Хотя лекарка уже начала подозревать, что направляются они всё к той же проклятой избушке. По крайней мере, тропинка казалась знакомой. Правда, что там делать в такую рань, Арха понятия не имела. Саквояж с лекарскими снадобьями и инструментами рогатый велел оставить дома.

— А долго ещё? — обречённо вздохнула ведунья, подтягивая отяжелевший, набрякший влагой подол.

Дан вместо ответа на девушку только шикнул, напряжённо вслушиваясь в предутреннюю тишину леса. И сорвался с места, перейдя почти на бег, и волоча лекарку за собой — Арха даже спросить ничего не успела. А задавать вопросы на бегу неудобно. Дыхание и так сбивалось, да ещё капюшон плаща мешался, болтаясь перед глазами. Тут не до расспросов, не споткнуться бы.

Впрочем, скоро ведунья и сама расслышала, что так хаш-эда взбудоражило. Звон металла о металл, хоть и приглушённый туманом, далеко разносился между сонными деревьями. Чёткие ритмичные, они напоминали удары кузнеца по наковальне.

Напоминали, да не совсем. В лазарете ведунья подобного наслушалась. Выздоравливающие нередко выходили размяться на пустырь за госпитальной каптёркой, прыгая по вытоптанному пятачку и пытаясь наковырять друг в друге новых дырок.

Вряд ли в предрассветном лесу кому-то приспичило просто потренироваться.

— Тьма! — рыкнул на бегу Дан. — Я же его предупреждал!

— О чём? — пропыхтела Арха, едва не влетев носом в спину демона.

Впрочем, спрашивать никакой надобности не было. Рогатый затормозил на краю проплешины, перед входом в землянку. На которой сражались кронпринц и крылатая. То, что они именно дрались, а не просто мерились фехтовальным искусством, поняла даже ведунья. Правда, ничего больше лекарка не разобрала. Противники двигались с такой скоростью, что девушка не всегда понимала, кто где находится.

Дан скрипнул зубами, сжав ладонь ведуньи до хруста.

— А зачем это всё? — тихо спросила Арха, по одному разжимая пальцы демона.

— Потому что дурак! — рыкнул рогатый, непонимающе глянув на собственную руку. — В романтика решил поиграть! Какая тут романтика, когда… А, Тьма всех поимей!

Хаш-эд рванул вперёд. Но через два шага словно на стену наткнулся, замер на месте. Постоял, раскачиваясь с носка на пятку. И сложил руки на груди, набычившись, созерцая поляну. Лекарка, привстав на цыпочки, выглянула из-за его плеча.

Адаш согнулся кочергой почти касаясь лбом коленей. Правую руку с зажатым мечом он выставил в сторону Дана, явно требуя, чтобы демон на месте оставался. А вот левую руку наследник почему-то привязал к боку. И рукав на ней мок, пропитываясь густо-алым. Арелима статуей застыла шагах в трёх от него, сжимая рукоять меча у плеча обеими ладонями.

И оба дышали, как загнанные лошади.

— Ну что, добивать будешь? — тяжело, через хриплые всхлипы хмыкнул Адаш.

— Я не демон, чтобы раненых добивать! — огрызнулась крылатая.

— Да ну? — не поверил принц.

— Не путай войну с честным поединком.

У светлой даже смутиться совести не хватило. Из чего Арха сделала вывод: обычай добивать раненых существует не только у детей Тьмы. Хотя ей всё равно было сложно представить воительницу, занимающуюся таким не слишком благородным делом.

— Так я могу идти? — помолчав, спросила крылатая.

Наследник в ответ только кивнул, болезненно морщась. Видимо, зацепила его арелима чувствительно.

— То есть, у нас тут честный поединок? — хмуро уточнил Дан. — Или это честность по меркам Света?

— Тебя что-то не устраивает, демон? — обернулась крылатая.

— Многое, — едва заметно кивнул рогами хаш-эд. — Например, то, что меня ты победить не сумела. А Адаш фехтует лучше. То, что он сейчас изображает умирающего лебедя. А при Лашере его и разрубленная до черепа голова не смутила. Ну, и, в конце концов, то, что он в принципе левша.

А вот это для Архи стало новостью. Лекарка-то считала, что левой рукой работает только Ирраш. Оказывается, шавер не один обладал таким талантом.

— Ты намекаешь, что он всё подстроил? — нахмурилась воительница.

— Намекаю я по-другому, — раздражённо рыкнул Дан. — Сейчас я прямо говорю.

— Зачем?

