— Так в чём проблема? Проси!

— Мы не вхожи к богам так, как ты.

Мне стало немного смешно.

— То есть ты хочешь, чтоб я перед кем-то из них замолвил словечко? За вас?

— Вот. Похоже, мы придём к взаимопониманию.

— Хорошо. Мой интерес, я так понимаю, заключается в том, что вы уберётесь нахрен из Мульда и больше меня не потревожите?

— Да! Хотелось бы только по десятку фунтов золота. Вдруг окажемся в Сибири?

— Столько разменной монеты у меня с собой нет. Что наскребу — отдам. Хватит на мобильный телефон и звонок в ближайшее консульство США с криком о помощи. И даже на пару авиабилетов.

Заезжать куда-то в город в моей компании он не стремился.

— Давай сколько есть.

— Кстати, Пит. Неужели Айюрр не заплатил ни тебе, ни Джен?

— Ни медяка! Сказал — голый. До него уже докатились сведения, что Фирух погиб в Номинорре. Был очень сильно удручён. Мол — при таком раскладе никто из нас не получит больше ни гроша.

Я не стал уточнять, каким образом ватага проникла в гнездовье Айюрра, проскочив незамеченной для хрымов в деревнях по пути. Не столь важно.

— Значит, отряд Кривого Лиса вы распустили.

— Нечем платить. Парни разбрелись. Решили наниматься поодиночке.

Или грабить на большой дороге. Как те двое, лишившиеся рук перед повешением.

— А Джен?

— Здесь.

— Значит так. Могу познакомить тебя с Веруном, богом рощи. Ближайшая — около Гузарра.

— Проклятье! Снова тянуться туда?!

— Тенгрун, бог степи, обитает, как ты догадался, в той самой степи. На юге, за рекой Волей. Ещё дальше. Моуи всемогущ и вездесущ. Но на вызов не приходит. Мелкие мы для него. Остаётся Подгрун. Вариант рабочий, но, предупреждаю, стрёмный. Через его ход я всего один раз ходил домой и обратно.

Видно было, как расслабились его руки на автомате.

— Чего же мы ждём?

— Для свиданья с Подгруном требуется ведёрко липового мёда и любое подземелье. Например, сухой колодец глубиной в три-четыре человеческих роста. Типа того, из которого я вас обстрелял.

— Так и знал — твоих рук дело… — он озадаченно потёр лоб. — Но что за хрень — липовый мёд? Ты издеваешься?

— Ничуть. Таковы их прихоти. Веруна каждый раз потчую мамиными пирогами. Тенгрун обожает чебуреки. Даже Моуи в человеческим обличье трескает нашу еду как обыкновенный смертный. Но я не навязываюсь. Не хочешь — не надо.

— Вот же бычий лист…

При моих более чем скромных познаниях в английском, там в основном — ругательства, популярные в боевиках, я догадался: американец произнёс bull shit, бычье дерьмо. А переводчик услышал bull sheet. Бывает.

— Зови Джен. Советуйся.

— Возвращение в Гузарр нам не в тему. В любом случае. Если разве только вернёшь патроны к М4.

— Никак. Я их распотрошил ради пороха. Перезаряжать патроны к охотничьей «Сайге», — тут покривил душой. Ещё не разломал их. Но честно — собирался. — Остальные ништяки тоже оприходовали. Тем более — женские прокладки.

— Себе их оставь, — прорычал американец, напряжённо соображая. Потом сделал условный знак.

Через три-четыре минуты Джен уже присоединилась к разговору, восседая на своей коровке. Пит кратко обрисовал перспективы.

В общем, они присоединились к нам, вызвав рычащее недовольство Бобика и молчаливое — моё.

Честное слово, пару раз выдавалась возможность вытащить ТТ и всадить по пуле в затылок каждому. Но я не воспользовался. Может — зря. Но порой меня тошнит от убийств. И вспоминаю деда Михаила Петровича. Тот изо всех сил постарался бы не лишать никого жизни.

К сожалению, тут на севере липовый мёд — редкость. Двое красавцев болтались с нами неделю, пока не набралось достаточное количество в кожаном ведре со слитым содержимым из нескольких горшочков.

И хотя начались первые осенние дожди, пока — робкие, сравнительно сухой колодец нашёлся быстро. На дне хлюпала жижа мне по щиколотку. Когда по верёвке туда спустились ещё и два огрызка армии США, стало тесно. Джен подозрительно сверкала в темноте белками тёмных глаз. Подозревала, что происходящее — глупый розыгрыш.

