— Вы пришли под флагом перемирия. Они, безусловно, будут уважать его.

— Как и мы, — сказала ему майтера Мята.

Он не обратил внимания на ее слова.

— Ты и полковник Бизон обижены, потому что генералиссимус Сиюф хотела конфисковать оружие, которое вы дали своим труперам. Если бы она была здесь, она бы объяснила, что действовала ради нашего правительства, того самого, которое противостоит Аюнтамьенто и которое Ехидна приказала вам учредить — и которое вы учредили. Она, вероятно, уверена, как генерал Саба и Синель вечером фелксдня, что без цепей дисциплины ваши труперы используют это оружие, чтобы свергнуть правительство. Помните об этом, когда будете говорить с этими тривигаунтцами.

— Вы, генералиссимус, — обратился Шелк к Узику, — раздосадованы тем, что генералиссимус Сиюф отдала приказы командующим бригад через вашу голову.

Узик, с мрачным лицом, кивнул.

— Имейте в виду, что, пытаясь собрать это оружие, она делает то, что делали бы вы, если бы не были связаны моими приказами; и, поступая так, она ясно показала, что считает бесполезным пытаться добиться вашей лояльности.

— Я… э, хм? — Прилипала уставился на пустой стул Квезаля.

— Его Святейшество покинул нас, — объяснил Шелк. — Он ушел вместе с Гагаркой, как мне кажется. А вы на мгновение задремали, наверно.

Советник Лори, советник Потто, вы пришли, чтобы обсудить новые условия моей сдачи. Давайте сейчас не будем беспокоиться о терминах. Объясните очень коротко, если вы можете, каким образом вы собираетесь победить нас и наших союзников.

Лори кивнул:

— Коротко, как вы и просили. Сиюф посылает патрули в окрестности города, за едой. Они забирают все, что есть у наших людей, и взамен оставляют векселя, которым наши люди не доверяют. На самом деле эти векселя ничего не стоят. Наши фермеры начали прятать всю еду, которую имеют, и организовывать банды для сопротивления…

— Вы сами разрешили это, кальде, — прервал его Узик, — во время парада. Меня как громом ударило.

— Уззи, ты считаешь себя страшно умным? — спросила Гиацинт. — А что бы ты сделал?

Узик начал было отвечать, но передумал.

— Он бы сказал генералиссимусу Сиюф, что она должна покупать то, что наши фермеры принесут ей, — или мне так кажется. — Шелк пожал плечами. — Они бы никогда не принесли достаточно, или почти достаточно, и никогда бы не приняли обещания вместо денег. Очень скоро ей пришлось бы высылать патрули, как сейчас, или закрыть глаза на то, что командиры подразделений сами добывают еду. В любом случае нам пришлось бы останавливать их, или пытаться остановить. И, через некоторое время, мы бы сражались с Тривигаунтом на улицах Вайрона. Я надеялся предотвратить это, или, по меньшей мере, отсрочить; но, боюсь, я выиграл для нас очень мало времени, а может быть, не выиграл ничего.

— Мы могли бы послать наших фуражиров, — предложил Бизон.

Майтера Мята покачала головой:

— Тогда фермеры будут ненавидеть нас, а не их. Если уж они должны кого-то ненавидеть, пусть ненавидят Сиюф и ее тривигаунтцев.

— Самое главное, — вмешался Лори, — что они начали сопротивляться. Вы помогли им, а мы помогаем еще больше.

— Укрепили их лояльность к нам, — усмехнулся Потто. — Мы, правительство добрых старых дней, вышли из-под земли с руками, полными карабинов, и раздали их фермерам. — Он захихикал. — У нас вполне достаточно еды для наших био. С нами, внизу, главным образом хэмы, а им еда не нужна.

— По нашим оценкам, из пятидесяти тысяч труперов генерала Мяты, пятнадцать тысяч — сельские жители, — продолжал Лори. — Сейчас они вооружены, благодаря вам. Мы вооружили еще четыре тысячи и продолжаем раздавать оружие. Эта сивилла…

— Я опять мирянка, — сказала ему майтера Мята.

— Эта любезная мирянка как-то похвасталась, что, хотя все остальные могут иметь искушение приврать, ее цифры совершенно точны. Так и мои. Через три месяца Сиюф будет не в состоянии прокормить своих людей, не говоря уже о лошадях, мулах и верблюдах. Не имея альтернативы, она вернется в Тривигаунт. К тому времени ваши ряды покинет половина города. Мы пришли, чтобы сообщить вам об этом и потребовать, чтобы вы восстановили наши персональные счета.

