Басра пала девятнадцатого, Сулейман пока только вернул себе своё, но ситуация, к концу 1541 года, для Персидской Империи сложилась очень неприятная — война на три фронта и отсутствие морской торговли, а с ней и значительной доли налогов. Деньги (золото) у персов пока есть, но любые запасы конечны, если их не пополнять.

Впрочем, пока ещё ничего не потеряно. Главная торговля — торговля с Империей Инков, закупка вооружений и боеприпасов за золото, ведётся в Бом Байи и Калькутте, ей помешать никто не способен, а всё остальное можно пережить. Да и Сулейман Великолепный спешить теперь не будет, он хорошо запомнил фанатичное сопротивлении шиитов, защищающих свою землю. Теперь султан будет выжидать момента, когда противника обессилят союзники: Тамилы, Аркан и Аютия, чтобы добить его одним ударом, без затяжной и затратной военной кампании.

Девятого декабря, император Генрих Первый д’Альбре взял Цзинань, а двадцатого, его коннетабль, граф Карл де Бурбон, штурмом захватил Цзяньнин.

Двадцать первого, в Сингапуре, мирные переговоры инициировал посол Империи Дайвьет, а двадцать второго эту инициативу поддержал посол Империи Чосон. Друг Энрике уже сильно соскучился по другу Интико, его оркестрам и прочим мирным радостям жизни, соскучился по своей Западной Германии и даже немного по семье — жене Маргарите и дочери Жанне, да и навоевался он уже от души, поэтому условия выдвинул вполне разумные — оставить территорию Империи д’Альбре и выплатить контрибуцию и репарации в размере пяти тонн золота с каждого. Ровно столько, сколько Чосону и Дайвьету предлагалось до войны. Справедливо и не унизительно.

Генрих даже не стал дожидаться окончания переговоров и фактического заключения мира, «оседлал» своего «Кёльна» и погнал его сразу в Челябинск.

Вице-императором Империи д’Альбре, стал граф Карл де Бурбон, теперь владетельный герцог Чэнду, а канцлером (министром Внутренних дел) виконт Бриан Соле де Лакруа, теперь герцог Гуйян.

На праздники окончания 1541 года и начала 1542-го, Василий Третий и Мария Первая привезли четырнадцатилетнюю дочь, цесаревну-принцессу Софью Васильевну, невесту Савелия. Рослая деваха вымахала, метр семьдесят с лишним, уже переросла отца, а мать так на целую голову. Высокая, стройная, по здешним нынешним понятиям настоящая страшила, похоже тесть с тёщей изрядно комплексовали из-за внешности дочери, поэтому и решили показать её заранее, чтобы избежать конфуза, если что… Тёмные люди. Высокая, стройная, натуральная блондинка, именно такой типаж Савелию нравился больше всего. А местные красавицы для него — что коровы, или даже того хуже — натуральные свиноматки.

И не дура Софья. Три языка как родные — «забытый», испанский и английский, программа «средней школы» на хорошо и отлично, а главное — место своё будущее понимает и, похоже, очень ценит. Главное, самому потом не избаловать, тесть с тёщей сделали всё, что могли, низкий им за это поклон.

После праздников, вместе поехали в Лиму, дивиться на Ивана-царевича. Царевич не подкачал, удивил родителей и сестру до полного изумления. Шок — это по-нашему.

Полетали все от души, покатались на мотоциклах и моторных лодках типа «Зодиак». Порыбачили, сами варили на костре уху и жарили шашлыки. Простые, но душевные развлечения, которые в хорошей компании нравятся абсолютно всем людям, независимо от их социального статуса, а компания собралась хорошая, уютная, семейная.

В марте 1542 года, вернулся в «Большую Азиатскую игру» мудрый шейх Ахмад аль-Казим, вернулся очень громко, наголову разгромив под Патной восьмидесятитысячное войско Империи Аркан. В живых, после битвы седьмого марта, осталось чуть больше двадцати тысяч арканцев и все они были проданы в рабство.

Шейх Ахмад аль-Казим готовил новую персидскую армию почти год, не обращая внимание на вопли о помощи сидящей в осаде Басры и голодающего в Мекке и Медине оккупационного корпуса.

