Сам я очень чётко помню этот момент, когда встал на перекрестке и свернул в итоге не туда, отказавшись от огня и связавшись с демонами. Нет, это не была сделка, мне хватило ума заключить взаимовыгодное соглашение, не заложив при этом душу, но начало безумию было тогда положено. Чуть позже я сделал кольцо, осуществив ритуал переноса души. Скорее всего, ритуал и зафиксировал именно этот отрезок времени, отсеча то, что было позже.
И вот сейчас у меня есть возможность, так сказать, наверстать утраченные годы жизни Зелона. Хочу ли я этого? Да никогда. Я бы ещё опыт десятка лет отсек, была бы моя воля. Вот только этот опыт был, от него никуда не деться, и моя сущность стремится к воссоединению, подкидывая в лабиринте разума забавные картинки, словно я разделён на физическом уровне, и моя вторая половина жаждет слияния. Вот поэтому я разделяю его и себя, потому что у меня на стадии создания кольца этого кошмарного опыта ещё не было, и свою вымороженную сущность я помню, но фоном, словно прочитанную когда-то книгу, не пропуская через себя. И я не могу противиться этому воссоединению, не могу, потому что это противоречит самой сущности разумного существа, отказ фактически от части самого себя.
Мне срочно нужен якорь, который зафиксирует меня здесь и сейчас, чтобы уже навсегда похоронить того Зелона, кем я в итоге стал. Он умер, демоны его раздери, его любовница убила, наверное, он её в постели не устроил, бывает. Нужно устроить ему уже поминки, потому что в случае, если я перестану чувствовать в своих жилах огонь, воду и другие свои дары, оставив себе лишь могильный холод смерти, то попрошу Егора меня убить, если, конечно, мне хватит времени на это осознание. А Егора буду просить, потому что только у него будет шанс это сделать. И, даже, если он погибнет при этом, у него будет этот шанс. Всё равно они погибнут в итоге все, Зелону в последний год не нужны были постоянные привязанности, он считал их слабостью.
С такими мыслями я спустился на пирс. Всё должно случиться здесь на море, возле источника изначальной стихии. По другому быть не должно.
— Странно, — Вольф почесал висок. — А почему нас никто не встречает? Так, мне это не нравится. Пошли в дом, там узнаем, что тут происходит.
Дом стоял на берегу, чуть выше линии прибоя. Одноэтажный, но вытянутый и оттого выглядевший приземистым. Практически во всех окнах горел свет, но особой суеты я не заметил. В холле нас встретила Влада.
— Что у вас стряслось? — Юрка выглядел сосредоточенным. Он рассеянно поцеловал жену в щёку, одновременно осматривая помещение.
— Люсинде стало нехорошо, но сейчас всё в порядке, — ответила Влада, а Егор побледнел.
— Что значит нехорошо? Что с моей женой? — Егор нахмурился и сделал шаг вперёд.
— Тише, успокойся, — Влада похлопала его по руке. — Не надо к ней ломиться с грацией носорога. Я, собственно, поэтому здесь вас караулю, чтобы все объяснить.
Она начала объяснять, а я внимательно слушал. Люся для меня не чужая и я тоже за неё беспокоюсь. Как оказалось, что даже этого оказалось достаточно, чтобы мои личные проблемы отошли на второй план. Началось все утром, когда Люся почувствовала, что ребенок ведёт себя неспокойно. У неё даже ложные схватки начались. И хорошо, что в доме были только женщины, которые не впали в панику, потому что все, кроме Анны проходил через нечто подобное. Они вызвали целителя и уже собирались звонить Егору, но тут всё прекратилось. Ребенок успокоился, схватки прекратились. Целитель только развёл руками, и подтвердил, что роды должны начаться где-то через месяц. Так же он сказал, что у ребенка сильно повышен магический фон, прямо в разы, и он такого никогда не видел раньше. А ваза, которая изменилась в ходе магического выброса, Владе никогда не нравилась и теперь она стала гораздо симпатичнее.
— Думаю, нам пора заканчивать отдыхать. Лучше уж Люсе под присмотром кланового целителя быть, который знаком с семейным даром. — Я стукнул всё ещё бледного Егора по спине. — Что это твой наследник хулиганит?
— Не знаю, — он покачал головой. — Я пойду к жене. Может мой сын со мной как-то поделится тем, что его беспокоит, — Егор криво усмехнулся, а Вольф кивнул ему, предлагая следовать за собой, показывая дорогу, потому что ни я, ни Ушаков, никогда не были в этом доме, и понятия не имели, куда поселили наших девочек.