— Я позову Подгруна. Он явится откуда угодно. Из любой стены. Прошу, не орите и не стреляйте в него.

— Как он хоть выглядит? — нервно спросил Пит.

— Дождевой червяк-переросток. С пастью, как у червей из «Дюны». В течение получаса увидишь.

Кожаное ведро издавало такой нестерпимо-приторный запах, что аж дышать тяжело. Зато божество не заставило себя ждать.

— Давай!

Щёлкнули зубы. У меня за спиной Джен всхрапнула — точно испуганная лошадь.

— Обожди. Здесь очень много. Поэтому просьба: открой ещё один проход. Этим двум прекрасным людям нужно пройти. В одну сторону. Сразу же закроешь. Очень прошу. Ну?

— Куда?

Зубастая морда потянулась к мёду, я вынужден был его бесцеремонно оттолкнуть.

— Помнишь, я проходил за тобой далеко-далеко? На Землю. Вот. Туда же.

— Далеко-далеко? Да… Понял!

Он буквально нырнул башкой в ведро, а на расстоянии ладони от меня возникло большое пятно с краями, окрашенными сиреневым свечением. Даже представить страшно — там, всего в трёх-четырёх метрах тоннеля, Дымки! И весна, апрель 2023 года, свежесть тающего на солнце снега, почки на деревьях, свежий самогон из аппарата… Россия! Хочу туда… И не могу оставить своих в Мульде.

Двух амеров с М4 наперевес и без документов пусть гостеприимно приютят сотрудники ФСБ.

— Чернота сплошная! — подозрительно прогудела Джен, осветив тоннель тактическим фонариком.

— Естественно. С той стороны — тоже колодец. Или едем со мной в Гузарр. Местные жители обрадуются новой встрече с вами.

— Джен… Может, ты проверишь, что там и вернёшься сообщить? — мужественно предложил Питер.

— Вряд ли. Билет оплачен в одну сторону, — подтолкнул я их, предвкушая избавление от засранцев. — Поторопитесь, коль решили. Через минуту-две переход схлопнется.

— Боже не оставит меня в беде! — сообщила сержант и метнула своё тело в проём.

Двигалась очень быстро. Выучка видна. Лейтенант поспешил за ней, даже не попрощавшись.

Сиреневое кольцо сжалось и исчезло.

— Доедай и до встречи! — я похлопал шероховатую шею подземного обитателя.

Верёвка с узлами вынесла меня навстречу пасмурному дню.

Около колодца щипали траву великолепные каросские кхары Пита и Джен. Мой гонорар за помощь в путешествии.

Или правильнее было их пристрелить? Американцев, а не копытных, конечно.

Не верилось, что избавился от парочки. Вдруг встречу их вновь…

Су-уки! Целую планету делали для меня неуютной.

Холодное время года началось, как водится, с ожидания налоговой инспекции. Я совершенно не был уверен, что король отстанет и удовлетворится моим заверением, что все причитающиеся в казну серебрушки и ещё несколько раз по столько отправится на государственное дело федеральной значимости — строительство религиозного центра в Номинорре. Богу богово, а свою доляну богатств величество желает быстрее… И я могу его понять. Но не могу помочь.

Забрав отца и Мюи из Гузарра, я прибыл во дворец в самом конце октября. И начал с совета, собрав самых близких — родителей и супругу, в своих покоях. Постарался изо всех сил, чтоб никто не подслушал.

— Дорогое семейство! Я пригласил вас с тем, чтобы сообщить пренеприятное известие.

— К нам едет налоговый ревизор? — предположила мама.

— Хуже. Хозяин этого самого ревизора, наш горячо любимый и почитаемый король Маерр, заказал моё убийство. Действовал очень аккуратно, посредством Фируха, Айюрра и банды каросских наёмников. Ему не предъявишь ничего, слишком длинная цепочка.

— Кроме того, большая часть участников — на том свете, — вставил отец. — Айюрр, Фирух и не меньше половины отряда Кривого Лиса, включая его самого.

— Да, папа. Что мы имеем итого…

Я сидел посреди импровизированного круга на кресле, поближе к пылающему камину. Не зажигал свечи. Отблески огня с поленьев как нельзя лучше сочетаются с заревом заката. Не Россия, но всё равно — красиво.