Энн чуть отошла в сторону и принялась наблюдать. Вот опять Элиза, выслушав Керри, ответила ей и повернула голову.

Мать проследила за взглядом дочери и безошибочно выделила среди толпы высокого молодого человека приятной внешности, который что-то со смехом рассказывал Ани и Эдвину.

Энн заставила себя не поддаваться внутренним ощущениям хотя бы внешне. Еще ничего не ясно. Молодой человек вроде бы знаком, нужно осторожно выяснить, какого он круга.

После недолгих раздумий Энн подошла к Роберту.

— Сынок, почему скучаешь? Тебя не увлек сегодняшний вечер? А сестры твои в восторге.

— Все нормально, мама. Я просто отдыхаю, наслаждаюсь атмосферой праздника и радости.

— Голос у тебя звучит не празднично. — Она попыталась поймать взгляд Роберта. — По- моему, тебе грустно. Хотя, я понимаю: Артур — твой лучший друг. Думаю, что ты, как и я, не испытываешь особого восторга от его помолвки.

Роберт ничего не ответил, устремив свой взгляд на Артура и Дженни.

— Я рада, что ты понимаешь, как должно быть. Но мне все-таки хочется, чтобы ты повеселился. Почему стоишь один? Иди к Эдвину. Где он? А, вон с Анеттой и…Кто это с ними?

— Георг, кузен Дженни и Анетты. Выходит, наш родственник. Это его мама вышла замуж за нашего дядю Фреда. Мама, что с тобой?

Энн едва не хватил удар. Закончатся для нее сюрпризы? Или всю жизнь она будет получать тычки в свои непоколебимые убеждения?

— Опять эта семейка! — выдохнула она.

— Ты о чем?

Но Энн уже неслась по волнам своих мыслей. Она некоторое время смотрела на недоумевающего Роберта и четко произнесла:

— Никогда.

— Мама, ты говоришь загадками.

Энн взяла Роберта за руку.

— К тебе, сынок, это не относится. Ты — моя опора! Ты — моя крепость!

Для закрепления своих слов сжала руку сына и огляделась. Ей нужна была поддержка, возможность окунуться в привычную среду, чтобы убедиться: общество еще существует, и она ни одна в борьбе с подкрадывающимися опасностями.

Ее брат Фред восседал в своем кресле, как исполин, а собравшиеся вокруг него люди были в ее глазах самыми достойными. Говард Брег, его жена, еще парочка соседей с благородными именами.

Энн направилась к ним.

— О, у нас пополнение, — обнял ее Говард. — Совсем, как в старые добрые времена. А Фред, оказывается, орёл, как и был. Слишком долго он притворялся немощным, и мы без него распались. А сейчас я просто чувствую нашу прежнюю силу. Вот что значит старые связи.

При других обстоятельствах Энн растаяла бы от таких слов, но присутствие в этой компании отца Анетты и Дженни не позволяли ей испытывать полное торжество. Слегка утешало то, что среди них не было жены Фреда. Видимо, руководила сегодняшним праздником и, надо сказать, у нее это неплохо получалось.

Энн взглянула на Алисию и получила в ответ улыбку, обаятельную, радостную, но…

Вот так же еще недавно улыбалась сама Энн, изображая удовольствие от праздника. Энн почувствовала в Алисии союзницу и уже забыла, что совсем недавно осуждала Брегга за столь поспешную женитьбу на неизвестной особе. А после того, как заметила взгляд Алисии, брошенный в сторону Артура и Дженни, поняла, что нашла с кем можно отвести душу.

Она подошла к ней, некоторое время просто стояла рядом, обмениваясь умиленными взглядами от шумевших и получавших удовольствие от общения мужчин.

Наконец Энн выбрала момент, когда в сторону отошел Джон, а Алисия из-под опущенных ресниц вновь покосилась на молодую пару.

— Милочка, — обратилась она к Алисии не громко, но с таким расчетом, чтобы услышали остальные. — Ладно, мужчины по непонятным причинам стали не очень разборчивы в устройстве жизни, но как вы могли допустить такое? — Она скорбно покачала головой. — Женщины должны быть опорой общества, уметь удерживаться и держать других в рамках приличия. Артур — восхитительный мальчик, блистательный, умный, но по молодости такой доверчивый. Нужно было вести себя построже с его отцом, попытаться отговорить, не разрешать.

Говард хмыкнул.

