— Точно, — теперь уже ведунья усмехнулась. — А приказы он всегда исполняет беспрекословно. Просто я думала… — лекарка помолчала, мотнула головой, как будто муху отгоняла, и рукой махнула. — Неважно.

— Ну, почему же неважно? — Адаш, не вынимая кулаков из карманов, привалился плечом к избушке, скрестив ноги в щиколотках. — Ты думала, что он весь из себя такой честный-благородный-справедливый? Мухи не обидит, сиротам помогает, за друзей глотку порвёт? В принципе, не особо и ошибалась. Все так и есть. Но ещё он пасынок императора, глава одного из высших родов и офицер, а не монашка. Кстати, то, что он грязь собственными руками разгребает, а не спихивает всё на подчинённых, доказывает его благородство и прекраснодушие.

— Я должна в восторг прийти? — окрысилась Арха. — От того что он женщину пытает собственноручно, а не предлагает этим заняться, например, Иррашу?

— Было бы у тебя побольше мозгов — оценила, — спокойно отвели принц. — Знаешь, наблюдаю я за тобой, и всё сильнее мне мерещится: видишь ты только то, что удобно. А не то, что есть на самом деле. Нет, ничего не скажу, ты мне нравишься. Ещё тогда на охоте понравилась. Эта природная милость и наивность подкупает. Вот только мне не нравится, как ты окружающим жить мешаешь.

— Я мешаю? — опешила ведунья.

Его Высочество серьёзно кивнул.

— Именно так. Ты живёшь по собственным убеждениям. И живи, если Тьма позволяет. Но не заставляй других соответствовать твоим представлениям о морали. Вот, например, сейчас. Думаешь, Дану душу рвёт, что тут бабу пытали? Да ничего подобного. Для него арелим не женщина, а воин, враг. Без пола. Другое дело, что информацию выбивать вообще неприятно. И на совесть это в любом случае давит. А тут ещё и ты на мозолях попрыгаешь. Но это ваши дела. Повернись так, чтобы солнце слева светило и иди все время прямо. Окажешься рядом с деревенским полем.

Адаш, не дожидаясь ответа ведуньи, отлип от стены и ушёл в избушку, плотно прикрыв за собой дверь.

Звук оселка, вжикающего по кромке меча, раздражал невероятно. Этот полускрежет-полувизг вибрацией отдавался в корнях зубов. А уже оттуда рикошетом бил в виски, которые и так едва не лопались под давлением боли. Но Ирраш с упорством, достойным лучшего применения, продолжал править лезвие, любезно выволоченный из лопухов и принесённый рыжим Данаш. Шавер бы предпочёл, чтобы меч остался там, где он его оставил. Наверное, поэтому он сейчас и пытался сточить его до основания. Видимых успехов пока не имелось, но демон очень старался.

Плотная тень загородила от Ирраша солнце — за визгом оселка, а может и за собственными мыслями кот даже шагов не расслышал. Лорд Нашкас, не прекращая своего занятия, глянул исподлобья вверх, убедился, что свет от него Шай застит, и вернулся к заточке. Блондин помялся, переступив с ноги на ногу и, подумав, сел рядом, сунув в зубы травинку.

— Что-то девчонок нет давно, — как будто между прочим заметил красавчик. — Ушли ещё утром и с тех пор ни слуху, ни духу.

— Каких ещё девчонок? — недовольно спросил Ирраш.

В принципе, он подозревал, о ком могла речь идти. Но у ифовета стоило и уточнить. У него девчонок имелось немало.

— Да Арха с Ллил с утра ушли травы собирать, — охотно пояснил блондин.

— Одни? — вскинулся шавер.

— Да нет, с Адином.

Лорд Нашкас тут же успокоился и снова начал размеренно возить точильным камнем по кромке: туда-сюда, туда-сюда.

— Слушай, Ир… — предпринял ещё одну попытку завязать разговор Шай.

— Извинений ждёшь?

— А стоит ждать?

— Сам как думаешь?

— Ну, вот и я про то же. Знать бы ещё, чего ты так психанул — стало бы совсем хорошо.

Ирраш подумал, глядя на оселок внимательно, словно впервые увидел. Отложил камень в сторону. Упёр меч острием в землю, скрестив предплечья на его оголовье и пристроив сверху подбородок. На вопрос ифовета он отвечать не спешил.

— В принципе, я догадываюсь… — осторожно начал Шай.

— Какие все догадливые! — криво усмехнулся шавер. — Тоже начнёшь меня убеждать, что я не должен свой шанс упускать?