— И впредь держали руки подальше от фиска, — присовокупил Потто.

— Это будет гарантировано условиями сдачи. — Лори оглядел стол, советник, настолько богатый мудростью и опытом, что даже майтера Мята была склонна принять все, что он скажет. — Хотите выслушать их?

— Нет. — Шелк замолчал, прислушиваясь к торопливым ногам в вестибюле. — У нас нет времени. Я принимаю. Мы сдаемся. Обсудим условия, когда будет больше досуга. Вот почему я надеялся, что вы останетесь, советник. Это бы облегчило…

В это мгновение я влетел в комнату:

— Кальде, они пришли, как вы и сказали. Пара сотен, некоторые верхом.

— Спасибо, Рог, — печально улыбнулся Шелк. — Они постучат, мне кажется — по меньшей мере, я надеюсь, что постучат. Если они так сделают, задержи их, сколько сможешь, пожалуйста.

Потто опять вскочил на ноги:

— Мы принимаем вашу сдачу. Пошли, кузен.

Майтера Мрамор преградила им путь.

— Дайте мне напомнить вам то, что я сказала вам в доме моего сына. Сдача кальде Шелка правомерна и обяжет всех. Патеры Шелка — ничего не значит. Вы принимаете, что он кальде? Пожизненно?

Дверь кухни распахнулась, и появился Хоссаан с иглометом в каждой руке; за ним ввалилась дюжина женщин, выставивших напоказ карабины.

— Да, но жизнь может быть короткой, — сказал он Шелку. — И будет, если вы не поднимете руки. Как и все остальные.

Один за другим Гиацинт, Шелк, Прилипала, Потто, Паук и Рог подчинились; майтера Мрамор и Бизон подняли руки последними, вместе.

— Ты понимаешь, надеюсь, что это обыкновенное недоразумение; бывает, даже между друзьями. Его можно загладить, и скоро все будет в порядке, — сказал Шелк.

— Рассредоточиться, — сказал Хоссаан женщинам, которые вошли вместе с ним. — Каждая около своего пленника. — Он улыбнулся Шелку, однако улыбка не дошла до его полуприкрытых веками глаз. — Я надеюсь, что вы правы, кальде. Лично мне вы и ваша жена очень нравитесь. Но я выполняю приказ полковника Абанья…

Его прервал треск игломета. Неровный огонь из карабинов закончился, когда, подняв облако пыли, большая часть западной стены с душераздирающим ревом рухнула, отрезанная от основания тем самым азотом, который Шелк получил от доктора Журавля и отдал майтере Мята.

— Патера? — негромко спросил Рог. — Кальде?

Шелк сел.

— Что случилось?

— Крапива заснула. Как и все, но я знаю, что вы не спите. Я вижу ваши глаза.

Шелк кивнул, движение, почти незаметное в темноте холодной палатки:

— Ты прав, я не сплю; и ты боишься, как мы все, и хочешь заверения в безопасности. Я заверяю тебя, насколько я в состоянии, хотя это не так много.

— И у меня есть вопросы.

Шелк улыбнулся, его зубы сверкнули в полумраке:

— И у меня, но ты мне не сможешь ответить. Но я, может быть, отвечу на несколько твоих. Во всяком случае, попытаюсь.

— Я не сплю, — прошептала Крапива. — Рог думал, что сплю, но я только делала вид, чтобы он поспал. — Рог взял ее руку. — И у меня тоже есть вопрос.

— Сначала заверение, — сказал им Шелк. — Вы даже не понимаете, насколько нуждаетесь в нем. Совершенно невероятно, что генералиссимус Сиюф вас казнит или даже посадит в тюрьму. Хоссаан — это настоящее имя Бекаса, он из Тривигаунта — знает, что ты и Рог работали во дворце и помогали Моли. Кроме того, вы едва вышли из детского возраста. Сиюф — жесткая женщина, но не жестокая, судя по тому, что я видел; и она не снискала бы у подчиненных такую преданность, какой располагает сейчас, если бы она была жестокой. Я могу только догадываться, но мне кажется, что вас допросят и отпустят.

— Есть что-нибудь такое, о чем нам нельзя говорить? — спросил Рог.