Однако не успели ученые толком впасть в уныние, как им улыбнулась удача! Дотошный русский каким-то чудом обнаружил вмурованный в стену саркофаг, освобождать который принялся все той же взрывчаткой. Для того чтобы вызвать дух покойника в мир живых, было достаточно хотя бы черепа или позвоночника. Потому некробиолог сильно не возражал против такого варварского метода.

И вот филигранно выверенная доза взрывчатого вещества расколола стенку каменного гроба, внутри которого показались почерневшие от времени кости. Каспер уже привычным образом направил к ним некроэфир и совсем не удивился, когда с той стороны посмертия поступил непонятный для него ответ.

- Нина, помоги мне, я не понимаю его, - позвал напарницу поляк.

- Хорошо, начнем с простого. Спроси у него: «Quis es?», - деловито распорядилась женщина, приготовив карандаш и тетрадь. - А теперь медленно диктуй ответ. Медленно, Каспер! И четко произноси звуки, как я тебе объясняла!

- Да-да, я помню, - небрежно отмахнулся мужчина. - Мертвец говорит что-то вроде: «Эго сам Банетсиус, монакус ветулус эт содалис ординис юсти ираэ».

Лингвист принялась спешно делать какие-то пометки на листе бумаги, но потом замерла и медленно подняла взгляд на товарища.

- Каспер, бинго! - воодушевленно потрясла блокнотом Янковская. - Мы нашли его! Он представился тебе как монах Банетий, старый служитель Ордена священной истины! Говорит он на смеси поздней и средневековой латыни, а я по этой теме кандидатскую работу защищала! Так что проблем не будет!

- Подожди, рано радуешься, - остудил некробиолог пыл напарницы. - Давай побеседуем с ним еще…

И следующие полтора часа ученые провели впритирку друг к другу, тихо перешептываясь и активно записывая что-то на бумагу. О своем проводнике они вспомнили только тогда, когда им понадобились запасные батареи для разрядившихся фонарей, а потом снова с головой погрузились в свое занятие. Изюм же отстраненно наблюдал за ними издалека, вовсе не собираясь вмешиваться в процесс допроса древних останков.

- Просто невероятно! - подбежала к проводнику сияющая Нина. - Вы только представьте, этот человек жил во времена Бенедикта Восьмого! Он столько всего знает о своей эпохе, что просто дух захватывает!

- Ага, - крайне равнодушно кивнул Макс, - у меня аж мурашки по жопе. Ты мне главное скажи, возвращаться не пора? У нас жрачки впритык осталось.

- Нет, еще рано, но мы уже близко, поверьте! Мы с Каспером выяснили, что примерно с четырнадцатого века многих отличившихся борцов с нежитью хоронили под местом известным как базилика Санта-Мария-ин-Козмедин. Правда, не целиком, а только лишь их головы, наравне с мучениками и священноиерархами! Нам нужно срочно туда попасть!

- Хорошо. И где эта базилика?

- Она прямо на восточном берегу реки Тибр, неподалеку от Тиберины.

- Терпимо. Где-то полчаса ходу от того места, где мы пробили вход, - прикинул Виноградов. - Если найдем целый мост, то будет вообще замечательно. Вам еще что-нибудь нужно здесь?

- Нет, мы готовы идти хоть сейчас!

- Тогда выдвигаемся.

И маленький отряд снова отправился в путь. Благодаря феноменальной памяти и неприметным зарубкам на каждом повороте, инквизитор безошибочно вывел поляков на поверхность, а затем, невзирая на глубокую ночь, уверенно взял курс к новой цели. Удивительное дело, но воодушевленные первым успехом ученые, проведшие на ногах целый день, не выказывали усталости. Они упрямо топали наравне с двужильным спецназовцем, не отставая ни на шаг.

Первый мост, встреченный пешей экспедицией, проводник забраковал. Непонятно, что подозрительного он там разглядел в полной темноте, но спутники безоговорочно доверяли его суждениям. Вторая переправа через Тибр тоже по каким-то причинам не удовлетворила русского, а потому он даже не замедлил хода, проходя мимо. И только лишь когда в неверном свете месяца показались смутные очертания моста Понте-Гарибальди, Изюм дал добро на движение по нему. Ну а дальнейшее ночное шествие ничем не отличалось от обычной прогулки в парке. Путники даже ни единого умертвия не встретили, что воспринималось весьма хорошим знаком.