Ахмад аль-Казим прекрасно понимал, что спасти их уже не удастся, и осознано пошёл на эту жертву. Никаких подкреплений под Басру он не направлял. Толку теперь от той Басры, если османский флот уже овладел морем? Ленивые идиоты моряки выпустили из ловушки Сулеймана и теперь пусть за это расплачиваются своими жизнями. Продолжать держаться за Басру — только продлевать агонию. Всё что потеряно — уже потеряно, теперь нужно начинать всё сначала.

Новую армию, шейх Ахмад аль-Казим собирал неподалёку от Агры. Собирал из иранцев, курдов, азербайджанцев, туркменов, пуштунов, узбеков и таджиков. Самый многочисленный призывной контингент — индийских мусульман, показавших крайне низкую боеспособность, в строй больше не ставили. Лучше меньше, да лучше, ага.

Хотя, меньше получилось ненамного. В первой фазе войны, в персидской армии служили триста пятьдесят тысяч человек, считая городские гарнизоны, а теперь триста, из них двести пятьдесят валентные силы. Хорошо обученные, отлично вооружённые и сильные духом, в отличие от неженок индийцев.

Ахмад аль-Казим убедил императора, Тахмаспа Первого, что флот спасать не нужно. Конечно, потери от прекращения морской торговли чувствительны, но Империя их переживёт. Персидская Империя не остров, не пустынный полуостров Аравия, где без морской торговли не прожить — это огромная держава, от Кавказа, приаральских Туркменских степей и Средней Азии, до широты Гоа на полуострове Индостан, от черноморского порта Батуми, до Брахмапутры; держава, в которой всё производится и всё добывается, в том числе и золото.

Торговля с Русским царством ведётся по Каспию, с Империей Инков через Бом Байи, Гоа и Калькутту, а без остальных мы проживём запросто. Им без нашего золота будет ничуть не лучше, чем нам без их специй, пряностей, благовоний, драгоценных камней и прочей, избыточной в военное время, чепухи. В военное время, золото нужно тратить на армию, а не на благовония.

Убедил главнокомандующий императора и в приоритетности задач. Самое опасное направление — восток. В Бенгалии выращивается восемьдесят процентов хлопка, тридцать процентов риса, двадцать пшеницы — потерять их ни в коем случае нельзя. А юг… Дойдут язычники до районов с мусульманским населением и завязнут. Пограбят, конечно, не без этого, но эту неприятность мы переживём. Потом сочтёмся за всё сразу.

Сулейман тоже глубоко продвинуться не сможет. Трёхсоттысячной армии ему хватит для выхода на линию Казвин — Эсфахан — Шираз — Бендер-Аббас, максимум, и армия эта начнёт таять, как кусочек льда на летнем солнце. Сама начнёт, без сражений. Сам народ поднимется на джихад, и Сулейман это теперь отлично знает.

А вот Бенгалию нужно держать любой ценой. Без Бенгалии начнётся голод, а голод — это мятежи. К тому-же, если нас отрежут от Калькутты, восточную армию придётся снабжать из Бом Байи, а это очень дорого и очень долго. Каждый патрон, каждый снаряд, каждая мина на восточном фронте станут для нас вдвое дороже.

Убедил мудрый шейх своего императора, получил карт-бланш. В полной тайне собрал, вооружил и обучил под Агрой двести пятьдесят тысяч человек. В полной тайне от всех противников, Империя Инков контролировала радиообмен, но, естественно, ни с кем своими разведданными не делилась. «Большая Азиатская игра» должна вестись по правилам фейр-плей.

Сто тысяч, шейх Ахмад аль-Казим отправил на юг, строго-настрого наказав командующему южной армией, шейху Саиду аль-Улему, стоять в обороне перед Хайдарабадом и ни в коем случае не «вестись» ни на какие соблазны; а сам возглавил сто пятидесятитысячную восточную армию. На запад, под Басру, он не отправил никого. Пусть Сулейман теряет силы против вставших на джихад декхан, которым роздано достаточно оружия для полномасштабной партизанской войны. Столица Империи теперь в Мешхеде, до неё еретики-сунниты-османы точно не дотянутся, переживать не о чем.

А флот? Гори он синим пламенем, флот этот дармоедский. Флотами войны не выигрываются. Чем быстрее османы этих ленивых бездарей перетопят, тем для Империи и её армии будет лучше. Свой флот Персидская Империя потеряла семнадцатого ноября, а уже седьмого марта, армия одержала очень важную сухопутную победу на востоке.