Османы и раньше план войны по радиосвязи не обсуждали, а на персидской территории и вовсе перестали ей пользоваться, так что все новости в эфир сообщают только персы, а у них на севере всего три монастыря-радиостанции: в Шемахе, Куме и Мешхеде, поэтому о ходе войны мы узнаём только от одной стороны, да и то с приличным отставанием, в десять-двенадцать дней.
Персы не паникуют и не спешат давать большое сражение. Их основные силы — сто пятидесятитысячная армия, под командованием покорителя Индии, шейха Ахмада аль-Казима, как стояла в Ширазе, так и продолжает стоять, каждый день пополняясь резервами и проводя учения, как в мирное время. И действительно, куда торопиться? Видно ведь, что Сулейман старается вытащить персов из отличных укреплений Шираза в поле и там разгромить, только не один он теперь здесь умный.
Наплевать персам на север. Кавказ османы отрезали, но что с того Кавказа? Что с того Кавказа приходило хорошего, кроме наложниц? Сейчас война, не до новых наложниц, перебьёмся. Отрезали и отрезали этот бесполезный Кавказ, будет просто замечательно, если эти глупые и жадные еретики-сунниты его ещё и завоёвывать начнут, но это вряд ли конечно.
Главное — держать юг, побережье с новой столицей, Бендер-Аббасом, и море. Никуда Сулейман не денется, вынужден будет атаковать огромную армию на подготовленных позициях, практически в крепости. А север пусть захватывает, тратит своих ветеранов, боеприпасы и деньги. Всё это у него конечно, нужно терпеть и ждать момента.
Беззащитная Басра? Она потому и беззащитная, что это приманка. Никаких движений, стоим и ждём, мимо нас не пройдут. Такой вот пока план войны у персидского главнокомандующего, шейха Ахмада аль-Казима. На первый взгляд, план очень разумный, а там увидим, что из этого получится.
Шестого декабря 1539 года, вице-император, имперский наместник Африки и островов, Паскуаль де Андагойя, герцог Кубы, Андалусии и Мавритании, граф Севильи и Хайнаня, доложил об установлении имперской власти в новых владениях в Магрибе. Империя приросла пятью герцогствами: Оран, Алжир, Аннаба, Тунис и Триполи; и тремя графствами: Газауэт, Бизерта и Сфакс. Далеко не самые богатые земли, но себя кормят и, при вполне разумных вложениях, могут стать хорошей производственной базой.
Сейчас именно в Магриб направляется основной поток европейских беженцев с османских территорий, в восемь крупных портовых городов прямого имперского управления, так что развивать там производства требует здравый смысл. С металлургией не получится, для неё требуется слишком много пресной воды, а вот всякое механическое и лёгкопромышленное, от тканей, обуви и одежды, до подшипников и электрических моторов/генераторов, перенести можно запросто.
Транспортная доступность отличная, рабочая сила дешёвая, а больше ничего и не требуется. Именно на этих двух ресурсах поднималась Юго-Восточная Азия в той исторической реальности, так что повторить этот опыт, нам сам Создатель велел.
Французские гарнизоны ещё имперской армии Франциска Валуа, Паскуаль начал переводить в дельты крупнейших рек: Конго, Замбези и Нигера, на речные острова, контролирующие основные фарватеры. Всё правильно, реки сейчас — главные транспортные пути, контролируешь дельту — контролируешь весь путь. Контролируешь пути по этим рекам — контролируешь всю Африку. Кроме Египта, конечно, но это пока кроме. С Египтом тоже ведётся работа. С Египтом, Суданом, африканским Рогом — со всеми османскими вассалами в Африке работа ведётся, но с Египтом особо.
Никакой подрывной деятельности, ничего такого зловредного в краткосрочной перспективе. Ведётся работа на будущее после Сулеймана Великолепного. Заводятся знакомства, подкармливаются влиятельные люди, укрепляются связи их зависимости от Империи Инков.
Если в Османской Империи возникнет внутренний конфликт наследников султана, эти закладки сработают, а если нет — не так много в них и вложили. В любом случае, пятая колонна в чужих владениях — актив довольно ценный, пусть и спящий до поры.
Сулейман и Увейс-паша всё ещё стоят в Эсфахане, хотя город взяли штурмом и разграбили уже две недели назад. Похоже, не ожидали они такого от персов, которые продолжают укреплять оборону в Ширазе и не обращают внимание на «мелкие шалости» османов на севере.
