– Мэгги, скажи: у тебя может быть травма, связанная с детством и твоей семьей? Если тебе тяжело, не рассказывай все. В общем.

– Ну… Для родителей я была нежеланным ребенком. Они могли бы избавиться от меня, но вместо этого придумали способ издеваться надо мной.

– Как?

– Все, что можно представить. Физическое, психологическое и сексуальное насилие.

– Ужасно! Но хоть кто-то из них лучше к тебе относился или оба в равной мере были жестокими?

– Мать избивала меня и использовала эмоциональную травлю, а отец насиловал неоднократно.

– Мне очень жаль! И до какого возраста это продолжалось?

– Примерно до десяти лет. Потом меня взяла на воспитание бабушка Белла и от нее я взяла фамилию Голден. Моя предыдущая фамилия Стоун. Моих родителей зовут Рэйвен и Тобиас Стоун8. С бабушкой я прожила пять лет и после она умерла. Она вообще меня не воспитывала. Так как мне еще не было восемнадцати, семья моей лучшей подруги приютила меня. Тогда я начала подрабатывать, чтобы хоть как-то их отблагодарить. С подругой я вместе еще со школы.

– А как было в школе?

– Тоже плохо. Я была отшельником.

– О, Мэгги! Правильно ли я поняла, что все эти пережитые страдания не дают тебе спокойно жить сейчас?

– Наверно.

– Все-таки постарайся описать хоть немного, что ты испытываешь сейчас. Что тебя беспокоит?

Мэгги пыталась сформулировать ответ, облечь внутренние переживания в слова:

– Чаще всего у меня проблемы с настроением. Я имею дело с мыслями, от которых не могу избавиться. Они же вызывают негативные чувства. Я называю это внутренним критиком. С утра до ночи я прокручиваю в своей голове одно и тоже: что я недостаточно хороша, что я должна быть лучше, лучше и еще лучше! Этот критик обесценивает меня и требует стремиться к идеалу, которого невозможно достичь. Это бесконечная война с собой! Я всю жизнь посвятила тому, чтобы принять себя и привести в порядок свою жизнь, но кажется, что все мои усердные старания совершенно бесполезны! Я как была поломанной, так и осталась. Не понимаю, что же предпринять, чтобы это изменить? Я пробовала разные способы, но результата ноль. Я часто вспоминаю плохое, что пережила в прошлом. Даже в обычный день, когда все в порядке, вдруг в памяти всплывает какой-то болезненный эпизод. Еще меня преследует хроническое одиночество. Появляется страх о том, что с самыми близкими людьми, которых и так у меня мало, случится несчастье и я лишусь поддержки. Ведь я не могу быть совсем одна! Но больше всего я боюсь негативного отношения к себе. Я глубоко переживаю, когда не нравлюсь людям, и бегаю за ними, чтобы получить одобрение и хоть толику симпатии, ставлю себя в унизительное положение. Стремлюсь нравится всем. Например, взять десять человек: если я понравлюсь девяти и не понравлюсь одному, то я не обращаю внимания на тех девять, а буду страдать из-за одного. Это все изматывает меня. Я часто уставшая и вялая. Бывает, что сил нету даже с постели встать. В своих мечтах я перерезаю глотки всем обидчикам, или наношу множественные удары по грудной клетке, и представляю, как эти люди молят о прощении, но я убиваю их до конца! Понимаете, я не желаю быть такой! Я словно нахожусь в тюрьме, и сколько бы я не пыталась вырваться из этого состояния, оно сильнее меня, сковывает меня и порабощает. Как же мне все надоело! Мне необходима гармония внутри себя. Поэтому я здесь. Я не перестану искать пути решения!

Мэгги подумала, что ей повезло, ведь рассказать такое Рикардо она ни за что не смогла бы.

Розен внимательно выслушала речь Мэгги и прониклась сочувствием к ней. Доктор Файнс все поняла. Она еще некоторое время молчала и потом произнесла:

– Скажи еще вот что: были ли у тебя суицидальные попытки? Есть ли у тебя аппетит? Страдаешь ли ты от бессонницы?

– Я пробовала убить себя, глотая таблетки, но не получилось. Считаю, что питаюсь нормально. Бессонница случается часто и я вижу жуткие кошмары каждую ночь.

