— Клюшкина. — и следом немного громче добавила. — Но никак не Ложкина, Поварёжкина и уж тем более не Шлю…

— Можешь не продолжать. — перебил я одноклассницу, едва сдерживающую себя от того, чтобы не разрыдаться. — Думаю, он уже всё понял.

— Это вряд ли. — вздохнула собеседница.

— Тогда поймёт позже. — постарался ободряюще улыбнуться я.

— Эй, личинусы! Чего болтаете тут? — в этот момент управляющий обратил на нас внимание. — Поели? Значит, бегом дальше работать!

Это был худоватый мужчина среднего роста, с небрежно сидящим белым колпаком на голове и темно-синим рабочим халатом, тогда как у остальных они были белыми. Взгляд у него был дотошный и неприятный, но думаю, в силу должности, другого здесь просто и быть не могло. Подчинённые к нему обращались не иначе как Арсений Петрович, и все до единого соблюдали субординацию.

Этот человек, судя по тому, что я видел и докладам Кали на текущий момент, в происходящем предательстве замешан не был. Но кто бы знал, как он за прошедшие полдня меня достал…

В такие моменты, положа руку на сердце, приходилось себя одёргивать и сдерживать, чтобы не поддаться соблазну как-то наказать подобного хама. По личным впечатлениям, практически все работники в этом месте относились к ученикам школы с немалой долею презрения или, попросту говоря, недолюбливали. Но он среди них выделялся особенно. За что такое отношение? Почему? Мне не ясно. Возможно, как вариант, сил и возможностей показать своё отношение к одарённым и самоутвердиться, хватало только на детях.

Переглянувшись с Машей, мы молча поднялись из-за стола и направились по своим задачам. Девчонку подрядили на уборку кухни и обеденных столов после приёма пищи. В целом, работа не сложная и она неплохо справлялась для ребёнка её возраста — я периодически наблюдал за ней, когда перетаскивал чистую посуду.

За работой время пролетало достаточно быстро. Плюсом ко всему, я весь день ел нормальную пищу и это не могло меня не радовать. Всё-таки чёрный дым от еды и брезгливость, которую она впоследствии у меня вызывала, никак не располагали к хорошему аппетиту.

Казалось бы, можно немного передохнуть и выдохнуть спокойно, только вот к сожалению, без происшествий этот день заканчиваться не захотел. У меня вообще в этой школе не было хотя бы полдня спокойного времени — обязательно хоть что-нибудь, да происходило. Ей-богу проклятое место.

С кухни послышался громкий шум разлетевшихся по полу столовых принадлежностей и бой керамики. Как оказалось, это была всё та же Маша, которая по неосторожности запнулась и с грохотом уронила поднос с грязной посудой. Следом же над ней моментально возник этот местный цербер по имени Арсений Петрович и разорался так, что было слышно даже мне с кухни. Собственно, что и как здесь произошло мне рассказала Кали, а к моменту, когда управляющий, нависший над Машей, её отчитывал и бранил, я подошёл услышав стоявший крик.

— Мелкая пакость криворукая! А ну бегом за веником! — убедившись, что довёл девочку до слёз, он-таки закончил свой выговор. — А ты чего уставился? Ну-ка быстро работать ушуршал! — бросил он уже мне, увидев, что я не на месте. — За работу все! — следом же рыкнул управляющий, оглядываясь по сторонам.

— Я бы на вашем месте постерегся так хамить одарённым. Всякое случается. — зло оглядев мужчину, повёл я плечом и развернувшись направился в сторону мойки.

— Ты мне угрожаешь, сопляк!? — донеслось в спину, но как-то реагировать я не стал.

Конечно угрожал. У моего терпения тоже есть предел и он успешно его преодолел. Как бы странно это не звучало, но когда нужно для дела, я мог спокойно терпеть и хамство, и побои в свой адрес. Но вот наблюдать как какой-то недоносок пользуясь служебным положением гнобит всех вокруг, особенно мелкую девчонку, которая ментально беззащитна перед ним… Только вот я не буду действовать как Маша и в открытую набрасываться на него с кулаками.

Занимаясь нескончаемой горой посуды, я отметил, что короткими шажками и придерживаясь за живот, со стороны санузла вышла печально знакомая мне повариха. Ей туда таскали какие-то и таблетки, и воду, и даже туалетную бумагу. В итоге вся бледная, измученная и с растрепавшимися волосами, она была вынуждена бросить смену и ехать в больницу.