Не прошло минуты, как я остался в холле с Владой.
— М-да, дела, — протянул я, а она стояла, ожидая, куда же меня может понести. Тогда я скинул с плеча небольшую сумку и достал из неё пакет. — Держи. Конечно, дарить такие вещи стоит не в таких условиях, но что теперь поделать? В общем, разбирайте с Ириной и делите, что кому больше подойдёт. Это вам от нас с Ушаковым.
— Что здесь? — Влада тут же открыла пакет и вытащила древний браслет. — Какая прелесть, — она бросилась ко мне на шею и поцеловала в щёку. И тут же умчалась, показывать сестре подарки. Вообще, мы с Егором решили не заморачиваться и посто сгребли оставшиеся побрякушки в пакет, чтобы подарить Вольфам, тем более, я им ничего не дарил на рождение детей.
Оставшись в холле в одиночестве, я осмотрелся.
— И? Что мне делать и куда идти?
— Костя, — я обернулся. Анна стояла чуть в стороне и куталась в шёлковую шаль, словно ей холодно. — Мы можем поговорить? Только не здесь. Пойдём к морю?
— Конечно, о чём речь, — и я галантно подставил ей локоть. Она тяжело вздохнула и положила пальчики на мою руку.
Мы вышли из дома и прошли почти к пирсу, где стояла, покачиваясь на волнах, красавица яхта.
Анна продолжала кутаться в шаль и молча смотрела на море. Оно её успокаивало, но это и понятно, для неё это была такая же изначальная стихия, что и для меня.
— Мы пришли сюда помолчать? — я повернулся к ней. — Что ты хотела мне сказать?
— Я беременна, — выпалила Анна, не глядя на меня. — У меня была задержка, совсем незначительная, но, когда пришел целитель к Люсе, я попросила его меня осмотреть. Срок ещё маленький, но он подтвердил. И ещё, целитель сказал, что не вполне уверен, всё-таки ещё очень маленький срок, но, похоже, у нас будет двойня.
Я стоял и мог только моргать, как баран. А она повернулась ко мне. Теперь мы молчали вместе, глядя друг на друга.
— Это… — Я начал что-то говорить, но прервался, потому что не знал, что сказать. — Аня, — и я просто притянул её к себе, сильно прижимая к груди. Она только пискнула. — Спасибо тебе.
— Да отпусти ты меня, ты же нас раздавишь, — ей удалось вырваться. — Ты как хочешь, а я есть хочу. Я ещё и поэтому к целителю обратилась, потому что всё время что-то жую в последнее время. Скоро растолстею.
— Ты и так скоро растолстеешь и станешь просто очаровательной, — теперь я улыбался. Наверное, со стороны выглядел, как идиот, но мне было на это наплевать. — Я бы тоже что-нибудь поел.
— Ладно, я тогда пойду и попробую выбить из Юрки еду, а тебе, похоже, надо пару минут одному побыть, чтобы переварить эту новость, — Аня слабо улыбнулась и пошла к дому, я же остался стоять на берегу.
Дотронулся до кармана и нащупал кольцо. Ничего не произошло, но не стоит расслабляться. Решительно вытащив проклятую вещь, я размахнулся и швырнул кольцо в море. Хватит. Вот кто-кто, а мои дети никогда не увидят этого кровавого ублюдка. Он, к счастью для всех, умер. Его убила любовница, сам виноват, надо было лучше в постели стараться.
Постояв ещё с минуту, глядя на волны, довольно лениво набегающие на берег, я развернулся, чтобы идти к дому, и тут у меня в кармане зазвонил телефон. Я посмотрел на номер и ответил.
— Я слушаю, что у тебя случилось? — на самом деле, я слегка напрягся, когда увидел, что звонит мне дед.
— Костя, запоминай координаты для телепортации, — голос деда звучал глухо, как из бочки.
— Какие координаты, ты о чём? — сказать, что я удивился, это скромно промолчать.
— Костя, здесь полог какой-то! Я нашёл место с дырой в пологе под потолком и поверь, мне очень неудобно висеть здесь на одной руке, поэтому, запоминай координаты, — рявкнул дед и принялся диктовать цифры, которые послушно ложились в память. — Мы с Марго в склепе царицы, нам удалось сюда пробиться. Но за дверью беснуется какая-то тварь, а на гробнице полог, я не могу телепортировать нас отсюда. Так что ты переместишься в лагерь. Костя, я в тебя верю, ты сумеешь нас вытащить отсюда.