— Я сдался как раз под напором своей жены. Она у меня радеет за высокую любовь. Честно скажу: я не сильно сопротивлялся.

— Любовь — очень удобное слово для оправдания любых поступков, — бросила Энн. — А что оно значит? Ничего! Набор букв, которые уместны только тогда, когда все устроено по закону, когда никого не в чем упрекнуть. Вот в таком спокойствии можно говорить о любви. Не стоило этого допускать с самого начала, — она бросила взгляд на Фреда. — Теперь все цепляется одно за другим и неизвестно, чем закончится.

Фред благодушно рассмеялся, протянул руку и погладил сестру по перчатке.

— Наша милая Энн — надежда и опора. Ты — совесть общества, единственная непогрешимая среди нас, падших. Ну и правильно, кто-то должен стоять на страже, так было и будет всегда. В этот раз все легло на твои хрупкие плечи. Только не стоит ждать плохого. Смотри, как все довольны.

— Да, да, — проговорила Энн невпопад. Поверх голов она увидела, как к Элизе подошел Георг и пригласил на танец.

— Ты, как всегда, прав, — добавила она, не спуская глаз с закружившейся пары. Похлопала Алисию по руке и пошла к Керри, которая, оставшись без Элизы, пританцовывала на месте в такт музыке.

— Как дела, деточка? — наклонилась Энн к Керри, стараясь заботой о дочери замаскировать поспешный уход от компании без видимого повода.

— Мамочка, — восторженно ответила Керри. — Нашу Элизу вновь пригласил танцевать этот красивый человек!

— А разве он ее уже приглашал?

— Он всегда с ней танцует. Ты почти не бываешь с нами здесь на праздниках, вот и не знаешь. Я так хочу, чтобы они влюбились друг в друга! Тогда Элиза будет такой же счастливой, как сегодня Дженни.

— Тебе рано об этом рассуждать. Но я обещаю, что скоро начну говорить с тобой на эту тему, чтобы слово любовь ты толковала правильно. В очень хороших семьях — а мы к такой относимся — свое мнение на этот счет. Ах, Керри, не приставай…

Энн сцепила пальцы. Танец закончился, но Элиза не спешила вернуться на место. Она слушала Георга, приопустив глаза и приложив руки к разрумянившимся щекам. Потом тихонько кивнула и, взяв его под руку, пошла к выходу в сад. Окликать или догонять Элизу нельзя, это привлечет внимание к паре, а Энн очень не хотелось этого. Она все ещё раздумывала, что делать, как вдруг к ней подошел Артур.

— Тетя Энн, я приглашаю вас на танец. Окажите любезность, дайте руку.

— Артурчик, — расплылась в улыбке Энн. — Такая честь для меня. Вокруг столько молоды дам.

— Что может быть важнее старой дружбы? Ни-че-го! — Раздельно проговорил он, со смехом увлекая ее в круг танцующих.

— Артурчик, ты такой красивый! Свет в глазах делает тебя совсем неотразимым.

— Это все от любви, — загадочным голосом прошептал он ей на ухо.

— Ну, что вы все носитесь с этим словом? Набор букв, как я уже говорила сегодня, и своего мнения не изменю. Горящие глаза, улыбки — не из этого состоит жизнь. Она долговечна и тогда считается удавшейся, когда это самое слово появляется внутри семьи, созданной по правилам общества. А то сначала — любовь, больше ничего в расчет не принимается. Не прислушиваемся к доводам рассудка, а потом жалуемся на жизнь.

— Вы такая умная, — продолжал шептать ей на ушко Артур, — я вами восхищаюсь.

— Умными надо не восхищаться, а прислушиваться к ним. Ты меня, мой мальчик, очень огорчил. Надежда общества, наша смена и так неосмотрительно вести себя. Я не переживу твоей свадьбы, сердце разорвется. День уже назначили?

— Думаю, мой ответ вас порадует: со свадьбой еще не определились. Решили отложить, настоял отец Дженни.

— Подумайте, — фыркнула Энн, — еще и условия выставляют!

— «Дочь слишком молода…поспешное решение…» Убедить дядю Джона не удалось.

— Надо же. — У Энн моментально вспыхнула надежда. Она с досадой покосилась на выход в сад, куда ушла Элиза. — Он надеется, что-то изменение за это время? Удивил.

— Джон Смитт не вписывается в ваше понятие о людях низшего общества? — заговорщицки прошептал Артур.