— Ужасно выглядите. Кажется, вас за что-то наказывают высшие силы. — оказавшись на пути женщины, беззастенчиво бросил я.

Усталый и плохо соображающий взгляд, которым она меня одарила в ответ, говорил о многом. Как минимум о том, что ей совсем не до меня и сейчас мечтается лишь об одном — просто пережить происходящий кошмар. Что тут скажешь, я не злорадствовал и уж тем более не причислял себя к вышеупомянутым силам. Но и жалости к ней отнюдь, тоже не испытывал.

Возвращаясь из туалета к своему рабочему месту, я совершенно случайно стал свидетелем того, как горячо нелюбимый мной Арсений Петрович унося поднос со своей едой, жёстко растянулся по полу, как совсем недавно моя новая знакомая. Только управляющий умудрился ещё и головой неслабо клюнуть о бетонный пол, серьёзно разбивая себе подбородок.

Ошарашенно оглядываясь по сторонам и с трудом приходя в себя, мужчина стал высматривать кого-то в толпе. Как оказалось, этим кем-то были непосредственно я и Маша.

— ВЫ! Два мелких урода! Это вы! — заверещал он вставая и безуспешно вытирая кровь с подбородка и шеи, сдабривая свои обвинения щедрыми порциями матов. — Я вас сгною! Твари!

Повернув взгляд в сторону девчонки, я удивлённо приподнял бровь, но та лишь испуганно закачала головой, сдерживая вновь наворачивающиеся слёзы.

— То есть вот прям взяли и вдвоём одного тебя атаковали? — с усмешкой бросил я подходя ближе и оглядывая мужчину.

— Да, сопляк! Именно! Я почувствовал!

— Я могу разорвать тебя заживо. — произнёс, с ледяным спокойствием заглядывая ему в глаза. — Могу выгнуть тебе колени в обратную сторону. Могу свернуть шею или же вывернуть позвоночник так, что ты будешь ходить задом наперёд. Ты жив, пока я терплю твои нападки. Поверь мне, когда моё терпение закончится, одной жалкой подножкой я не ограничусь. — на этих словах я перевёл взгляд на Машу и в образовавшейся тишине добавил. — А она вообще боится в твою сторону смотреть — запугал ребёнка, урод. Под ноги внимательно смотри. — кажется, в эту секунду у меня даже голос стал грубее, совсем не под стать своему возрасту.

Следом я отпустил контроль, и мужчина вновь резко почувствовал опору под ногами, «падая» с высоты буквально нескольких сантиметров. Но этого было достаточно, чтобы Арсения Петровича здорово встряхнуло.

Управляющего сильно проняло от моих слов, подкреплённых вроде бы совсем безобидным действием. Он уже не смотрел на меня с презрением, нет. Сейчас в его глазах мелькал страх. Только вот это, к сожалению, не заставило его поверить в мою непричастность. Что в целом, неудивительно.

Тем временем, я огляделся по сторонам и встретился взглядом с истинным виновником происшествия. Тот самый одноклассник, с которым подралась Маша, поспешно отвернулся. Но было поздно — его довольную рожу я вполне успел отметить. А больше, кроме нас, тут одарённых и не было.

Если кто-то как я наивно решил, что ситуация с управляющим быстро решится сама собой, то это не так. Сначала в столовую вызвали дежурный отряд охраны. Почти сразу же, за ними пришёл и начальник смены. Но несмотря на образовавшуюся из этих людей толпу, никто из них ни в чём разбираться, к сожалению, не стал. Поглядев на окровавленную челюсть Арсения Петровича и вполуха выслушав его жалобный трёп, старший смены без лишних слов вынес вердикт определить нас обоих на время разбирательств в карцер.

Мне то оно дело уже привычное и не страшное, а вот Маша перепугалась не на шутку. Услышанное, буквально, отразилось ужасом в её взгляде. Глаза красные, сама вся дрожит — будто с жизнью прощается. Того и гляди сейчас разревётся.

Девчонку было откровенно жаль, особенно если учесть, как глупо всё вышло. Да и я был, мягко говоря, не в восторге. Уж лучше бы сам его о пол шваркнул — отвечать за содеянное не так обидно как за то, чего не делал. И самым неприятным для меня здесь являлось то, что охранникам было достаточно глянуть видеозаписи с камер наблюдения и самолично убедиться в нашей невиновности. Но по всей видимости, под конец дня им было просто лень разбираться в этой ситуации.