– Мэгги, огромное спасибо! Ты молодец, что поделилась со мной своей историей! Понимаю, было тяжело. Но мне нужно знать еще. Мы с тобой побольше пообщаемся и тогда посмотрим, как именно я смогу тебе помочь. Пока что тебе нужно отдохнуть и привыкнуть к больнице. Лекарства я пока не стану назначать. Договорились?

– Хорошо, доктор, – вяло согласилась Мэгги.

– Если вдруг надо поговорить – приходи. Я всегда выслушаю. Ты можешь мне доверять!

Мэгги на самом деле прониклась доверием к Розен.

– Можешь идти отдыхать. Надеюсь, что ты с кем-то сможешь подружиться. Хотя бы на время, пока ты здесь. И Мэгги, – сказала доктор, когда пациентка уже собиралась уйти, – ты сильная!

– Спасибо, доктор Файнс.

– До свидания, Мэгги.

– До свидания.

Когда Мэгги закрыла за собой дверь, Розен обдумывала, как найти к ней подход и достаточно узнать о ее прошлом, и при этом быть осторожной. Розен расположила Мэгги к себе, но рассказывать все это ей не хотелось. Однако она осознавала, что для эффективного лечения ей придется раскрыться. Самое время разобраться со всеми проблемами и жить дальше.

Во время обеда в столовой Мэгги наблюдала за пациентами, а пациенты наблюдали за ней. В основном на всех новичков смотрят с любопытством, чтобы определить, хотят ли с ним или с ней познакомиться. Конечно, так как Мэгги выделяется привлекательной внешностью и вкусом в одежде, мужчины и парни захотят с ней общаться больше, а женщины и девушки оценивают как соперницу. У Мэгги нет желания идти на контакт с кем-либо из здешней публики. Не очень то тут приятный выбор. Пообщаться ради того, чтобы убить время, можно, но не более того.

Во время приема пищи Мэгги заметила, что рыженькая девушка за столиком по диагонали рассматривает ее и хитро улыбается, разжевывая свою порцию еды. Мэгги тоже ей улыбнулась. Бывают люди, которые мгновенно располагают к себе, даже не зная ничего о них.

После обеда Мэгги решила выйти прогуляться в сад за зданием больницы. Там цветут яблони и груши, есть беседка, скрытая за садом, где можно уединиться. Ближе к больнице находится скамья для курильщиков, прикрытия деревянной крышей. Мэгги заметила рыженькую и направилась к ней.

Девушка первая поздоровалась:

– Привет! Это я на тебя глазела в столовой.

– Я заметила!

– Вообще все глазели. В таком местечке увидишь супер-модель не часто!

– Спасибо за комплимент. Ты тоже очень симпатичная.

– Меня зовут Скитер. Скитер Клифф9. Дурацкое имя!

– Оригинальное и редкое. А я Меган Голден. Называй меня просто Мэгги. Приятно познакомиться!

– Взаимно! Хочешь сигарету?

– Можно. Но я не курю постоянно. Лишь изредка – в компании.

– Ясно. А я пачку в день. Не могу бросить!

Пока Мэгги втягивала дым, она оценила внешность новой знакомой. У Скитер пламенные волнистые локоны до плеч, небрежные и сухие от краски. У нее очень бледная, почти прозрачная кожа, что придает ей крайне болезненный вид, причем черная одежда лишь усугубляла впечатление. Хитрые зеленые глаза, миниатюрный нос и тонкие губы. Все лицо усеяно веснушками, похожими на звездочки. Больше всего поразило ее телосложение. Скитер была чрезмерно худой. Мэгги боялась, что если она встанет, то получит перелом костей. Еще Мэгги заметила, что почти вся кожа рук была в порезах от лезвия, некоторые даже еще не зажили и кровоточили. Мэгги старалась не выдавать своего ужаса, но обычно у нее все на лице написано.

Скитер ухмылялась.

– Хочешь знать больше? Я страдаю от пищевого расстройства. Переедаю, а потом блюю. Или вообще не могу есть. Булимия или анорексия – вечно путаю! Руки режу, чтобы успокоиться. А когда хочу сдохнуть, то падаю с высокого здания, но каждый раз меня спасают. Это бесит. Еще у меня эпилепсия. Не так страшно. Приступ не чаще раза в месяц. Давно не было, кстати. Надеюсь, что ты не увидишь эту жесть. Я не против умереть, Мэгги. Я не вижу смысла жить.