— Ну, да. На неприличное ты предпочитаешь смотреть исключительно сам. — из-под плаща Леона действительно вылетела небольшая фигурка, сделала парочку трюков в воздухе, и опустившись на плечо лича обратилась к Ю`Клаузеру — Ну вот она я. Живая и здоровая. Ты ведь это хотел увидеть?

— Живая? — тон княжича не подобрел ни на йоту — Или уже неживая?

— "А я ещё живой — я розовый и тёплый!" — со вздохом, Леон пробормотал смутно знакомую фразу, при этом попытавшись потереть переносицу прямо сквозь маску — Малышка — не нежить, ушастик. Я конечно ебанутый, но не настолько чтобы обращать близких. Это было полноценное воскрешение, без малейшего налёта некромантии… Ну точнее налёт то был, но там… Всё сложно короче: я решил со всех сторон подстраховаться, и по мере сил и знаний подготовился разнообразно. Включая и наличие добровольно-принуждённых жертв. К счастью подготовка оказалась напрасной: Система подобное вопросы решает на раз. Подробности можешь у лжебессмертных поспрашивать: они в этом куда лучше разбираются. Особенно петоводы: там процесс практически идентичный. Ну или вон своего подсосника подоставай. — лич не глядя ткунл пальцем в Фистхаила — Ему по должности положено такими сведениями тебя снабжать.

— На твоём месте, я бы воздержался от таких высказываний. — Ю`Клаузер нахмурился — Это мой кшатрия. И подобные оскорбления мне не по душе.

— Да мне похер. — Леон пренебрежительно отмахнулся — Изучать ваш лексикон мне впадлу, а его имя я уже забыл.

Не обращая внимание на очевидное недовольство от подобных высказываний — как княжича, так и самого Фистхаила — немёртвый развернулся в сторону всеми позабытого единорога, с явным намерением вновь попытаться его оседлать. Но поскольку обстоятельства с прошлого раза не поменялись, у него само собой ничего не вышло. Хилиарх, наблюдая за мотыляниями лича, как бы невзначай пробормотал себе под нос:

— Считается что лишь чистые душой, и невинные телом способны приблизиться к единорогам.

Леон замер, медленно развернулся в сторону княжича, и в течение почти трёх секунд внимательно того разглядывал, сам при этом оставаясь совершенно неподвижным. После чего пожал плечами, и немного весёлым тоном заявил:

— Спорить не буду. Я действительно до предела белый, милый и пушистый. Прям как полярный лис. И то что рогатый не сбежал, и правда доказывает это лучше всего.

— Насчёт "пушистый" не спорю: волосы у тебя неплохие. — совершенно невозмутимо заговорил Ю`Клаузер — С "белый" всё спорно, так как в первую очередь речь идёт о твоей одежде, и то не всей. "Милый" же… я бы мог ободрить, сказав что всё зависит от перспективы и личных предпочтений, но нет желания врать. Полярные лисы у нас не водятся, так что на это утверждение мнения у меня нет. А вот в последнем высказывании ошибка очевидна: не "рогатый", а "рогатая".

— Что? — с отчётливо слышимым недоумением в голосе, лич дёрнул головой, и уставился на копытное — Гоша, ты что… кобыла? Так… А ну ка, задирай хвост!

С явно шутливой угрозой, Леон стал подбираться к задней части животного. Единорог (единорожка?) на подобное "домогательство" отреагировала вполне естественно: возмущённо зафыркав отбежала в сторону. Вот только нежить, как оказалось, обладает огромным упрямством: Леон и сам перешёл на бег, не собираясь отставать и сдаваться. В какой-то момент, терпение животного лопнуло, и оно, подпустив лича поближе лягнуло его в грудь… пробив ту насквозь.

Фистхаил даже вздрогнул от неожиданности, когда левое копыто, полностью покрытое тёмной кровью и какими-то ошмётками, вышло из спины нежити. На фоне белых одежд и шкуры, подобное зрелище смотрелось крайне неорганично. Но ещё более неорганичным, был звук, который внезапно издала единорожка: нечто отдалённо напоминающее собачий скулёж. При этом животное старалось то ли отбежать, то ли просто выдернуть из лича ногу, вот только у него ничего не получалось: тело, кажется, просто отказывалось подчиняться.

