Здесь солнце было другого оттенка оранжевого.

Будто впитало в себя нечто темное.

Такое… иное. Незнакомое. Неродное.

Я уже полчаса на него пялилась, пытаясь восстановить дыхание.

Лежала, вся в ссадинах, на ворохе изломанных веток огромного куста, вздыхала и пыталась сдержать панику.

Представления не имея, где нахожусь.

– Класс.

Вау. У меня красивый голос.

Тут же сознание накрыла дикая боль. Я стоически попыталась ее сдержать, но сил хватило лишь на пару секунд.

И вот я верчусь по колючему кустарнику, истошно вопя и моля о пощаде.

Непонятно кого, но вдруг услышат.

Все прекратилось так же внезапно.

Боль ушла, на ее месте осталась лишь звенящая пустота и прочие симптомы пониженного давления. В сознании будто пробурили дырку.

– Эмм… Привет?

Клянусь, я не знала, зачем это выдала.

И снова звон в ушах усилился, голова начала вибрировать, а руки затряслись мелкой дрожью.

«Убирайся!» – прокричал обезумевший женский голос. – «Прочь отсюда!»

Я хотела было испугаться, но вовремя одумалась. Испугаться кого? И кто должен испугаться, строго говоря?

Какой стыд, какая отвратительная память! Я забыла собственное имя.

Хотела спросить его у голоса, но в голове все смолкло.

Только испуганные несвязные мысли метались из угла в угол, грозя перерасти в основательную такую головную боль. Или нервный срыв, что вероятнее.

Поэтому я легла, закрыла глаза и постаралась раствориться в пространстве.

Позже мне скажут, это называется самати, особый вид медитации. Помогает изгнать из сознания злых духов или тех, кого ты сдуру приняла за таковых.

В тот раз оно сработало иным образом: закрыв глаза и расслабившись, я вдруг с неудовольствием осознала, что, коль останусь в лесу – голос вернется. И моя история закончится, даже не успев начаться.

Это не обрадовало.

Тогда я задрала голову. Там, в вышине, едва различимое за листьями деревьев, переливалось всеми оттенками синего безоблачное небо.

С желто-красным солнцем, но придется привыкать. Стоит ли думать о вещах, что мы не в силах перекрасить.

Листья древесной колыбели склонились надо мной, щекоча лицо и даря пряный аромат диких трав. Где-то за спиной пели птицы. По стволу дерева рядом пробежала белка.

И совершенно внезапно, без видимой на то причины я поймала себя на мысли, что мне все это безумно нравится.

Все – включая мой странный характер, отсутствие воспоминаний, шрамы на руках, странное небо с оранжевым солнцем. Все это ощущалось…

Вдохновенно-необычным. Славным. Интригующим.

Признав это, я захохотала и с удовольствием потянулась.

Я была в восторге.

Глава 1

Алекс

Выбравшись из укрытия парой минут спустя, я наконец приземлилась ногами на мягкую лесную почву, и передвижение заметно облегчилось.

Обезумевшее подсознание отрывалось по полной. Мне представлялись тени, следящие за каждым шагом, недобро сияющие из-за деревьев глаза (тот факт, что сейчас полдень, воображение мое вообще ни разу не волновал), длинные крючковатые пальцы, тянущиеся в надежде оставить меня здесь, в глуши…

Я мотнула головой и отправила фантазию гулять в более конструктивном направлении:

Что произошло со мной до пробуждения в чаще леса без малейшей догадки о том, как выбраться? Неужели настолько была уверена в уровне собственной … эммм… лесной навигации?

Перерыв все имеющиеся сведения о себе (глупая и болтливая любительница лазить по лесным джунглям с буйным воображением), пришла к выводу, что нет, с навигацией все глухо.

Тогда другой вариант развития событий: какие-то местные шаманы ударили меня по макушке и оставили в чаще в качестве подношения своим богам-волкам.

Ну, допустим.