— Да затем, что…

— Дан, захлопни пасть! — настойчиво порекомендовал Адаш, глядя на демона из-под спутанных волос. — И катись во Тьму. Я так решил. Значит, так оно и будет.

Видимо, мнения, что их решения не подлежат ни обсуждению, ни пересмотру, придерживались все хаш-эды. Вопрос только в том, чья позиция весомей.

— И что ты от меня хочешь? — криво усмехнулась крылатая. — Чтобы я сейчас благородно осталась? Или вызвала тебя на поединок? Честь честью, но гостеприимство тёмных как-то поднадоело. Да и вообще…

— Иди уже! — рявкнул Адаш. — Или дожидаешься, пока остальные подтянутся? Вали отсюда в Свет, во Тьму, да куда хочешь! Ну!

Арелима пожевала верхнюю губу, будто дилемму решая. И мотнула головой, как упрямая лошадь.

— Не знаю я, что тут к чему. Это ваши дела. Но поблагодарить всё-таки стоит. Повезло, что ты таким добреньким оказался.

— Уйдёшь ты или нет? — взвыл кронпринц.

— Уже ушла. Да, лекарка! — вскинулась крылатая, будто что-то вспомнив. — Ты на меня зла не держи. Сама понимаешь, на войне все средства хороши. И ехала бы ты отсюда. Не для тебя это дерь… — воительница глянула на ведунью, хмыкнула и длинно сплюнула сквозь зубы. — В общем, не место тут таким. А тебя, рогатый, я всё равно достану.

— Надеюсь на скорую встречу, — буркнул Дан.

И, кажется, сам едва удержался от плевка, глядя, как арелима, забросив меч на шею, скрывается за кустами.

— У меня только два вопроса, — тихонечко подала голос Арха. — Первый: почему все считают, будто я эдакий нежный цветочек? И второй: что на всё это скажет Ирраш?

— Ты предпочла, чтобы её на шнурки порезали? — гавкнул Адаш, выпрямляясь без малейшей натуги.

Кстати, его надсадное дыхание тоже куда-то подевалось, выровнялось.

— Я же не сказала, что меня такой исход не устраивает, — фыркнула ведунья, выбираясь из-за Дановой спины. — Просто спросила, что скажет шавер.

На этот, явно риторический вопрос демоны отвечать не посчитали нужным. Впрочем, первый они тоже проигнорировали.

Сказать Иррашу хотелось многое. Даже очень многое. Объяснение про внезапно сбежавшую крылатую его не удовлетворило совершенно. Да и невесть где полученная рана Адаша, слишком довольная Арха и чересчур хмурая физиономия Дана настораживали. Но оставалось только зубами скрипеть. Официальная версия озвучена — сбежала. И отряд на её поиски послан.

Странно, но шавера в него не включили. Кронпринц только буркнул что-то о необходимости присутствия лорда Нашкас в лагере. В чём состоит эта необходимость, не уточнялось. В общем, оставалось только зубами скрипеть. И меч точить. Хотя клинком уже можно было запросто бриться. Но никакого другого занятия Ирраш себе придумать не мог.

За взвизгами оселка он шагов не услышал. Только почувствовал, что кто-то рядом стоит. Отреагировал шавер мгновенно. Вскочил, пригнувшись и текуче уходя в сторону. Выхлест меча он затормозить не успел. Только и сумел вывернуть кисть так, чтобы лезвие беспомощно вгрызлось в брёвна стены. Хотя одну тонкую прядку он всё-таки срезал.

Ллил даже не вздрогнула. Как стояла, так и продолжала стоять с лёгкой полуулыбкой на лице — уголки губ приподняты едва заметно.

— Я же тебя убить мог! — рявкнул Ирраш, почти у самой земли ловя срезанный локон. — Головой работать хоть иногда надо!

— Прошу прощения. Думала, что вы меня услышите…

— Индюк тоже думал, — огрызнулся лорд, покачав, высвободил меч и уселся на место. — Тебе чего надо?

Неуверенная улыбка слиняла с личика, светлые брови нахмурились.

— Я вам мешаю? — серьёзно спросила Ллил. — Мне казалось…

— Пусть тебе перестаёт казаться. И думать тоже заканчивай. Обычно это только вредит.

Ирраш осторожно, на пробу, вжикнул оселком по лезвию. Ему тоже что-то мешало. Демон уставился на собственную ладонь, словно впервые её видел. Оказывается, он так и сжимал прядь светлых волос в руке. Вместе с точильным камнем.