее планы могут встать поперёк горла мне и сорвать следующие операции. Так что ручонки этой девочки должны быть связаны, пока я не закончу дела до конца.

Я собираюсь помочь ей, потому что должен. Не хочу повторять ошибок прошлого. Тогда, будучи совсем молодым, я был поражён жестокостью этих людей, хотя в своё время на войне повидал немало. Но я не мог рисковать и поставить под удар моих людей и всю операцию в целом. На кону была не только моя жизнь. Это были первые полгода работы по внедрению. Все, что мог сделать для неё тогда – это отпустить и дать возможность спрятаться. Я бросил все силы на расследование этого дела позднее, как только смог. Часть дома сгорела дотла. Мои люди тщательно просматривали обломки и досконально изучали все отпечатки и частицы кожи, которые удалось сохранить. Подвала и вовсе не стало. Из-за высоких градусов дом обвалился, придавив всем своим весом складское помещение, где была Камелия. Именно поэтому я был уверен, что она не выжила.

Пока думал обо всех событиях этого дня, не заметил, как пересёк весь особняк и добрался до нужного мне кабинета. В коридоре слышны оживленные разговоры, и мне не нужно даже прислушиваться, чтобы понять, о чем они говорят.

К моему приходу все уже собрались в просторной гостиной и ждали от меня новостей. Вместе с моим появлением стихли все голоса в комнате. Тяжелыми шагами я прохожу через весь кабинет и небрежно бросаю пальто на край кожаного дивана. Обойдя массивный письменный стол, встаю так, чтобы можно было увидеть всех.

– Второе происшествие за месяц, привлекшее внимание легавых, – не тратя время на приветствие, я оглядываю всех стальным, с примесью равнодушия, взглядом. – Четыре человека гниют в могиле, а мы до сих пор не можем отыскать тех, кто это сделал, – медленно пройдясь по комнате, я подхожу к стеклянному бару и достаю оттуда бутылку рома.

– Дино, – метнув взгляд на сидящего поодаль от меня парня, задаю ему вопрос в лоб, – бар принадлежит тебе. Постарайся мне доходчиво объяснить, почему в данный момент со стен твоего бара легавые отскребают мозги Амелио и Фитцжеральда? – Со спокойствием льва я откупориваю крышку и наливаю себе порцию алкоголя. Самый младший из братьев, услышав мой вопрос, подорвался с кресла и нервно начал расхаживать по комнате.

– Я убью этих гнид, Гризли. Собственноручно. Как только найду их, – чеканя каждое слово, он выплёвывает свою агрессию в пространство комнаты и, не скрывая своего нервного напряжения, стучит одной ногой по полу.

Золотистые кудри, доставшиеся ему от русской матери, падают на влажный от пота лоб. Крупные черты лица придают ему благородный вид до того момента, пока он не открывает свой рот. Полный диссонанс внешности и характера человека. Его иррациональное бешенство только усугубляет ситуацию, добавляя ненужного шума и напыщенности там, где этому не место. – Эти ублюдки поплатятся за все то, что сделали с нашими братьями, – он прерывисто дышит, краснея под напором собственных эмоций.

Дино – единственный ребёнок, который не признаёт любую другую власть, кроме своего отца. Не подчиняется правилам семьи, где требуется разрешение босса на какое-либо действие. Этот парень – самая большая заноза в заднице у полиции Нью-Йорка. Ему восемнадцать, но его руки уже по локоть в крови. Максимализм с налетом одержимости делают его неуправляемым, капризы докучают всем в доме, но никто и никогда не может утихомирить его в полной мере. Дино – долгожданный ребёнок, посему и самый любимый. Он это прекрасно знает и пользуется этим при любом удобном и неудобном случае.

– Да, Дино, – выслушав его высокопарную речь, я киваю головой, соглашаясь с ним. – Но ты так и не ответил на мой вопрос. Почему. Это. Произошло? – Достаю из хьюмидора сигару и поджигаю ее. Лишь усмехнувшись над моим вопросом, Дино падает обратно в кресло и запрокидывает голову к потолку.

– Гребаные, мать вашу, ублюдки, – выдыхая слова в потолок, он замолкает, вновь игнорируя мой вопрос.

– Гризли, ты же знаешь, что наша пропускная система работает идеально, – спокойным тоном один из родных братьев Дино включается в наш диалог. – Мы не знаем, кто эти люди и как им удалось попасть туда. – Желая разрядить напряжённую ситуацию, Антонио берет на себя полноценную роль старшего брата, бесстрастно и вдумчиво решая вопросы, напрямую не связанные с ним.

Этот парень – полная противоположность Дино. Самый тихий и рассудительный юноша. Своими мыслями он не раз влиял на принятие правильных решений в семье. Один из немногих, кто нравится мне характером и мудростью, озаряющей его в самых накалённых ситуациях. Прозвище Тони в полной мере описывает его без лишних слов – дипломат. Он обладает необычайной мощностью влияния на других братьев с помощью метода аргументации и сопоставления факторов, влияющих на будущее семьи. Его спокойствие и холодный расчёт усмиряют пыл других братьев, в основном Дино, желающего убивать всех, кто стоит на его пути. Чистый ум и благомыслие Антонио импонируют мне, и я позволяю себе думать, что на этом парне пока что можно не ставить крест.

– Работающий персонал уже проверили?

– Ещё не успели.

– Я из-под земли достану этих мразей! – Новый приступ бешенства заставил Дино снова включиться в разговор.

– Дино, закрой рот. – Оглушительная тишина заполнила комнату до краев. – Пока я задаю вопросы – вы молчите, – холодным, тяжёлым тоном я давлю его дерзкий пыл, заставляя наконец-то заткнуться. Мне потребовалась секунда, чтобы перевести дух и вернуться обратно в диалог. – Продолжай, Тони.

– Есть опасения, что именно Чикаго могли быть заинтересованы в том, чтобы избавиться от Амелио и Фитцжеральда. Их бизнес тесно связан, поэтому убрать конкурентов для них было бы лучшим решением.

– Хорошо, эту версию однозначно надо проверить. Ещё предположения есть?

– Чикаго не стали бы так рисковать, выдавая свою дочь за меня замуж, – самый старший брат, двадцатисемилетний Маттиас, озвучивает своё мнение.

– Четвёртую дочь, Метти, – поднимая палец вверх, Дино обозначает вновь своё присутствие в кабинете. – Одной больше, одной меньше, разве им жалко? – издав небрежный смешок, он щедро сыплет язвительные фразы в адрес старшего брата, играя на нервах.

Его, с недавних пор, зависимость от кокаина уменьшила ему мозг, атрофировав отдел, отвечающий за адекватность информации. В ответ на его слова самый старший кинулся на него, взяв в обе руки лацканы его рубашки.