- Да тут помародерили ничуть не хуже, чем в Ватикане, - заметил инквизитор, высвечивая лучом нагрудного фонаря сорванные с петель двери церкви.

- Но вряд ли они могли покуситься на древние кости в подземных криптах, - с надеждой в голосе вымолвил некробиолог.

- Разве что в качестве сувенира забрали… - вступила в беседу Нина.

- Тут такие сувениры на каждой улочке валяются, - усмехнулся Макс, - только посвежее. Собственно, чего гадать? Сами сейчас и посмотрим.

Троица вошла под темные своды разоренной базилики, но долго блуждать по запустелым нефам им не пришлось. Ведущая вниз лестница обнаружилась довольно быстро. Путники осторожно спустились, пропустив вперед наемника, и сразу поняли, что нашли искомое. Длинный коридор со множеством глубоких ниш по бокам, а на полу…

- Наконец-то! - загорелся восторгом Каспер, хватая первый попавшийся череп.

По внешнему виду кости действительно выглядели очень старыми. Желтые, потрескавшиеся от времени, покрытые темно-бурыми пятнами, без нижних челюстей и с неполным комплектом зубов. Но в глазах некробиолога они были ценнее сверкающего золота. Однако радость от находки быстро выветрилась, сменившись недоумением.

- Я не понимаю… - озадаченно пробубнил Каспер, баюкая в руках сразу два черепа. - Они… они не отзываются! Что за ерунда?!

- Ну-ка, дай попробую, - не смог совладать с любопытством Изюм.

Он осторожно взял у поляка человеческие останки, обратился к своему дару, а потом оглушительно захохотал, напугав своих спутников до икоты.

- Ну и чего ты ржешь?! - раздраженно потребовал ответа ученый. - Что тут смешного?

- Просто забавно, насколько циклична история, - отсмеявшись признался русский. - Знаешь почему эти мертвецы с тобой не говорят?

- Ну и почему же?

- Потому что средневековые инквизиторы были инфестатами, Каспер, - огорошил его Макс. - И ты от них уже не добьешься никакой информации.

Я шел по размокшей от грязи тропинке, прочь от того дома, где изловил фээсбээновскую крысу. В ушах до сих пор звенел оглушительной вой двух сгорающих заживо инфестатов, а перед глазами все еще мерцали всполохи оранжевого огня. Сегодня я совершил то, что должен был сделать как инквизитор. Как человек. И совсем неважно, что ради справедливости мне пришлось поступиться законом. Я нисколько не жалел этих падших отбросов, ведь они знали, на что идут. Они сознательно творили зло, стало быть, сами избрали свою судьбу.

Мальчишка лично мне признался во всех своих преступлениях, в которых его обвиняли. Он только начал свой кровавый путь, но на счету у него уже повисло три человеческие жизни. Юнец рассказал все в мельчайших подробностях, красочно описав свои чувства, а потому у меня не оставалось сомнений, что Кирилл недостоин шанса на исправление.

Малолетний инфестат как заведенный молил о глотке воды, даже когда я занес над его головой ржавый молоток. Последнюю просьбу подростка я не считал нужным удовлетворять, поскольку он этого попросту не заслужил. Гораздо больше меня заинтересовали его стоны о том, что он слышит чей-то голос, звучащий прямо в мозгу. Я пытался вызнать, что именно он ему говорит, но ничего вразумительного мальчишка ответить мне не смог. Парень слышал его, понимал, что оно обращается к нему, зовет и требует, но ни единого слова Кирилл воспроизвести так и не сумел. Мне, конечно, было любопытно выяснить, слышит ли мальчишка тот же шепот, что и я, но не настолько, чтобы сохранять такой мрази жизнь.

Спросил я Кирилла и про Валентинку, однако добился от него лишь расплывчатого описания. Высокий и крепко сложенный мужчина, среднего возраста. Носит короткую стрижку с проседью и имеет длинный приметный шрам на голове. Это все, что было известно подростку. Парень уверял, что никогда ранее не встречался с этим человеком.