Типологии, в большинстве своем, неопровержимы, потому что нельзя придумать и провести эксперимент, который доказал бы их ложность (то есть не соответствуют критерию Поппера). Как только человеку присваивается тот или иной тип, это неминуемо влечет присвоение ему всего спектра черт характера, соответствующего этому типу. Вот он, например, эгоист, и все делает только для себя. Он съедает последнюю конфету, потому что заботится только о себе. Переводит бабушку через дорогу, потому что хочет быть хорошим в своих и чужих глазах. А этот альтруист, и все делает во благо других. Переводит бабушку, потому хочет помочь. И съедает последнюю конфету, потому что хочет быть в хорошем настроении, чтобы всем улыбаться и дарить людям счастье. И все. Опять не подкопаешься. Происхождение тех или иных черт характера большинство типологий также не объясняет, а если и объясняет, то опять непроверямым образом.
Когда приверженцы той или иной типологии ищут аргументы в ее пользу, то любят приводить в пример известных личностей, поведение которых укладывается в их теорию. Почему наличие случаев, когда действия или характер человека соответствуют (пусть даже полностью) той или иной типологии, должно служить доказательством ее работоспособности? То есть логическая цепочка примерно такая: если в мире существует Вася и Оля, для которых это работает, то это работает для всех. А то, что все то же самое не сработало в отношении Пети и Маши, память приверженца этой типологии заботливо вычищает, чтобы не расстраивался.
Однако если использовать эти методики сразу для группы людей, то появляется вероятность чуть более стабильного срабатывания. Действительно, нужно, предположим, сформировать команду людей, которые пожертвуют собственными интересами, а лучше жизнью, во благо всеобщей идеи. На войне такие отряды были бы бесценны, в нужный момент они бежали бы вперед, в атаку, а не прятались или убегали. Тогда любая вероятность более 50%, что они побегут вперед, это уже хорошо. Большая часть отряда двинется в нужном направлении, остальные, авось, подтянутся. Если из 100 отобранных таких будет 60 или даже 70, то такой типологией, конечно, имеет смысл пользоваться. А при оценке отдельно взятого человека вероятность ошибиться в 30—40% случаев, и это только по одному параметру, обнуляет целесообразность процедуры.
А еще удивительно, что некоторые люди, отдав 10—15 лет своему образованию, не успевают изучить хотя бы основы логики.
И К. Ганнушкин30, и П. Леонгард31, с которых началась популярная в России типология радикалов (эпилептоиды, истероиды, шизоиды…), были психиатрами и изучали людей больных. Потом их работы взял А. Личко и переложил на девиантных (девиация – отклонение) подростков32. Ну а далее российские умники, желающие заработать на человеческом невежестве, прикрылись фамилиями этих психиатров и натянули их теорию на здоровых людей всех возрастов. Логика получилась примерно следующая: если подросток считает, что его никто не замечает и всем на него наплевать, он одевается в яркую одежду, чтобы привлечь к себе внимание. Значит взрослые люди всех возрастов, одевающиеся в яркую одежду, считают, что всем на них наплевать. Это и называется «переносить с больной головы на здоровую». Девушки-подростки, изнуряющие себя диетами, действительно помешаны на себе и своем внешнем виде, но будет ошибкой утверждать, что все люди, помешанные на себе и своем внешнем виде, склонны изнурять себя диетами. Эта логическая ловушка известна человечеству уже пару тысяч лет как минимум, но на Земле никак не прекратят размножаться индивиды, не дающие ей устареть.
В конце 90-х годов отечественная психиатрия признала типологии Ганнушкина и Леонгарда устаревшими и заменила их на международную классификацию болезней33. И тогда эти типологии перекочевали в умы обывателей, жаждущих видеть соседа насквозь, но не имеющих ни психиатрического, ни хотя бы общепсихиологического образования. Но надо отдать должное, эта теория хотя бы какое-то время использовалась в профессиональных кругах, в отличие от, скажем, соционики, human design и прочих уж совсем смешных типологий.
Мои собственные наблюдения по этому поводу исчерпываются следующим:
– чем сложнее личность, тем больше в ней граней, и тем больше граней она ищет в окружающих. Чем интересы человека проще и легче поддаются перечислению путем загибания пальцев одной руки, тем скорее он поверит в ту или иную типологию. И чем меньше человек способен понять сложные мотивы соседа, тем скорее слова «интроверт/экстраверт» станут для него костылем, хоть немного объясняющим, почему он не может найти к этому соседу правильный подход.
– человек всю свою жизнь ищет ответ на вопрос «Кто я?» и «Где мое место в этом мире?». И чем более размыт ответ на этот вопрос, тем скорее он поверит в то, что он сангвиник, шизоид или Наполеон.
– люди – существа противоположностей. Чем человек добрее к детям, тем более жестоко он будет наказывать того, кто попробует обидеть ребенка. Наибольших сюрпризов на корпоративе стоит ожидать от самых тихих. Властвующие на работе начальники подчиняются дома жене (причем с удовольствием), а к бытовому насилию, наоборот, склонны те, кому вне дома вечно указывают, что делать.
– единственная типология, которой я готов пользоваться, это деление людей на мужчин и женщин и, соответственно, на мужское и женское поведение. Увы, даже такой простой подход частенько меня подводит.
Поведенческая типология – специальный «браузер», снижающий качество «загружаемых картинок», потому что у его пользователя слишком «слабый интернет».
Альтернативная медицина
Аюрведа, акупунктура (иглоукалывание), гомеопатия, натуропатия, биоэнергетика и еще многие другие виды нетрадиционной медицины даже в 21 веке имеют кучу приверженцев. Некоторые люди почему-то верят в эти методы больше, чем в официальную медицину.
Вышеперечисленные подходы к лечению объединяет то, что они построены на вере в существование некой жизненной энергии (ци, прана, биополе и т.д.), неизвестной науке. Если рассматривать такую веру как некоторый элемент религии, то никаких претензий тут быть не может, каждый верит в то, во что хочет. Вызывают удивление ребята, которые пытаются придать этому сколько-нибудь научный статус.
Попытки это сделать принимают две формы: практическое обоснование (исследования и эксперименты) и теоретическое. Практическое сталкивается со следующими сложностями:
1. Чистота и прозрачность процесса остаются под вопросом, ведь зачастую еще до начала исследования организаторы уже знают, какие выводы должны получиться. Сторонники того или иного метода во что бы то ни стало ищут подтверждения, противники – опровержения. Люди лживы и корыстны, особенно когда речь заходит о деньгах, ведь в некоторых странах, скажем, гомеопатия покрывается стандартной медицинской страховкой, а это очень крупные суммы.
2. Эффект плацебо (когда пациент выздоравливает, потому что верит, что выздоровеет). Ну да, были исследования, в которых доказывалась польза, скажем, акупунктуры. Допустим, у 20 человек болела спина, мы их укололи в нужной точке, у 15 боль прошла, значит, акупунктура работает. А потом догадались начать проводить исследования с ложной акупунктурой34: иголку вставляли совсем не в ту точку, куда рекомендовал «специалист», или только делали вид, что вставляют, но даже кожу не протыкали. А боль все равно проходила примерно в таком же количестве случаев. Стало быть, дело не в волшебном эффекте от воздействия на точки, просто людям хотелось выздороветь, и они выздоравливали.
