- Я думаю, это лучше сделать твоему папе…

- Но мама приедет сейчас!

- Хорошо,  - сдалась Саня. – Я поговорю.

«По крайней мере, попробую», - поправила себя мысленно Саня.

Они успели доесть окрошку, когда пиликнул Шуркин телефон. И одновременно раздался протяжный звук автомобильного клаксона. Саня со вздохом поднялась с места.

- Пойдем? – Шурка смотрел на нее все с той же надеждой.

- Пойдем, - протянула Саня руку.

И они пошли.

***

Ирина не перешагнула границы. Она ее никогда не переходила. Всегда останавливалась у ворот, там с сыном прощалась, там ждала Шуру, встречая. Саня недобро говорила себе, что это Ира так напоказ демонстрирует свою якобы деликатность – мол, не посягаю на чужую территорию.

Вот и сейчас мать ждала Шуру за воротами. Чуть в стороне, чтобы не закрывать проезд, стояла ожидающая ее машина. За рулем сидел тот самый – то ли любовник, то ли муж  - в общем, мужчина горячих восточных кровей. Саня глубоко вздохнула, наказывая себе крепко – успокоиться! Ради Шуры.

- Шура, давай быстрее, пошли в машину!

- Ирина, добрый день,  - Саня сжала пальцы правой руки в кулак.  – Может быть, вы пройдёте,  - указала левой в открытый проем калитки. -  Там удобнее говорить, чем здесь, на дороге.

- Мы торопимся. Шура, ну что ты стоишь?

- Пожалуйста,  - с нажимом произнесла Саня.  -  Я бы хотела с вами поговорить… Ирина.

Женщина смерила Саню долгим взглядом. Потом обернулась к машине, махнула рукой.  И все-таки шагнула через порог, осторожно, словно по битому стеклу или раскаленным углям ступая на территорию чужого дома.

Саня заметила взгляд, которым Ирина тут же просканировала все – лужайку, деревья, дом, недостроенную баню. Но выражение ее лица было непроницаемым.

- Слушай вас.

Это хорошо, когда тебя слушают. Хорошо бы еще, чтобы услышали.

-  Шура сказал, что вы хотите отправить его на две недели в лагерь,  - начала Саня осторожно.

- И что? – в голосе Ирины тут же послышался вызов.

- Дело в том, что Шура не хочет ехать в лагерь, - Шурка тут же вынырнул из-под Саниной руки и подтвердил:

- Не хочу! Мама, ну пожалуйста…

- Пожалуйста – что? – резко спросила Ирина. – Не ехать в отпуск? Оставить тебя дома одного? Пожалуйста – что?

- Шура может остаться у нас, - тихо произнесла Саня.  – Мы будем только рады.

Ирина смерила Саню еще одним взглядом. Добрым его назвать было при всем желании нельзя.

- Вот своего ребенка родите – и про него решайте, что с ним делать!

Саня почувствовала, как начинают гореть щеки. Она неосознанным движением вдруг прикрыла живот, словно чувствуя исходящую от Ирины незримую угрозу. В ногах потяжелело – это Федотыч уселся у ее ног. И негромко и неумело зарычал.

- Шура, иди в дом, пожалуйста,  - Саня обернулась к мальчику. – Поставь чайник, скоро будем чай пить.  И Федотыча с собой забери.

Ирина сузила глаза, провожая взглядом сына.

- Вы не имеете никакого права говорить моему ребенку, куда идти и что делать! – отчеканила Ирина, едва Шура скрылся за дверью.  – Мужу моему бывшему можете указывать, а мне – нет. Этой мой сын, и я решаю, куда он поедет!

Саня снова тихонько выдохнула. Ей очень хотелось уйти в дом. Не говорить с Ириной. Или наоборот – наорать на нее и вытолкать вон из своего дома. Но ничего этого сделать было нельзя. А Сане надо как-то учиться вписывать эту женщину в свою жизнь. Ради Шурки, ради Саши, ради себя и ради своего еще не родившегося ребенка.

- Я на Шуру не имею ровным счетом никаких прав, это правда,- Саня поздравила себя с тем, что говорит спокойно. Вот, так держать!  - А вот Саша  - имеет. Шура такой же его ребенок, как и ваш. И Саша имеет право голоса. Шура очень не хочет ехать в лагерь, он сегодня едва не плакал, когда рассказывал мне.

