Дарио уже давно вошел в зал и стоял прямо за спинами у служанок. Те и не думали заниматься уборкой, а бессовестно перемывали ему косточки. Ладно еще эта девчонка, она молодая, глупая, а все равно, кажется, поумнее Евнеши будет. Старая перечница! Нет, не старая, ей еще сорока нет, но ведет себя, словно деревенская бабка на лавочке. И ведь врет же! Дарио ездил в гости к сестре на год раньше, чем умерла Милиза. Что не оплакивал ее, верно, но это никого не касается.

– Добрый день, – поздоровался он тихим голосом, подойдя почти вплотную к Евнеше.

Та аж подпрыгнула с перепугу. Девчонка-помощница обернулась, пискнула и залилась краской.

– Здравствуйте, князь Дарио, – дрожащим голосом поздоровалась Евнеша и тут же поклонилась.

– Ну-ну. – Дарио холодно улыбнулся ей. – Тебе известно, что сплетничать о своих хозяевах неприлично, а настраивать против них других слуг – тем более? – поинтересовался он, все также холодно глядя на горничную.

– Я… Да… да… я не сплетничала! – воскликнула Евнеша, совсем уж перепугавшись.

Дарио немного помолчал, а потом сказал:

– Мама просила передать, чтобы ты в оранжерее прибралась.

– Хорошо, князь Дарио! Сию минуту! Юшка пойдем! – Евнеша повернулась к служанке.

– Нет-нет, твоя помощница останется здесь, вы же еще не закончили тут пыль протирать, а ты и одна прекрасно справишься. Да, и не за сию минуту, а тщательно там приберись, а то вы все время халтурите. Я потом проверю, если найду где-нибудь грязь, заново заставлю все перемывать.

С этими словами Дарио прошел мимо служанок к противоположной двери. Как же ему это надоело! Ну кому, спрашивается, какое дело до их отношений с отцом, да и до его покойной жены, но как начнут ему кости перемывать, так и ее обязательно помянут. Она, наверное, бедная, уже сотню раз в гробу перевернулась от их жалости. Да, Дарио не любил Милизу, но зла ей никогда не желал. К тому же его чувства к ней были взаимны – она тоже его не любила. Вот пусть теперь Евнеша трудится в оранжерее, там много работы, будет знать, как сплетничать, правда, вряд ли это ее чему-нибудь научит.

Это был не единичный случай и далеко не первый. Ведь Дарио все время препирался и ругался с отцом. По мнению окружающих, это происходило из-за его сложного и неуправляемого характера. Дарио давно было известно это самое мнение. К тому же многие считали его очень высокомерным и заносчивым. Разумеется, это сказывалось на отношениях с людьми. Именно поэтому он не хотел находить с ними общий язык. Слуги даже откровенно побаивались его. То ли дело Раймон, всегда веселый, обаятельный и всем довольный. Люди его любили. Дарио посмотрел в сторону горизонта, там располагались земли Легатто.

«Интересно, Нэри-Айкон поправилась? Она ведь возвращается завтра домой вместе с остальными, значит, все уже хорошо».

В последние дни Дарио часто думал о том, что сделала Нэри-Айкон с земляными куклами ведьм. Он никогда раньше не видел такую магию. И еще он понимал, что эта девушка достойна уважительного отношения, и дал себе слово не обижать ее, хоть и считал эту задачу сложной, можно сказать, непосильной. Дарио был уверен – в замке Легатто люди станут относиться к нему с таким же страхом, как здесь. Там ведь уже работали несколько человек, которые раньше служили в отцовском замке, и они наверняка поступят так же, как эта кикимора Евнеша, расскажут остальному персоналу о его «чудесном», по их мнению, характере. И это отразится на его отношениях со всеми без исключения. Правда, Дарио сам приложил немало усилий, чтобы поддерживать о себе негативное мнение (он этого никогда не отрицал), но именно поддерживать. Кто первым из слуг решил, что он высокомерный и эгоистичный, ему было неизвестно. А Дарио просто не хотел никого разочаровывать и убеждать в противоположном.

Внезапно раздавшийся шорох отвлек князя от размышлений. Он повернул голову. На перилах балкона сидел бурый пятнистый кот и с любопытным видом таращил на него круглые желтые глаза.

Дарио разглядывал кота несколько секунд, вспоминая, где его раньше видел, а вспомнив, сказал:

–Ты же кот Нэри-Айкон. Что ты тут делаешь?

Кот продолжал молча глазеть на него.