— Не начну, — а вот у блондина его вечная глумливая ухмылочка с хорошенького личика слиняла.

— Почему?

— Потому что сам хочу попробовать.

Шай откинулся на стену дома, прикрыв глаза. Казалось, что он задремал. Только травинка, размеренно перебрасываемая из одного угла рта в другой, свидетельствовала, что спать демон и не собирался.

— Тебе девок мало? — поинтересовался Ирраш, как ни странно, без всякой агрессии.

— Девок хватает. Надоело. Понимаешь…

— Да чего тут непонятного? — шавер выпрямился, покачал меч ладонью, глядя в землю. — Всем, наверное, хочется. На Дана с Тхия насмотрелись. Чтоб там Адин не говорил, а инстинкты нами правят. Своя нора, своя самка. Детёныши, опять же, — демон снова усмехнулся не слишком весело. — Цивилизация — это хорошо. Когда в укромном месте имеется своя пещера.

— А ты не хочешь попробовать? — спросил Шай, глаз не открывая и даже не двигаясь.

— Хочу, конечно. Не железный. Но это точно не для меня. Всё это. А она уж тем более.

— А для кого?

— Ты ей подойдёшь, — подумав, ответил Ирраш, выписывая кончиком меча на земле узоры. — И, честно говоря, я даже рад буду, если у вас все получится.

— А это хотя бы теоретически возможно? — сонно приподняв веки, покосился на шавера блондин. — Ты вот сейчас точно про меня?

— Нет, про соседа, — хмыкнул Нашкас. — Я-то в курсе, почему ты ни с одной дольше пары дней не хороводишь. Тут тебе бояться нечего — эта не предаст. Да и что тебе терять-то?

— Вот тут ты в точку попал, — усмехнулся Шай, потянулся, забрасывая руки за голову. — Терять мне совершенно точно нечего. И кому я нужен с таким довеском?

— Ллил не осудит, — покачал головой Ирраш. — Поймёт. Вот в чем другом, а в этом я уверен.

— Ну-ну… Ладно, там посмотрим. Так, значит, с твоей стороны никаких претензий не будет? Давай уж раз и навсегда решим. А то знаешь, никому такие закидоны не нужны. Мне-то что? Отряхнулся — и дальше пошёл. А вот Дан, наверное, себе плешь выщипал.

— Не будет претензий, — мрачно, но твёрдо ответил Ирраш. — И никаких закидонов не будет тоже. Могу Тьмой поклясться. А с Даном я сам поговорю.

— На кой мне твои клятвы? И так уж разбросались — дальше некуда. Мне и слова достаточно. Знаешь, мне иногда идиотские мысли в голову приходят…

— Знаю, — кивнул шавер, — других у тебя и не водится. Правда, чаще всего, никаких нет.

— Так вот, мне кажется, что все, что уже случилось — обязательно повторится, — не обратив ни малейшего внимания на злобные инсинуации, продолжил блондин, мечтательно щурясь на солнышко. — Нам обязательно дадут шанс прожить ещё раз. Но только с другим знаком.

— Видимо, для меня эта мысль чересчур глубока, — признался шавер.

— Ну, вот смотри. Ты же меня тогда предупреждал, что добром это не закончится? И единственный говорил: ей верить нельзя. Так все и вышло. А теперь утверждаешь, будто у меня все получится. Значит, обязательно должно получиться.

— С логикой у тебя всегда плоховато было. Если следовать тому, что ты сам сказал, то в этот раз все остальные должны утверждать, будто ничего не выйдет. Ну, или я обязан неправым оказаться.

— Это просто для тебя мысль действительно глубока, — усмехнулся Шай, пружинисто вскакивая на ноги. — Пойду я все-таки посмотрю, куда они запропастились. Адин — это, конечно, надёжно. Но за своей девочкой самому приглядывать нужно.

Блондин повертел шеей, будто разминая мышцы перед дракой. Потому и не заметил, как шавера передёрнуло, словно ему за шиворот щедрой горстью муравьёв отсыпали.

— Знаешь, мне почему-то кажется, что «девочку» Ллил не оценит, — буркнул Ирраш.

— Разберёмся! — отмахнулся от него красавчик. — Не учите дедушку кашлять, бабушку пироги печь, а лорда Шарраха строить отношения с женщинами. Все, я пошёл. Счастливо оставаться!

— Бывай, — бросил ему в спину шавер, не поднимая головы.