Он вернул на плежер карту. Переключил изображение со схематического на реал, попытался приблизить мост.

Изображение подавалось не с камеры, в Нейтрале нет камер. Когда обновляли карту в последний раз, неизвестно.

Издали мост выглядел так, будто по нему топнул ногой великан. Проломил бетонную дугу в середине, оставив по сторонам от бывшей железной дороги два обломка – один подлиннее, другой покороче. Обломки нависали над низиной.

Никаких признаков того, что вблизи моста можно каким-то образом съехать вниз, Виктор не увидел. Особо на это, впрочем, и не рассчитывал – он понятия не имел, сколько лет карте. Нужно разбираться на месте.

Виктор залпом допил оставшееся в кружке пиво.

– Обновить? – с готовностью предложила женщина за стойкой. За манипуляциями Виктора она наблюдала с интересом.

– Нет, спасибо. Мне пора.

Виктор расплатился. Не сразу сообразил, отчего хозяйка бара смотрит на него укоризненно. Потом, спохватившись, прибавил к оставленным монетам ещё две – чаевые. В цветных округах эта традиция давно канула в прошлое. Чаевые считались действом, оскорбляющим достоинство обслуживающего персонала, за это могли и жалобу подать. В Милке никто не оскорблялся. Здесь и наличные были в ходу – в отличие от цветных округов.

– Заходи ещё, – приветливо предложила женщина. – Мы круглые сутки открыты.

– Непременно. Спасибо.

Виктор провёл возле злополучного моста битых два часа. Память ему не изменяла: природная низина, по которой когда-то проходила железная дорога, сейчас была затоплена. Там образовалось затхлое болото из дождевой воды, смешанной с природным и человеческим мусором. По логике – глубина болота вряд ли была серьёзной и зависела от интенсивности дождей. В засушливое лето болото, вероятно, вовсе пересыхало.

Теоретически его, наверное, можно переехать, не навредив при этом двигателю мотоцикла… Но – зачем? Для чего тем четверым спускаться сюда? Чтобы перебраться на ту сторону?

Склоны оврага были укреплены плитами. За прошедшие годы плиты поросли мхом, растрескались. Вблизи моста их завалило бетонными обломками – порождением давнего взрыва. Размеры обломков колебались от мяча для игры в теннис до глыб, доходящих Виктору до середины бедра. Как можно проехать среди этих нагромождений на мотоцикле, он не представлял.

Следов, разумеется, тоже не осталось – какие могут быть следы на бетоне?

Разве что на той стороне… Если мотоциклисты каким-то образом всё же спустились вниз и перебрались через болото, то следы грязных колёс просто обязаны остаться. Но отсюда их не разглядеть, расстояние приличное, метров тридцать. И не перебраться через болото никак. Всё, что Виктор может сделать – это дождаться утра, вернуться со знакомым водителем в Грин, явиться в участок, получить у Штольца разрешение на переход границы в Южном секторе, состыковаться с коллегами там, хрен знает сколько времени добираться по заброшенному шоссе до моста… Ну, к вечеру завтрашнего дня, возможно, доберётся. Может быть, даже отыщет следы – если их не смоет обещанным синоптиками дождём. И если следы там вообще есть…

Одно дело – проверять бредни чокнутой старухи в одиночку. И совсем другое – докладывать о них Штольцу или посвящать в детали незнакомых коллег из Южного сектора.

– Проклятые Стражи, – проворчал Виктор. – Мёртвая вода… Вот прицепилось-то, зараза!

Он огляделся вокруг.

Пусто. Даже пацанва не лазит – хотя в его детство местечко было популярным. Те, у кого не было денег на анимационные залы – а деньги в Милке в принципе водились мало у кого, – любили играть здесь. «Мёртвая вода» пугала, и в то же время манила.

Пугала – передаваемым из уст в уста рассказом о том, как два пацана недавно потонули вот на этом самом месте. Манила – стремлением продемонстрировать собственную лихость и доказать, что ты не такой дурак, чтобы верить мамкиным страшилкам. Самым шиком считалось перебраться через болото ночью.

Виктор однажды перебрался. На ту сторону – без потерь, а обратно, не удержавшись на скользком камне, по пояс макнулся в грязную воду. Штаны он кое-как отряхнул, но высохнуть до возращения домой они, конечно, не успели. И надо ж ему было, украдкой пробравшись в квартиру, наткнуться на отца – которому показалось, что забыл с вечера поставить будильник.

Сказка «споткнулся, упал в лужу» не проканала. Если мать Виктору время от времени ещё удавалось одурачить, то с отцом такое не прокатывало, тот сам пацаном был. Мигом догадался, в какую «лужу» свалился отпрыск. Задница у Виктора тогда горела так, что в школе на следующий день изъёрзался, сидя на стуле.

Через неделю была вспышка. Ещё через пять дней отец умер. Мама пережила его всего на сутки…

Виктор встряхнул головой, отгоняя воспоминания. Надо же. А ведь, казалось, что всё позабыл.

Он снова огляделся вокруг. Никого. Видимо, «пройдоха Крус», рассказывая о том, что порядки теперь стали строже, не покривил душой. Если в детство Виктора забор, огораживающий складские территории, зиял прорехами, то сейчас его обновили и обмотали колючей проволокой. Возможно, на неё даже напряжение подаётся – нынешние хозяева складов, судя по всему, стали намного трепетнее относиться к своему имуществу. Недаром ходят слухи, что большинство предприятий в Милке давно принадлежат обитателям цветных округов…

Ладно. Он ведь, на самом деле, всё уже решил. А сейчас просто зачем-то тянет время.

Виктор уселся на ближайший бетонный обломок, ощетинившийся прутьями ржавой арматуры, разулся. Кроссовки убрал в рюкзак, джинсы закатал до колена. И принялся спускаться в овраг.

Святые Стражи, ну и грязь… В детстве вода, кажется, была не такой грязной. Ну, или тогдашнего Вика это не смущало.

Виктор внимательно осматривался. Где-то здесь должен быть приметный обломок плиты: устойчивый, почти квадратный, частично скрытый водой. В детстве он казался огромным, они забирались на эту плиту втроём, а то и вчетвером. Он точно никуда не мог деться…

Да. Вот.

Плита лежала у самой опоры бывшего моста. Ну… не огромная, конечно, и затопило её за эти годы здорово. Просела, видимо, и ещё больше ушла под воду. Или воды в болоте прибавилось… Неважно. Плита – не памятник беззаботному детству, к которому он пришёл поностальгировать. Это – ориентир.

Секрет «мёртвой воды» передавался таинственным шепотом, всем подряд его не разглашали. Только избранным – в числе которых однажды оказался Седой, смелостью и бесшабашностью заслужив такую честь.

Овраг можно перейти, почти не намокнув. Там, под водой – бетонные обломки, удачно расположившиеся недалеко друг от друга, на расстоянии чуть больше шага. Если знать, где они лежат, то, перескакивая с одного на другой, можно оказаться на той стороне, лишь совсем чуть-чуть замочив ноги. В детстве они скакали, почти не приглядываясь, ходили легенды об «одном пацане», который сумел перейти болото с завязанными глазами.

Сейчас Виктор вспомнить точное расположение обломков, конечно, не мог. А под грязной водой они были не видны. Но это ведь не значит, что исчезли! Ещё перед тем, как спуститься в овраг, Виктор выкопал из ближайшей кучи мусора обломок арматурного прута длиной около метра. И теперь, встав на край квадратной плиты, погружал прут в воду – до тех пор, пока не наткнулся на первый обломок.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.