Тогда два вопроса:

1) как им это удалось провернуть, не переломав ветвей куста, в котором я проснулась?

2) (намного более насущный…)  здесь что, действительно водятся волки?

Подумав, я решила в приказном порядке перестать развивать эту тему.

Но если мне помогли здесь оказаться – думаю, я бы дралась, пиналась и кусалась. А все синяки и царапины явно сегодняшние, полученные в неравной борьбе с благами леса. И вряд ли меня опоили: хоть и туго соображаю, но точно не из-за похмелья.

Тут я, разнообразия ради, решила подключить к обсуждению логику. Ведь ветки в моем "спальном кусте" действительно были сломаны исключительно подо мной. А он высокий, чтобы выбраться, мне пришлось очень постараться. Не означает ли это… что никто меня туда не приводил – я сама там оказалась?

Как?

Упала.

С неба?

Или с дерева, что вероятней.

Я вздохнула. Все снова стало весьма неопределенно.

Эй, воображение, я тут с логикой умную беседу веду, куда ты лезешь? Зачем мне, по-твоему, на дерево лезть, а?

Я сменила направление рассуждений. Если в лесу есть дорога – она обязательно рано или поздно выведет меня из леса, правильно?

Сделав это глубокомысленное и ставящее в тупик своей логичностью умозаключение, я приободрилась и ускорила шаг.

Лес, тем временем, превратился в настоящий пестро-зеленый кошмар. Каждое дерево, казалось, я прохожу уже по двадцатому кругу, а стертые неудобными галошами ноги с каждым шагом все больше саднило.

Но, как и все кошмары, этот закончился весьма внезапно: меня выплюнуло.

Я пыталась прорваться сквозь очередную живую стену колючих ветвей, и, когда мне это все же удалось, с криком неожиданности полетела вниз и шмякнулась лицом на сухую песчаную поверхность утоптанной дороги.

Хорошо хоть руки успела выставить.

Откуда-то сбоку раздался заливистый девичий смех. Вставая и отплевываясь от песка, я с гордым видом повернула голову в сторону раздражителя внимания. Отлично! И из леса выбралась, и живого человека встретила. Какой удачный сегодня день.

– Это тебя так учили проявлять сочувствие?

Я ахнула, будто впервые услышав собственный голос.

Хотя почему будто.

Девушка мгновенно спрятала улыбку и посерьезнела. Рассмотрев с ног до головы меня и мою рваную одежду, она даже выдала на лице некое подобие участия.

Но стоило мне сделать шаг ей навстречу – моментально отпрыгнула подальше. Вдобавок, я с любопытством заметила в ее руке нож.

– Кто такая? – выкрикнула она, пытаясь выглядеть дерзко и уверенно.

Для пущего впечатления даже направила на меня свое оружие. Прям грозная воительница, подумайте только.

Я вздохнула. Бояться ее не получалось. Я уже уготовила ей роль своей спасительницы, а не убийцы.

– Знаешь, а ведь это очень хороший вопрос.

Выказывая полнейшую расслабленность, я решила заняться приведением в порядок прически и протрусить волосы.

И теперь, вынимая из растрепанных кудрей прутики, листики, веточки и даже пару жучков, я наконец с неудовольствием открыла свою истинную сущность.

Поздравляю, я – леший! Или лешая?

– Так ты собираешься отвечать, убогая?

– Убогая? – я подняла голову. – И после этого ждешь от меня чистосердечного признания? А вдруг я лесная бандитка?

– А мне твое признание даром не сдалось.

Лезвие приблизилось ко мне еще на пару сантиметров.

– Твоя одежда, точнее то, что от нее осталось – это типичная форма наемниц "Кровавого меча", я знаю! Так что, госпожа Убогая Убийца, меня вы задурить не сможете, даже не пытайтесь!

Эта странная леди наблюдала за мной с вызовом в глазах и подходила все ближе, но я решительно отвлеклась на пару секунд, чтобы переварить новые сведения.