Я ненавидела эту часть истории. Это была единственная часть жизни Ронина, в которую я не была вовлечена.

— Мы с Блейком были одного возраста и имели одинаковые интересы. Мы были необузданными мальчишками. Вникали во все и никогда не могли усидеть на месте. Когда мы открыли для себя грунтовые байки, все изменилось. Это дало нам возможность заняться чем-то крутым, и нам это нравилось.

Эти слова сопровождались еще несколькими кивками.

— А потом я начал замечать другие вещи, особенно девушек.

Понимающие ухмылки украшали лица всех сидящих за столом. Один из парней, Тень, стукнулся кулаками с Ронином.

— Ларами была той, которая украла мое сердце. Никогда в сердце не было другой девушки, кроме нее, — признался он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в макушку, — и это чертовски напугало меня, поэтому я долгое время пытался убежать от этого.

— Я понимаю тебя, малыш, — ответил Диабло, когда Ронин ненадолго замолчал.

— Блейк был горячей головой. Он любил все быстрое: девушек, мотоциклы, травку, вечеринки. Мы обезумели, и именно тогда он встретил Джинни. — Голос Ронина стал холодным, и он с трудом сглотнул.

Джинни была рыжеволосой сучкой, которая использовала Блейка. Гребана сука.

— Она была плохой новостью. Я пытался рассказать Блейку и убедить его уйти, но он умолял меня вступить к Скорпионам, что мы и сделали.

Раэль покачал головой.

— Черт.

Мамонт, вице-президент, скрестил руки на груди.

— Как долго вы там продержались?

— Всего несколько месяцев. Не задерживался дольше этого срока, потому что Джинни предала Блейка. Она подставила его.

Грим вздохнул.

— Расскажи нам остальное.

— Блейк сильно запал на эту рыжеволосую. Он боготворил землю, по которой она ходила. Он сделал бы для нее все, что угодно, поэтому был шокирован, когда узнал, что она была старушкой одного из участников. Потрошитель воспринял это не очень хорошо.

— Потрошитель? — Раэль склонил голову набок. — Этот ублюдок тоже в моем списке дерьма.

— Весь этот чертов клуб в твоем дерьмовом списке, — невозмутимо заявил Мамонт, и последовало несколько смешков.

Ронин глубоко вздохнул, когда я напряглась, зная, что сейчас произойдет. Ларами выскользнула из его объятий, направляясь ко мне, и я протянула руки, чтобы обнять ее..

— Блейк запаниковал, когда Потрошитель позвонил ему на мобильный. Он повесил трубку, когда Блейк попытался объяснить, что не знал об измене Джинни. Он действительно этого не знал. Наверное, любовь ослепила его. Он вышел из себя, крича, что собирается уехать из города и попытаться избежать гнева Потрошителя. Он попросил меня присмотреть за Ларами, так как знал, что мы значим друг для друга.

Услышав его слова, Ларами резко обернулась.

— Блейк так сказал?

— Да, детка.

Она бросилась к нему, и он встал, заключая ее в свои объятия.

— Скорпионы прибыли прежде, чем он успел уйти. Дюжина этих ублюдков напала на нас на лужайке перед нашим домом. Стрелял Потрошитель, — он сделал паузу, выругавшись себе под нос. — Он дважды выстрелил в Блейка с близкого расстояния. Я ни хрена не мог сделать, чтобы спасти его.

Боль в его голосе была слишком сильной, когда он прохрипел, издавая странный горловой звук, и я возненавидела то, что они с ним сделали. Его шрамы были глубоки в душе, и мне нужно было возмездие за его страдания.

Ларами попыталась успокоить его.

— Это была не твоя вина.

Он кивнул, изо всех сил стараясь сохранить самообладание.

— Именно тогда произошло нападение, которого я не ожидал. Я не заметил нож, который перерезал мне горло, и они оставили нас обоих умирать, истекая кровью на гребаной траве, как пару никчемных животных.

Диабло и Раэль оба поднялись со своих мест, каждый почти дрожал от гнева.

— Вы были всего лишь детьми, — выплюнул Раэль, явно разозлившись.