— Гоша, рогаточка моя… — голос Леона был наполнен той самой нежностью, от который по спине пробегают мурашки — …ты ведь осознаёшь что только что сделала, да?… Нет, не пойми неправильно: на сам факт пробитой груди я не злюсь. Да и вообще к повреждениям собственной тушки, я будучи нежитью, отношусь по большей части пофигестически. Особенно к тем в которых я сам виноват. Просто тут такое дело…

Словно по щелчку выключателя, к единорожке вернулся контроль над телом. Та тут-же освободила свою конечность, но вместо того чтобы, как ожидал Фистхаил, по своему обыкновению отбежать, она буквально рухнула на месте. Определить причину этого эльф не мог, только строить предположения: здоровая дыра в груди Леона, за пару мгновений затянулась, причём вместе с одеждой. И что примечательно — из неё не вытекло ни капли крови, и спина лича продолжала сверкать идеальной белизной. А вот нога животного оказалась наоборот полностью ею покрыта, причём идеально ровным слоем, хотя при вытаскивании часть обязательно должна была бы стереться.

А ещё, кровь расползалась, и уже успела покрыть, часть бедра животного.

— Ты, не просто пробила мне грудь. — продолжил свою речь Леон — Ты пробила её в том самом месте, где находиться нагрудный карман… Тот самый, где немалую часть времени проводит Туна. И если бы не стечение обстоятельств, в виде любопытствующей важной шишки… — лич мотнул головой в сторону Ю`Клаузера — …то твоё копыто прилетело бы прямо по ней. Понимаешь что к чему, да?

Леон присел на корточки возле единорожки и положил руку ей на спину.

— И не трясись ты так. Я уже сказал: здесь по большей части виноват я сам. Свою вину я полостью осознаю и не отрицаю. Но и ты должна понимать: нельзя оставлять действия вроде твоего без… соответствующего внимания. — лич указал на покрытую его кровью конечность — В другой ситуации, я бы заставил твою плоть сгнить и стечь, оставив лишь голую кость, либо ограничился только кожей, отняв возможность последней когда-либо регенерировать. Однако сейчас я всего лишь оставлю тебе небольшое… "напоминание". Так сказать на будущие.

Леон медленно поднял руку вверх, вновь совершив театрально-показушный щелчок. В тот же миг, кровь полностью стекла с конечности копытного, и без следа впиталась в землю… Хотя нет, кое-какой след, в виде пусть и медленно, но всё рвано с заметной скоростью начавшей желтеть травы остался.

Но это Фистхаил отметил лишь краем глаза, ибо всё его внимание было поглощено иным. А именно: четырём чёрным буквам появившимся на бедре единорожки, складывающимися в слово "Гоша".

— Ну вот! — удовлетворённо произнёс Леон поднимаясь — Теперь, когда у тебя появилась своя марка, ты ещё больше похожа на каноничную… Стоп! Они же вроде бы на обоих бёдрах иметься должны… — лич на мгновение замер, но потом просто махнул рукой — А пофиг. Вторую можно будет и после набить, если мы с тобой ещё раз встретимся, а как напоминания хватит и этого.

Леон отошёл на пару шагов, и окинул взглядом распластавшееся по земле животное. Единорожка, понявшая что смогла отделаться лишь парой квадратных сантиметров почерневшей шкурки, теперь кажется пребывала в серьёзной прострации и вставать в ближайшее время явно не собиралась. Лич глядя на это хмыкнул, кивнул своим мыслям, и заговорил тоном человека подводящего итог:

— И ещё кое что. В следующий раз, когда тебя будет домогаться и лезть под хвост лич, целься не в грудь, а промеж ног. Во первых: это больше подходит к ситуации. Во вторых: пусть немёртвые ничего и не чувствуют, таким образом можно куда более точно донести свою мысль. Ну а в третьих: мне всё равно там уже особо терять нечего — не даром ведь ты меня к себе подпустила… И позволила себя оседлать!

Услышав последнюю фразу, единорожка дёрнулась, но встать уже не успела: Леон, умудрился таки оказаться на её спине.

Глава семнадцатая

Лес дарующий жизнь