— Это… вызывает беспокойство, — отмечает Дельта то, что я и сама чувствую.

— Вероятно, это просто наследники Брейшо.

— А все эти другие машины? — Альто подходит, разряжает, затем перезаряжает свой "ругер".

Дамиано подъезжает к последнему черному внедорожнику как раз в тот момент, когда горстка людей, спотыкаясь, выходит на лужайку. Пара пьяных парней, похожих на членов братства, начинают бороться, а девочки хихикают и подбадривают их. Он поворачивается ко мне.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— О, пожалуйста. Они пьяные дети из трастового фонда, а не наследники мафии.

Я перелезаю через Андера и, не говоря больше ни слова, вылезаю из машины, остальные следуют за мной. Когда мы поднимаемся по тропинке, несколько человек бросают на нас взгляды с лужайки, и я на мгновение задумываюсь, скажут ли они что-нибудь, но они лишь оценивают нас, прежде чем вернуться к своим вечерним развлечениям.

Мы не кажемся совершенно неуместными, все достаточно молоды, чтобы по большей части сливаться с толпой, но если присмотреться повнимательнее, то между нами и ними есть разительная разница. Их самая большая проблема что надеть на выпускной, в то время как наша это, ну, неожиданная смерть.

Мы подходим к двери, и Дом проталкивается передо мной, Андер двигается позади нас, в то время как Альто твердо стоит рядом с Дельтой. Бронкс берет меня под руку, и, как единое целое, мы входим внутрь.

Музыка тяжелая, болтовня громкая, и в заведении больше людей, чем я ожидала увидеть. Перед нами хлопает рука, преграждая нам путь, и высокий привлекательный мужчина встречается с каждым из нас взглядом.

— Здесь только по приглашению.

Я усмехаюсь, и он приподнимает бровь. Моя голова откидывается назад. Ладно, может быть, они и не обычные подростки.

— Серьезно?

Его глаза сужаются, и он останавливает свой взгляд на Дамиано, решая, что он самый большой из нас босс.

— Я тебя не узнаю, но это не значит, что ты не один из них.

— Один из кого? — Спрашивает Дом, пытаясь сохранить безразличный тон, но его рука уже исчезла в кармане. Неизвестно, какое оружие он там прячет.

— Грэвены.

Грэвены. Не Грейсоны.

Потом я вспоминаю экскурсию, которую мы проводили в прошлом семестре, там был один старшеклассник из школы под названием Graven Prep. Однако у остальных ничего не получается, и внезапно Андер и Альто оказываются перед нами, оттесняя нас назад. Потом я вижу ее.

Каштановые волосы и милая розовая улыбка.

Сука.

— Хлоя! — Кричу я.

Она смеется, ее взгляд устремляется туда, где она слышит свое имя, и она замирает, слегка хмурясь. Парень у двери, его мускулы напрягаются, когда он поворачивает голову к плечу, прищуривая на нее глаза. Хлоя краснеет, но прочищает горло, а теперь идет сюда… на мой взгляд, слишком сильно покачивая бедрами.

Ее взгляд скользит в мою сторону, и я выдерживаю его. Так или иначе, я попаду на эту гребаную вечеринку. Она медленно кивает, снова поворачиваясь лицом к парню.

— Я вижу, ты познакомился с моими новыми друзьями. Ребята, это Мак.

Мак не смотрит на нас, но продолжает хмуро смотреть на нее.

— Кто сказал, что ты можешь приводить людей?

Они пристально смотрят друг на друга, и, наконец, он качает головой, уходя, так что мы проходим дальше в дом. Хлоя хмурится.

— Если кто-нибудь еще спросит, я тебя сюда не приглашала. Мое имя сейчас не имеет большого веса, так что ты быстро окажешься на мели. Я советую тебе держаться подальше от неприятностей.

— Уходи.

Она свирепо смотрит, глаза расчетливые.

— Я надеюсь, ты подойдешь к нему, — огрызается она, не утруждая себя уточнением, кто такой он. Мы уже знаем. — И возьми с собой мальчиков. Посмотрим, как быстро они прикончат тебя, если приблизишься к ней.

К ней. Кто она?