Ирина едва слышно фыркнула. Губы ее презрительно скривились, а Саня вдруг задала себе вопрос: «Неужели Саша и правда когда-то любил эту женщину – невысокую, коренастую, с каким-то нездоровым одутловатым лицом и слишком яркими, неестественного цвета волосами?». И тут же выругала себя, обвинив в предвзятости. Наверное, Ирина была когда-то другой. Наверное, Саня на нее как-то не так смотрит. Ну а как прикажете смотреть на женщину, которая когда-то делила постель с твоим любимым мужчиной?!

- Я не могу ждать! – безапелляционно заявила Ирина. – У нас времени  в обрез.

- А давайте чаю попьем? – непонятно зачем предложила Саня. – С сырными булочками.

 Ирина посмотрела на нее как на последнюю дурочку. И тут Саня с огромным облегчением увидела, как поехали в сторону автоматические откатные ворота и в их проеме появляется черная «бэха».

Саша приехал!

***

- Привет.  Что-то случилось?- Саша подходил к ним торопливо. Выражение его лица было одновременно встревоженным и растерянным, и он переводил взгляд с одной женщины на другую.

Со своей бывшей жены на жену нынешнюю.

На Саню вновь накатило острое желание сбежать в дом. Пусть сами разбираются. По-семейному. Со своим ребенком. Пару раз резко моргнув, Саня обернулась к дому.  А там ее встретила прилипшая носом к окну Шуркина физиономия.

И Саня так же резко обернулась обратно. Это ее  дело. Ее семья. Мало ли что Ирина скажет. А Саня озвучит свою позицию.

- Я предлагаю Ирине оставить у нас Шуру на пару недель, - произнесла Саня негромко, но твёрдо.  – Пока она… они… отдыхают в Турции. Шура в Турцию не хочет.

- Конечно. Вообще  не вопрос, пусть остается, - растерянное и одновременно встревоженное выражение не покидало Сашиного лица. – Ему у нас хорошо.

- Саша, ты не понимаешь… - начала Ирина, и тут Саня уже не выдержала. Она не могла слышать, как эта женщина называла ее мужа по имени!

- Я пойду в дом, заварю чай. Как закончите, приходите чай пить.

Пошла она быстро, но не споткнулась.

***

- Ты посмотри, командирша какая… - Ира смотрела Сане вслед.  – Туда проходите, сюда проходите.

Саша подавил безотчетное желание встать перед Ириной, чтобы закрыть Саню от ее взгляда. Вместо этого он спокойно сказал:

- Так. Ир, объясни мне толком, в чем проблема. Шурка не хочет в Турцию – ну и хрена ли там делать? Пусть у нас поживет, ему у нас и правда  нравится.

- И жене твоей молодой нравится, что тут чужой ребенок будет под ногами болтаться? – желчно переспросила Ирина. Эта желчность в последнее время была постоянно в ее голосе, когда они разговаривали.

- Сане Шурка не чужой.

- Вот именно! – закричала вдруг Ира.  – Что она к нему лезет?! Зачем добренькую из себя строит?!  От Шурки только и слышно – Саня то, Саня се, Саня мне не так говорила, как ты рассказываешь! Она хочет у меня сына забрать! Пусть своего ребенка рожает, а моего не трогает!

Ирина замолчала, словно задохнувшись. И стояла, тяжело дыша открытым ртом. Сашка тоже был недалек от того, чтобы открыть рот. От удивления.

- Ир… - начал он осторожно. – Ты чего? Шурка – твой сын. Успокойся. Никто его у тебя не заберет. Ну просто…

- Она специально его против меня настраивает! – выкрикнула Ирина. А потом вдруг шмыгнула носом.  Саша смотрел на нее, не веря. Своим ушам, своим глазам. А потом аккуратно коснулся ее локтя.

- Ир, ты веришь, что я Шурку люблю?

- Ты-то, конечно, любишь. А вот она…

- Ира… - с нажимом повторил Александр. – Я Шурку люблю. Я его отец. А ты – его мать. Я никому, слышишь, никому не позволю, чтобы у моего ребенка отняли мать. Ты слышишь меня? Ты понимаешь?

Ира некоторое время молча смотрела на него. Потом медленно кивнула. Вытащила носовой платок из сумки, бросила короткий взгляд на дом, отвернулась и уже после этого шумно высморкалась.

- Ну это же здорово… - Саша говорил негромко, успокаивающе. – И здорово, и правильно. Что у Шуры с Саней хорошие отношения. Саня его и в самом деле очень любит,  - Ира шумно выдохнула,  и Александр принялся поспешно подбирать новые, другие, убедительные слова. – Но на роль его матери она не претендует. Она ему вроде как… как старшая сестра. Или как… как тетя, понимаешь? Ир, Шурка же тебя любит. Очень. Ты его мать, и это ничего не изменит. Ну, ты чего, Ириш?