Персы стоят, как скала на пути к Бендер-Аббасу, но в то же время понемножку-помаленьку наращивают свои силы в Аравии. В Аден каждый день прибывают новые подразделения, боеприпасы и прочее обеспечение. По десятку судёнышек, по батальончику, по батареечке в день, но регулярно и постоянно. Прибывают и перебазируются в Сану. Без спешки, без суеты, по батальону в сутки, а группировка персидской армии на полуострове уже достигла численности в пятьдесят тысяч, против тридцати османских. От Саны до Мекки не близко, двадцать-двадцать пять суточных маршей, но от Эсфахана, где сейчас «отдыхают» и придаются раздумьям султан Сулейман и великий визирь, Увейс-паша, намного дальше.
Тебриз ещё держится, Казвин тоже, османы теряют под их стенами своих ветеранов, а с ними и первоначальный задор. Шииты ведут джихад против поганых еретиков и подлых агрессоров суннитов и стараются как можно красивее уйти из этой жизни к Аллаху. Никто не сдаётся, даже в мелких поселениях с глинобитными стенами, которые современная артиллерия может сравнять с землёй за час-полтора, а за пять-шесть вместе со всем городком, но где набраться современной артиллерии на каждый посёлок? Негде. Приходится штурмовать по старинке, как во времена средневековья, минувшие уже полтора десятка лет тому назад. Пока у османов потери в личном составе в два раза больше, да и размен идёт европейских ветеранов на неграмотных фанатиков-шиитов, только что взявших в руки оружие.
Такие вот дела, брат Сулейман. Война — это теперь не только гениально проведённые битвы и маневры подразделениями, как в Европе, война здесь — это ещё и вот такое массовое фанатичное пренебрежение собственной жизнью. Война в Персии — это «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой» и «Ни шагу назад».
Блицкриг не удался, а в затяжной войне, все козыри на руках у персов. У них и денег больше, и мобилизационный ресурс, и союзники имеются.
Двадцать первого января 1540 года, Савелий прибыл в Куско. До встречи с шаманом оставалось два месяца, времени вполне достаточно, чтобы провести инспекцию музеям-хранилищам всего культурного достояния европейской цивилизации.
Десять старых дворцов: Амаруканча, Пачакутека, Инки Рока, Виракочи, Васкара, Манко Капака, Синчи Рока, Инки Юпанки, Колькампата и Ауакпинта, укрыли в своих стенах десятки тысяч экспонатов европейского наследия. Античные статуи, скульптуры и мозаики; средневековые ковры, гобелены, картины, доспехи и оружие владык, изготовленные настоящими предметами искусства; снова картины, статуи и скульптуры уже эпохи Возрождения.
Сколько всё это стоит, оценить невозможно. Триллионы долларов той исторической реальности, если не десятки триллионов. Здесь удалось сохранить очень многое из того, что там было утрачено в ходе войн, бунтов, пожаров и прочих бедствий. Скажут ли потомки за это спасибо? Конечно нет, они ведь про другую историческую реальность знать ничего не будут.
Ну и ладно, не за их спасибо старались. Куско — и сам по себе город музей, первая столица Империи Инков, колыбель новой человеческой цивилизации, так что украшения такими вот «бриллиантами» здесь вполне уместно. Именно Куско когда-нибудь станет культурной столицей всего человечества, и всё это благодаря их с Эль Чоло стараниям. Для себя старались, конечно, в первую очередь для себя, но останется то всё это потомкам, ничего с собой отсюда не заберёшь.
Девятого февраля пришли новости от друга Энрике и магистра Ордена Священного Препуция, герцога Рима и Мальты, кардинала Игнатия де Лойола, которые успешно добрались до Шанхая с двадцатитысячным корпусом короля Западной Германии и пятью тысячами орденских братьев-рыцарей.
В Шанхае для них уже приготовили речной флот, гребные суда, типа казацких чаек, или драккаров викингов — без палубы, но с крытым трюмом. Этот флот с гребцами и ещё пять тысяч бойцов — вклад в общее дело вице-императора, имперского наместника Азии и Японии-Ямато, Асикага Такаудзи, герцога Новой Гвинеи и Хоккайдо, графа Окинавы и Шанхая, дайме Цусимы, Коджедо и Чеджудо.
