5.

«Уэно, ты обещал рассказать. Как же так получилось, что ты остался один? Что произошло тут, на Марине?»

«Садись, слушай. Тогда планета, разумеется, называлась по-другому».

Ула поёрзала на песке, уселась удобнее.

«А как?»

«Не знаю. Маленький в то время был и людьми вообще не интересовался. А у осьминогов это назывался просто «мир», другое значение слова – «вода».

Логично. Как у людей планета называется Земля.

«Я не застал то время, когда тут жили только осьминоги, родился позже. К тому времени люди уже прилетели и построили на суше города».

Взрослые не очень-то привязывались к малышне – специально. Недостаток сложной, сильно развитой нервной системы. Если чересчур привязаться, то, случись непоправимое, можно и умереть.

Маленького осьминожика воспитывали и учили все взрослые, кто оказался поблизости. Учили мимоходом, через объяснения, демонстрацию навыков и игру. Он играл со сверстниками в прятки и догонялки, соревновался в постройке жилищ, в охоте на рыбу. А если не играл, то прятался всерьёз.

Прятаться взрослые обучали мелких тщательно и в первую очередь, помимо прочих необходимых для жизни навыков. Потому что люди нападали. Они стали нападать сразу, как только обнаружили в глубинах морей испугавшую их цивилизацию больших осьминогов. И, в конце концов, затеяли глобальную войну с подводным сообществом. Люди хотели отравить океаны, но не успели. Осьминоги затопили материки, а сами ушли через портал в другой мир.

«Надеюсь, что они выжили, и сейчас по-прежнему где-то существует цивилизация таких же, как я…»

Маленький Уэно долго прятался, а когда ощутил, что всё закончилось, и вылез, то обнаружил, что остался один. Он нашёл следы портала, но открыть его не сумел… Планета превратилась в сплошной океан. Хорошо, что в этом океане всё ещё была еда. Плохо, что больше тут совсем не было разумных…

Ула заплакала от ужаса. Она так ярко представила себе всё это…

Из воды высунулся кончик щупальца, погладил девушку по плечу тыльной стороной, на которой не было присосок. Ула перестала плакать.

Маринианские осьминоги были способны жить очень долго. Прошло несколько сот лет. Прилетели другие люди, на вершины немногих гор, выступающие из воды, налепили острова, возник единственный архипелаг, населённый потомками землян.

Получается, что другу-осьминогу около тысячи лет, а может, и более того.

«Уэно, откуда ты столько знаешь? Да ещё научными терминами разговариваешь!»

«Подслушивал экспедиции».

Ула засмеялась, в угрюмых скалах зазвенело весёлое эхо.

«В основном они прилетали с Земли. Я многое запомнил из бесед и мыслей, вместе с терминами».

«Вот почему я тебя так хорошо понимаю! Ты же разговариваешь, как человек!» – Ула засмеялась от удовольствия.

О да, когда тебя хорошо понимают – это очень большое и несказанное удовольствие.

«Ула. Я тебя сейчас попрошу об одной вещи. Только не отвечай сразу, подумай…»

Девушка насторожилась. Уж очень серьёзный посыл, уж очень длинное предисловие.

«???»

Молчание. И неожиданно, когда она уже потеряла терпение:

«Останься на Марине. Насовсем».

Ула замерла. Она послушно не стала отвечать сразу, потому что не знала, что ответить. Это было ожидаемо и всё равно внезапно.

Она безмолвно сидела на песке, размышляла, колебалась и не могла ни на что решиться. Если она тут останется, какое будущее их ждёт? Всю жизнь прятаться? Рано или поздно его обнаружат, это чудо, что такое не произошло до сих пор…

Вода беспокойно плескалась – Уэно ворочался в бухте, которая вдруг стала для него тесной.

Если Ула всё-таки решит остаться здесь на некоторое, достаточно долгое время, он сможет спокойно, потихонечку и обстоятельно приготовить для неё сюрприз. Тогда можно будет и улететь. Вдвоём.

А пока стоит заняться воспитанием одного дурного людского охотника. Самонадеянный человек полагает, что он тут – самый крутой хищник. Человек будет неприятно удивлён.

«Мне кажется, или ты, в самом деле, что-то задумал?»

Вода в бухте заплескалась сильней.

Молчание.