– Надо же, какой ты толстый! Как она тебя только на руки поднимает?

Кот сердито дернул усами и отвернулся, состроив недовольную морду.

«А зверь-то непростой, – подумал про себя Дарио. – Кажется, он понял, что я сказал».

– Добрый вечер. – На балконе появилась Нэри-Айкон. – Я потеряла Говоруна. В замке Легатто он может ходить, где ему вздумается, и очень привык к этому.

Она подошла к коту.

– Почему у вашего кота такое странное имя? – поинтересовался Дарио.

Нэри-Айкон ненадолго задумалась, а потом ответила:

– Он много мурлычет. И к тому же… очень сильно походит на настоящего кота-говоруна.

– Это демоническое существо из лоттонского бестиария? Которое нападает на коз, овец и прочих домашних животных?

– Да. Не думала, что вы знакомы с демонологией Лотта, – удивилась Нэри-Айкон.

– В детстве я несколько лет жил в замке Легатто. Жена… Первая жена дяди, Лина, рассказывала мне легенды и реальные истории вашей страны. Она ведь была лоттонкой. – Дарио внимательно посмотрел на Нэри-Айкон. – Как вы себя чувствуете?

– Все хорошо, спасибо! Завтра мы отправляемся обратно, в замок Легатто.

– Я знаю. Я ведь поеду с вами.

– Значит, Лаен выбрал вас. – Нэри-Айкон улыбнулась. – Я так и думала!

– Правда? А почему?

– Ну… – Нэри-Айкон немного замялась. – Раймон не очень подходит на роль князя земель Легатто. Верно? Он другой. Я думала, вы раньше приедете. Еще в начале зимы.

– Отец хотел отправить кого-то из нас к вам в замок сразу же после гибели дяди. Но нам начали досаждать старые добрые знакомые. – Дарио невесело усмехнулся. – Ведьмы Антжи стали нападать на земли нашего клана, грабить народ, пакостить. Они и раньше иногда напоминали о себе, а в последнее время совсем распоясались. Отец решил, что будет правильнее, если мы пока останемся здесь и поможем ему бороться с ведьмами. Он считал, что земли Легатто могут обойтись какое-то время без князя. Но если бы вы написали нам о происходящих там событиях, я имею ввиду тряску, шум и прочие неудобства, я бы приехал раньше.

– А это недавно началось. Месяца два назад.

– Просто дядины чары, которые он накладывал на ущелье, стали ослабевать. Они мешали энергии разлома пробиваться в наш мир. Замок реагирует на нее. Ничего страшного. Я их восстановлю. – Дарио немного помолчал. – Нэри-Айкон, я хотел спросить, что вы сделали с куклами ведьм? И что за магию вы использовали? Я никогда не видел ничего подобного.

– Это не удивительно. Я тоже не видела магию эмирийских драконов, пока не вышла замуж за вашего дядю.

Нэри-Айкон подняла правую руку, на кончиках ее пальцев светились пять золотистых шариков.

– Это энергия, я беру ее из окружающего мира. Отовсюду. За исключением живых существ. Такой вид она приобретает, когда попадает ко мне. – Нэри-Айкон покрутила рукой, после чего шарики бесследно исчезли. – У разных людей она выглядит по-разному. Я могу ее использовать так, как мне нужно, но в основном, для сражений и… Ладно, это сейчас неважно. Когда мы боролись с земляными куклами, была заколдована сама земля. А для того, чтобы расколдовать ее, нужно потратить почти всю энергию, которая у меня обычно накапливается. Я плохо представляю, как это выглядит со стороны. Ведь необходимо отключать все чувства, когда используешь такую магию. Единственное, что у меня остается, это способность дышать и ощущать запахи, и то слабая.

– Было похоже, словно вы сидите внутри золотого кокона. И вы потратили всю энергию, поэтому не могли вернуть себе чувствительность? – Дарио серьезно смотрел на Нэри-Айкон. – Тот воин, Томан’я, говорил, что так уже было когда-то.

– Да, около пяти лет назад. Тогда в Лотте случилось землетрясение. Не очень мощное, но люди порядком напугались. Я его таким же способом успокаивала. Ну и… произошло то же самое. Все мои солдаты об этом помнят, поэтому они и тревожились. В тот раз мне помогла бабушка. Она самая сильная ведьма в землях Лотта. – Нэри-Айкон задумалась. – Наверное, она боялась, что такое может повториться, вот и дала Томан’е флакон с этим ужасным веществом. У него отвратительный запах, но оно помогает восстановить чувствительность.