– Я привыкла. К счастью, я не ношу юбок, – оглядываю пустой парк. – Пойду немного прогуляюсь.

Я направляюсь прямо к качелям. У нас на заднем дворе раньше тоже были качели, они висели на дереве. В детстве я каждый день часами раскачивалась на них, веря, что могу взлететь прямо в небо и жить в облаках. Однажды веревка оборвалась с одной стороны, и я рухнула на землю. Минимум полчаса я лежала, распластавшись на земле, и плакала, думая, что умираю. Осознав, что родители не придут на помощь, я встала и тихо заковыляла в дом, испытывая боль в ягодицах и ногах при каждом шаге.

Я почти уверена, что сломала тогда копчик.

Качели все еще на месте, они висят на оборванной, потертой веревке как символ того дня, когда я поняла, что могу рассчитывать только на себя.

Джуд неторопливо пересек парк, чтобы присесть на край металлической горки. Он наблюдает за мной с забавной и невероятно горячей улыбкой.

– Давай покачаемся вместе!

Он мотает головой и выпускает в воздух облако дыма.

– Давай, Лаки! Никто тебя не увидит!

– Мне все равно, кто меня увидит.

– Тогда иди сюда. Не будь какашкой.

Рассмеявшись, он тушит сигарету и выбрасывает ее в мусорное ведро по пути к качелям.

– Знаешь, а ты заноза в заднице, – говорит он, втискивая свое мускулистое тело на сиденье качелей, расположенных рядом со мной.

Я сильнее раскачиваюсь ногами, мои волосы развеваются за спиной, как флаг.

– Знаю. И мне все равно.

Когда я оглядываюсь, Джуд скользит по воздуху рядом со мной, улыбаясь так же широко, как и тогда, когда садился за руль моего «Корвета».

Приятно видеть, что у плохого парня есть внутренний ребенок.

– Тот, кто сможет приземлиться дальше всех, поедет за рулем обратно, – озорно говорит он.

– Договорились!

Джуд прыгает первым и приземляется на песок в пятнадцати футах от качелей, завершив движение красочным кувырком.

– Я слишком стар для этого дерьма, Искорка, – стонет он, опускаясь на колени в песок. – Ты и твоя машина убиваете мою спину.

– Приготовься проиграть!

Я с глухим стуком ударяюсь о песок на три фута дальше него и падаю, отнюдь не изящно, на задницу.

– Я победила!

– Да, но вообще-то это было несправедливо. Ты намного легче.

– Верно. Я позволю тебе отвезти меня обратно. Потому что я хорошая, и ты мне нравишься.

Джуд встает, отряхивает песок с джинсов и протягивает мне руку. Когда я хватаюсь за его ладонь, он без усилий вздергивает меня вверх, и я натыкаюсь на его грудь.

– Ты мне тоже нравишься.

Его голос, внезапная близость… У меня немного перехватывает дыхание. Я никогда раньше не была так близко к мужчине. К мальчику – да. Но не к мускулистому, татуированному, пахнущему сандаловым лосьоном после бритья взрослому мужчине с кулаками размером с мою голову.

Мне следовало отпустить его руку, как только я встала на ноги, но я этого не делаю. Я задерживаю руку на несколько секунд, наслаждаясь теплом и ощущением прикосновения к его мозолистой ладони.

Через мгновение Джуд нежно сжимает мою руку, а затем отпускает ее. Это пожатие – крошечный ласковый жест. Но мы, девочки, знаем, что это такое. Это уникальное выражение любви.

Отчетливое урчание двигателя ее машины и включенный на полную громкость хит Элтона Джона Tiny Dancer возвещают о прибытии Скайлар еще до того, как я вижу, как она въезжает на школьную стоянку.

Выходя из машины, девушка мимоходом бросает взгляд на дом, над которым я работаю, но не замечает меня на крыше. Я гадаю, уж не пришлось ли ей этим утром повозиться, заводя автомобиль, потому что занятия в школе начались больше часа назад.

Погода за ночь изменилась, и прохладный ветерок прогнал влагу из воздуха. Наверное, поэтому сегодня на голове Скайлар красуются очки и обалденная кепка-авиатор из состаренной коричневой кожи. Две длинные косы спускаются вниз из-под необычного головного убора, который удивительным образом очень круто смотрится на девушке.

– Эй, Лаки! – зовет снизу Кайл. – Иди посмотри на настил пола.

– Иду!