— Черт возьми, сынок, — выругался Диабло, бросаясь к Ронину, когда их лбы на мгновение соприкоснулись. — Я держу тебя, брат. Я, блядь, поймал тебя. Я спонсировал тебя, потому что знал, что у тебя есть все необходимое, чтобы быть королем. И ты не раз это доказывал.

Еще несколько человек выразили свое согласие.

Никто не заметил моего гнева или кулаков, которые я прижала к бедрам, обещая отомстить. Грим поднялся со стула, стукнув молотком в форме черепа по деревянной поверхности стола.

— Нужно проголосовать, братья мои. Все, кто за то, чтобы залатать Жабу, скажите да.

Каждый из них ответил.

— Все, кто против, скажите нет.

Никто не произнес ни слова.

— Тогда сегодня вечером мы устраиваем небольшую вечеринку, мои собратья-ублюдки. Потому что завтра, — усмехнулся он, кивнув головой в сторону Ронина. — Мы планируем, навсегда покончить с этими придурками.

— Это недостаточно быстро, — мысленно размышляла я.

— Хорошо. Мне нужно выпить, трахнуть Найлу, и еще кучу всякой хуйни приготовить, — объявил Раэль, а затем завыл, как волк.

Вокруг нас раздались смешки, и двери часовни открылись.

Мамонт крикнул в бар, требуя выпивки. Напитки передавались из рук в руки, пока в зале не воцарилась тишина.

— За нашего новейшего патча. Нашего брата Жабу, — объявил Грим.

Бокалы со стуком опускались после того, как опустели, наполняясь снова и снова, пока праздничная атмосфера кружилась вокруг нас. Ронина оттащили в сторону, а я взяла Ларами за руки.

— Какое-то время им придется обсуждать с ним кучу дерьма. Не волнуйся. Все это часть посвящения в члены клуба, — заверила я ее.

Диабло уже расставлял оборудование на столе, проинструктировав Ронина снять рубашку и присесть. Раэль сунул ему в лицо бутылку виски и велел сделать несколько больших глотков.

— Почему они называют его Жабой? Это как-то жестоко. — Спросила Ларами, практически крича, чтобы ее было слышно сквозь крики, музыку и низкое гудение машины, которой пользовался Диабло.

— Это его дорожное имя. Хочешь верь, хочешь нет, но это своего рода уважение и почет. Он был Перспективой больше года и доказал свою состоятельность, лояльность и преданность клубу. Это значит, что он принят, со всеми недостатками и прочим.

— Но они дали ему это имя до того, как он подключился.

— Да, они это сделали. Диабло верил в него. Он не ошибся насчет моего кузена. Ронин королевский бастард до мозга костей. Он был рожден для этого. — Гордость в моем голосе ни с чем нельзя было спутать.

Ронин был королевской крови. Не имело значения, были ли это бастарды или блудницы. Он был членом семьи.

— Да, я думаю, ты права.

По всей комнате разнеслось острое чувство сопричастности и дружбы. Братство, которое выходило далеко за рамки любви к мотоциклам. Они хлопали друг друга по спине, рассказывали истории, выпили тонну, выкурили еще больше и часами шутили. Кроме того, они испытывали искреннюю привязанность к каждому брату. Этот клуб был убежищем, местом, которое можно было назвать домом. Семьей.

Вот почему я знала, что нужно было делать дальше.

Два дня. Целых два гребаных дня с тех пор, как ушла Давина.

Расхаживая по гостиной своего дома, я старался не злиться. Она игнорировала каждый гребаный звонок и смс, которые я ей отправлял, и, если бы я не был уверен в том, что она чувствует ко мне, я бы чертовски волновался. Однако факты не сходились. Давина что-то скрывала от меня, и, если бы мне пришлось угадывать, я бы сказал, что это было из-за этих гребаных русских и ее семьи, не только блудниц и бастардов.

Я знал, что ее двоюродный брат был Перспективой, но я с ним еще не встречался. Его там не было в тот единственный раз, когда я был в Перекрестке. Но у меня было предчувствие, что сейчас он будет там, и мне нужна была его помощь. Может быть, Жаба поддерживает связь с Твичи и знает, где, черт возьми, найти мою женщину. Это стоило того, чтобы попробовать.

Я подъехал на своем Харлее к Перекрестку, и, к счастью, Перспектива узнал меня.