«Уэно, пожалуйста, я тебя прошу, нет, умоляю! Не выдай себя! Сделай всё возможное и невозможное, пусть ни один человек тебя не увидит!»

«Не увидит», - ментальным эхом, твёрдо отозвался Уэно.

…Возвратившись в коттедж, Ула обнаружила в кармане комбинезона маринианский самоцвет. Половина камня была похожа на океанскую глубину, бирюзовая, густого, насыщенного цвета. А вторая половина напоминала космос, тёмная и искрящаяся.

Ула засмеялась.

Океанский друг упрямо хотел подарить хоть что-то из пещеры с сокровищами. Когда и как он ухитрился подложить камушек ей в карман?

1.

Накануне вечером Ула наблюдала, как спасатель затаскивал свою лодку во внутреннюю лагуну. Он водрузил её на небольшую платформу с колёсиками и волок за собой обычным дедовским способом, безо всякого антиграва.

А ночью разразилась буря.

Во всё небо сверкали ветвистые молнии, оглушительно грохотал гром, ливень стоял стеной, и по этой стене ветер гонял вертикальные волны.

-Разве здесь бывает такое, если погода управляемая? – хмурая Ула наблюдала в окно, как прозрачные плети воды хлещут по пласто-металлическому стеклу, по перилам веранды, по камням вокруг дома.

-Разумеется, бывает, - спокойно ответила Ванда. – Именно потому, что погода управляемая, всех заранее предупреждают, и никаких аварий не происходит. Перемешивать атмосферные слои между собой и слои воды, точно так же, как воздух – необходимо.

Ула переживала, как там Уэно. В бухте относительно тихо, любой силы прибой разбивается о каменную косу. Но в воду может ударить молния. Девушка только надеялась, что умный осьминог почуял приближение урагана и уплыл в безопасное место.

Издалека до неё долетела утешающая мысль вместе с картинкой тихих, тёмных глубин. И девушка успокоилась.

Хотя не совсем. Теперь она волновалась о том, чтобы буря утихла к утру. Очень рано выходить, наверное, и ни к чему. Вряд ли кто-нибудь, а особенно Фред, захочет вылезать в мокрый мир из тёплого, уютного коттеджа.

Её волнение и бессонница были напрасны. На рассвете ливень утих. Тучи ещё висели над островом, цепляя сизыми животами острые вершины скал, дождь уныло моросил и, в общем-то, заканчивался. Далеко над океаном из-за туч пробился одинокий, упрямый луч солнца и заплясал на верхушках волн, разбрасывая солнечные блики по воде.

Ула подхватила рюкзачок, набитый постоянной экипировкой для визитов в заветную бухту и вышла из коттеджа.

Ветки, листья и лепестки украсились хрустальными бусами, с деревьев капало на голову и на одежду, под ботинками влажно хлюпало.

Девушка подошла к летнему театру. Сцену всё так же занимали Фред с Ларисой. Хищный клоун вещал сладким баритоном:

-Это было до того, как появился интернет. Но динозавры уже вымерли.

Золотая красавица угодливо смеялась.

Таллиманки сидели поблизости на мокрой траве, подстелив под себя непромокаемые тенты от палаток. Настроение у девушек, судя по их лицам, было далеко не столь жизнерадостным, как раньше.

Лиза быстро поднялась и заступила Уле дорогу.

-Привет! Ты чего?

Лиза поморщилась, как от головной боли.

-Не ходи!

-Куда не ходить?

-Никуда сегодня не ходи.

-Но почему?!

Услышав спор, из летнего театра выглянул Фред.

-О, Птичка! Иди сюда, я как раз рассказываю интересную историю!

Нужны мне твои истории, сердито подумала Ула и рванулась с места. Ботинок угодил на мокрый камень, ноги поехали, словно по льду, и она с размаху грохнулась навзничь, сильно ударившись затылком. Так сильно, что даже не сразу встала.

Девушки вскочили, окружили её, проводили обратно в коттедж, а Ванда тут же вызвала спасателя по инфору.

Василий быстро пришёл, ощупал Улин затылок, задал какие-то вопросы, вынес вердикт:

-Крови нет, даже шишки нет. Возможно, имеется лёгкое сотрясение. И всё равно – из коттеджа не выходить, никуда не убегать, спокойно сидеть дома, а я некоторое время понаблюдаю.