Спускаюсь по лестнице, но что-то странное привлекает мое внимание.

До меня не сразу доходит, что куча одежды, которая валяется на тротуаре, на самом деле – Скайлар.

– Что за…

Отбросив молоток на землю, я бегу через лужайку и опускаюсь на колени рядом с девушкой, лежащей на тротуаре.

– Скайлар?!

Она не шевелится, и у меня кровь стынет в жилах. Скайлар полностью отключилась.

Дышит, но без сознания.

– Эй… – я касаюсь ее щеки, и мое сердце ускоряет ритм. Ее симпатичная кепочка свалилась с головы, и при виде того, как она лежит на дорожке рядом с девушкой, у меня к горлу подкатывает ком. Я тормошу Скайлар за плечо. – Очнись, Искорка!

Она поворачивает голову. Ее обутые в сапоги ноги подергиваются. Глаза медленно открываются. Несколько секунд Скайлар ошеломленно смотрит сквозь меня, пока ей, наконец, не удается сосредоточиться.

– Ч-что случилось? – невнятно бормочет она, моргая.

– Похоже, ты потеряла сознание.

Помогаю ей сесть, но она тут же, покачнувшись, хватает меня за руку.

– Я чувствую себя не очень хорошо.

Она и выглядит не очень хорошо. Бледная как полотно. Под глазами – темные круги. Вчера в парке Скайлар казалась такой энергичной, но сегодня ее просто не узнать.

– Ты что-нибудь принимала? – спрашиваю я.

– Что, например?

– Ну, не знаю. Таблетки?

Нахмурившись, Скайлар потирает висок.

– Я не употребляю наркотики, Джуд.

– Ты ударилась головой?

– Возможно. Голова сильно кружится.

Ее глаза закрываются, а пальцы крепче сжимают мою руку, как будто она снова собирается потерять сознание.

– Я отвезу тебя в отделение неотложной помощи.

– Нет… – качает она головой. – Я не могу поехать в больницу.

– Еще как можешь. И поедешь.

К нам подходит Кайл с молотком в руке и переводит взгляд с меня на Скайлар, все еще сидящую на тротуаре.

– А я везде ищу тебя. Что, черт возьми, происходит?

– Похоже, она потеряла сознание.

– Что с ней?

– Сам не знаю. Я отвезу ее в отделение неотложной помощи. Ты можешь приглядеть за всем, пока меня не будет?

– Конечно. Может, лучше вызвать «скорую»?

– Нет, – бормочет Скайлар.

– К черту «скорую», – отвечаю я. – Она будет ехать сюда целую вечность. Будет быстрее, если я отвезу девушку сам.

– Ладно, – кивает Кайл. – Хотя, возможно, тебе стоит позвонить ее родителям.

– Хорошая идея, – я наклоняюсь так, чтобы встретиться взглядом со Скайлар. – Давай позвоним твоей маме, и я отвезу тебя в отделение неотложной помощи. Встретимся с ней там, на месте.

Закрыв глаза, она качает головой.

– Мне восемнадцать. Я не нуждаюсь в маме и не хочу, чтобы она приезжала.

– Но…

– Пожалуйста, – шепчет Скайлар. – Она все равно не приедет. Поверь мне.

Мы с Кайлом обмениваемся взглядами, без слов понимая, что не должны вмешиваться в их семейные дела. Но я не могу просто оставить девушку здесь или позволить ей самой сесть за руль. Скайлар даже встать не может, не говоря уже о том, чтобы вести машину.

– Ладно. Как думаешь, сможешь дойти до моего грузовика?

– Думаю, да.

Я помогаю ей встать, но ее колени подгибаются, будто ватные.

– Я понесу тебя, – подхватываю Скайлар на руки, прежде чем она успевает запротестовать.

– Чувак, помоги собрать ее вещи, – говорю я Кайлу.

Он поднимает кепку, очки и сумку с книгами и протягивает их девушке.

– Спасибо, – благодарит она, прислонив голову к моему плечу.

– Я скоро вернусь. Просто продолжайте работать дальше, – сообщаю я, игнорируя скептический взгляд Кайла.

– Будет сделано. Отправь мне сообщение и дай знать, как обстоят дела.

Несу Скайлар к своему грузовику, на ходу задаваясь вопросом, какого черта я творю, и осторожно сажаю ее на пассажирское сиденье. Неловко повозившись, пристегиваю девушку ремнем безопасности.