Хлоя топает прочь, и мы позволяем ей это, несмотря на то, как легко было бы вырубить ее без единого звука. Мы проходим через одну гостиную и переходим в другую. Именно тогда я замечаю его сидящим на стуле с бутылкой пива в руке, которая, я уверен, все еще полна до краев. Я хочу вырвать из его пальцев и разбить о голову девушки, которая стоит рядом с ним.

Это та она, о которой говорила Хлоя, и она наклоняется ближе, чем я бы хотела. Они тихо разговаривают. Удобно.

— Ладно, значит… он жив, — Бронкс ослабляет хватку, крепче сжимая мою руку, как будто боится, что я могу наброситься на нее.

Честно говоря, я не уверена, почему я все еще стою здесь. Так что, да. Он не в подвале моего отца, и он, черт возьми, не мертв. Я должна была бы почувствовать облегчение.

Я абсолютно, блядь, не уверена.

Басс

Моя одноклассница Рей качает головой, переводя взгляд на Мэддока Брейшо, который наблюдает за каждым нашим движением со своего места, пытаясь уловить наш разговор, но в помещении для этого слишком шумно. Она пытается избежать моего взгляда, но я стою перед ней, желая, чтобы она услышала, что я говорю. Она хороша для этого места, для братьев Брейшо и мира, который они построили. Такие люди, как мы, происходят из дерьма, и когда ты находишь место, которому принадлежишь, ты никому не позволяешь отнять его у тебя. Я знаю, что не сделаю этого. Так что, да. Ей нужно услышать это от кого-то вроде нее, кто родился не с чертовой серебряной ложкой, а со сломанной пластиковой. Ей нужно понять, что она здесь нашла, силу, которую они ей дают, и девушка должна принять это. Когда она замолкает, я спрашиваю:

— Что, ты так и думала?

Она поджимает губы.

— Я устала от того, что люди говорят это так, как будто это то, что я здесь искала. Я имею в виду, кого, черт возьми, волнует…

— Мне не все равно, — перебиваю я ее. — Мне не все равно, потому что ты сомневаешься в своей власти над этим местом, и я хочу, чтобы ты нашла его. — Мои брови мгновенно хмурятся, потому что я знаю, что открыл дверь, но я хочу посмотреть, что ей известно. Если она слышала о моей жизни раньше или о моей сестре, возможно, она слышала о моей маме.

Как я и предполагал, она просит большего.

— Почему ты хочешь этого для меня? Почему это так важно?

— Черт, — бормочу я, проводя рукой по лицу. В последнее время мой разум чем-то занят. Слишком занят.

Я готов уйти. Творится черт знает что, и я уже в полуметре от двери, большую часть своего времени провожу в другом месте, но Бриэль придется оставаться там, где она есть, по крайней мере пока. Я не могу сказать своей сестре, когда я уйду, она захочет пойти со мной, но для нее было бы опаснее последовать за мной, чем держать ее здесь, в Брейшо, и я не удерживал ее без причины.

Это полный бардак.

В этом месте тоже есть свои опасности, и с каждым днем все становится только запутаннее, не то, чтобы это имело ко мне какое-то отношение, но, работая здесь, я в этом участвую. Как будто каждая часть моей жизни решает запустить гребаный таймер в один и тот же момент, и все бомбы вот-вот взорвутся.

Мне нужно найти способ задержать одну, пока другая детонирует.

Я продолжаю говорить.

— Потому что мне нужно знать, что девушка, которая жила так же, как я, испорченная умственно и отрезанная эмоционально — по крайней мере, для большинства, — может пробиться со дна и выйти оттуда с более острыми когтями, а не сломанными.

Рей медленно опускается на подушку.

— Кто она такая? — Спросила она.

— Кто?

— Не прикидывайся дурачком. — Она хмыкает. — Кто та девушка, о которой ты беспокоишься, получится у нее или нет?

И вот оно, черт возьми. Она не знает о Бриэль, так что она никак не может знать ничего о том, что случилось с моей мамой.

— Они не сказали тебе… — Я понимаю. — Я думал, что они будут хвастаться.

— Они не того типа. — Она защищает свою команду. — Ну, может быть, Ройс, но… — шутит она над вспыльчивым братом.

На моих губах появляется легкая усмешка, и я на минуту отвожу взгляд, а затем возвращаюсь, прищурившись. Нахуй. Она хороший человек.