3.

Хороводы, песни, цыганские юбки и всеобщая радость казались настолько фальшивыми, что хотелось свернуться в клубок и затаиться в тёмном уголке. А ведь Тэми любила ярмарки – каждый раз носилась посреди лотков, и только Кёльберг вовремя останавливал, чтобы от излишней радости не разнесла прилавок.

«Негоже друзей бросать, ой негоже», – ноги сами увели от всеобщего веселья к таверне, где обосновались ведьма и ворон.

4.

– А сейчас перед вами выступит знаменитый Эллиат, сказочник и путешественник! – аплодисменты и крики пришлись так некстати, что Марта пожалела о решении отправиться в город. Кёльбергу наверняка хотелось забиться в угол потише, а не попасть в разгар непонятно чего.

Тем временем на сцену поднялось нечто, одетое в багровый балахон. На шее блестела защитная руна. Ведьма удивлённо уставилась на путника.

Конечно же, она узнала своё первое и давно забытое горе.

– В далёком лесу, скрытом от людских глаз, жили-были, – прозвучал до боли знакомый голос, – ведьма, её брат-ворон и лисица-перевёртыш…

Тэмира впервые увидела, как Марта залпом пьёт эль, а Кёльберг в один миг оживает и оттаскивает сестру к выходу. От греха подальше.

А потом – снова в дорогу, к неизведанным краям с морями-океанами и горными ручьями, ибо только они способны омыть раны.

1.

– Не везёт тебе в любви, – Марта всматривалась в выложенные крестом карты. – Одни мечи, а в конце и вовсе тройка. Разбитое сердце, считай.

Рыцарь пригорюнился и стал ещё сильнее теребить кружевной платок в руках – последнее напоминание о Прекрасной Даме, которая исчезла на несколько дней и обнаружилась в постели товарища.

«Я даже знаю, почему. – Тэми, слопав свежеукраденную курицу, валялась на мягком коврике. – От такого сального запаха даже последняя уродина сбежит. Интересно, когда он в последний раз мылся?»

Пока Марта отпаивала не в меру впечатлительного гостя мятным чаем, лисица глазами осматривала столы в поисках того, что плохо лежит и прямо-таки просит себя забрать. Так, на запас, когда желудок жалобно заурчит.

Ботинки рыцаря тоже, как ни странно, слегка пахли мясом, но выглядели уж совсем непривлекательно.

– Давай проветрим, а? – выдала лисица, когда Марта захлопнула за гостем дверь, предварительно расписав дорогу. – Вот и хочется обернуться девицей, соблазнить на «подвиги», но я ж помру, причём не от меча. Откуда вообще в нашем лесу люди завелись?!

– Ну, – Марта отхлебнула чаю, – человечьей крови в нём чуть больше, чем во мне.

Лисица перевернулась со спины на живот и уставилась на колдунью так, будто впервые увидала болотную кикимору с выводком.

– Мы с его бабкой на одном шабаше плясали, – пояснила ведьма. – Сильная была чародейка: тёмная-тёмная, а как глянет – так дерево рядом упадёт. Внук, правда, не в неё пошёл, но кровь своё кое-где берёт.

– И он об этом, конечно же, даже не догадывается, – хохотнула лисица, вспоминая рассказы Марты о том, как сильно белые рыцари презирают ведьм и всякую нечисть. Иные из храма почти не вылезают, разве только в постель к прекрасным дамам и походы, а тут – нате! Ох и судьба, ох и шутница!

Залетевшая в гости Тампт раскрыла от удивления клюв и уронила на пол сверкающее ожерелье с эльфийскими рунами (у Доброго стащила, не иначе!). Поражаться было чему – не каждый день видишь, как Тэмира катается по полу и фырчит, смеясь. Ворона поискала кастрюлю от глинтвейна, но той нигде не было.

А к первому дню весны рыцарь притащил целую корзину подснежников и упорно отказывался уходить, пока Марта не примет подарок.

Только у них – разные дороги, и ведьма прекрасно знала это. Как сошлись, так и разойдутся.

2.

– А у тебя весь нос в корице! – Тэми пронзительно чихнула и насупилась, всматриваясь в чёрный котелок, над которым колдовали руки эльфа.

Добрый осознавал, что добром оно не кончится, и чем скорее лису отвадить, тем легче ей же будет.

Лишь бы только не оставалась одна.

Тэмира не знала. Ни о том, что эльф искренне хотел помочь и воспринимал её как ребёнка (ещё бы – он-то на два поколения старше!), ни о том, что сам попросил Марту приглядеть за лисой.

«Только не сейчас, не посреди метели».

3.

Лошади мчались сквозь берёзовую рощу. Лисица крепко держала поводья и чуть ли не кричала от восторга, чувствуя ветер. Вот он, оставляющий старое и больное позади и открывающий врата в нечто невиданное!

Хороводы, ярмарки, поиски полевой русалки, совместные гадания и корабли. Обязательно корабли, рассекающие волны под тихое пение обитателей вод.

– Да здравствует свобода! – не сдержалась-таки Тэмира.

– Да здравствует природа во всём её величии! – вторила ей Марта.

– И да здравствуют крылья! – подхватил Кёльберг.

Это был даже не шаг – скачок в загадочную неизвестность. И что-то всем троим подсказывало, что всё обязательно образуется, даже если вначале настигнет череда бед.

1.

Он поселился в глубине горных хребтов, посреди густого леса, который напоминал о далёкой родине. Местные жители сперва относились с подозрением, но после привыкли. Подумаешь, живёт себе человек вдалеке от всех, ничем не интересуется, ни на кого не смотрит. Не знали они одного – что Кёльберг обращался в ворона, взмывал в небо и смотрел на раскинувшиеся леса долго–долго, порой – целыми днями и ночами. Он знал: где–то там варит зелья сестра, бродит Тэмира, а ещё сияет в рунном круге эльфийский город.

Кёльберг ушёл от всех из нужды в одиночестве. Сколько ни засматривались на него местные девушки, ему до них дела не было. Его сердце радовали журчащие ручьи, кроны могучих деревьев, горный воздух и местная нечисть, которая так и норовила схватить за плечо, чтобы напугать до смерти.

А ещё – багрово-божественные закаты и рассветы, когда звёздная синь сменялась алыми росчерками. Он не мог не восхищаться бесконечной борьбой Солнца и Луны!

Так жил ворон, полностью отдаваясь горному лесу и раскидывая руки у самого края. Пусть сбивал сильный ветер, но ему эта стихия как раз по плечу, ибо ладони окутывались перьями и человеческий образ растворялся среди черноты. Зоркой, летящей и поющей от радости.

Слияние с ветром – это момент, который Кёльбергу хотелось переживать снова и снова.

«И пусть остатки моего сердца навек сольются с Природой!»

2.

Прикасаясь к траве, Марта ощущала силу земли. Она – дух Мудрости, открывающий силу к знаниям. Всё, что нужно было ведьме, находилось в лесу. Оно находилось на поверхности или пряталось в глубине почвы.