Усмешка была слишком знакомой! Лунный свет явил полную силу и лился, как молоко из кувшина, прямо на ночного гостя.

– Доброй ночи, сын мой! Как видишь, я охраняю твой сон! – Деланно ласково протянул Киннан III и расхохотался в голос.

Ошарашенный Роланд отступил назад:

– Не может быть… Невозможно! Ты… ты…

– Удивлен? – Оскалился король, не двигаясь с места. – Ведь ты уже похоронил меня, не так ли?

Принц сглотнул, не желая верить в реальность встречи.

– Но, как видишь, я и по ту сторону гроба пекусь о тебе и о благе королевства. А где благодарность? Где, я спрашиваю?!! – Неожиданно рявкнул Киннан. – Щенок! Думал, что избавился от меня и можешь жить, как тебе заблагорассудится? Не выйдет, мой мальчик! Дангару нужен настоящий король!

– Кстати, – протянул он с невыносимо фальшивой заботой, – правда же, я славно придумал с королевой и фрейлиной? Весело, не находишь?

– Ты подлец, каких свет не видывал! – Злость придала Роланду уверенности.

– Да, – с удовольствием подтвердил покойный король и тут же скривил хищное лицо, ставшее в свете луны совершенно нездешним. – Да, мой мальчик! Не всем же быть благородными! Но только подлец способен быть столь беспринципным, чтобы рискнуть потягаться с самой смертью!

Принц уже взял себя в руки и приблизился к ночному гостю. С трудом преодолев неприязнь и брезгливость, он коснулся отца. Рука прошла сквозь Киннана! Король сидел в кресле, но не был осязаем!

– Тебя не существует! – С облегчением вымолвил Роланд, испытывая в душе некое злорадство. – Ты все-таки мертв!

– Да. Но это пока, мой мальчик! Дай только срок! Мое время близится! Мое – раз и навсегда!

Роланду показалось, будто за спиной что-то зашуршало: он обернулся, однако увидел лишь окно и в нем – кусок черного плаща ночи, лишенного звездных застежек. Луна зияла в нем, как огромная золотая пряжка.

– Что ты имеешь в виду? – Спросил принц, возвращая взгляд в комнату.

Кресло все так же стояло у очага, однако внутри никто не сидел – ни живой, ни мертвый…

На исходе седьмого дня «Солнечный» вышел из теплых вод Бриойского моря, омывающего берега Дангара. Дальше кораблю предстояло пройти Льдистое море и желательно без потерь. Оно не зря носило свое гордое имя, ибо изобиловало не только айсбергами. Из воды на поверхность повсюду выходили ледяные образования разной величины, порой их края были острее бритвы, а иногда выглядели как длинные шипы и легко могли рассечь корпус судна. Команда, лишившись защиты корабля, мгновенно замерзла бы насмерть, поскольку то, что плескалось за бортом, скорее напоминало жидкий лед, нежели обычную морскую воду. Потому-то «Солнечный» накануне плавания старательно обшили листами заговоренного железа, дабы он мог противостоять коварству северного моря и его обитателей. В холодных глубинах кипела жизнь, но самыми опасными считались ледяные рогатые киты – прозрачно-голубые, похожие на фигурки из стекла, только гораздо более крупные, с крепкими наростами на голове – они принимали за добычу все, что движется, невзирая на размеры, и с ходу шли на таран.

Впрочем, капитан Грэм был старым морским волком и не раз ходил в этих водах, его опыт не вызывал сомнений. Незадолго перед сменой курса, он основательно побеседовал с вверенными ему пассажирами, предупредив о возможных опасностях.

– Господа, убедительно прошу вас не выходить на палубу без особой надобности – вплоть до той поры, пока мы не бросим якорь в гавани Снауланда, – сказал он за ужином в кают-компании.

– Такие суровые меры действительно необходимы? – С искренним любопытством поинтересовался лорд Дин.

– Да, сударь. – Кивнул капитан. – Надеюсь, вы, как человек просвещенный, слышали о режущих морских льдах и рогатых китах.

– Несомненно, но неужто на палубе я буду в большей опасности, нежели в каюте?

– Так точно! – По-военному отчеканил Грэм. – Ибо в этих местах коварны не только льды, но и ветра – здесь им полное раздолье. Их ледяное дыхание обжигает не хуже морской воды, а порывы таковы, что им ничего не стоит сдуть вас за борт. Мне бы не хотелось тратить время на вылавливание вашей ледяной скульптуры. Что же до китов, то не стоит будоражить их лишний раз мельканием. Есть надежда, что корабль они не сильно потреплют, но живой человек обязательно привлечет их настойчивое внимание.

– Благодарю вас, капитан, – произнес Виррейн, ставая из-за стола. – Не сомневаюсь, вы знаете свое дело, поэтому лично я готов внять вашим добрым советам.

Остальным ничего не оставалось, кроме как подчиниться своему командиру. Грэм благожелательно улыбнулся и пожал юноше руку – и тот, и другой с первого дня путешествия испытывали друг к другу приязнь, как люди, следующие долгу и верные слову.

– Очень рад, что мы все поняли друг друга. Надеюсь, недоразумений не возникнет. Доброй ночи, господа.

Капитан удалился к штурвалу, а пассажиры разошлись по своим каютам.

Вернувшись к себе, Виррейн залег в корабельный гамак и взял со столика «Легенды Дангара». За минувшие дни он успел почти выучить книгу наизусть, но ответов на интересующие вопросы так и не нашел. Из открытой страницы, как из воды, вынырнула довольная рожица Виллима. Дух старательно облизывался, видимо, отлично поужинал книжной пылью.

– Чего грустим? – Спросил он, выбираясь из книги и кутаясь в свое лоскутное одеяние.

– Не грустим, а размышляем, – поправил Виррейн. – Из «Легенд Дангара» я почерпнул, что в древности существовал обычай завешивать плотной тканью все портреты умирающего. Наши предки верили, будто душа, выходя из тела, способна перебраться в изображение, особенно если оно совсем свежее. Полагаю, это и случилось с королем: не зря же он приказал Кассио писать свой портрет столь странным образом. Но ведь пристанище все равно остается временным… А потом что? Как он намерен вернуться из небытия?

– Знаешь, я, вообще-то, не специалист по чародейским штучкам, – заметил книжный дух, раскачиваясь на другом конце гамака. – Лучше спросить кого-то сведущего, например, в том же Снауланде.

– Мы там никого не знаем, следовательно, не можем доверять. К тому же ты уверен, что эти северяне – такие уж знатоки?

– Конечно! Снауланд со всеми странами торгует магическими зельями и артефактами! Если там не найдем разгадку тайны – то нигде не найдем!

– Что ж, придется ждать, – констатировал Виррейн. – Ломать голову, не имея достаточных фактов, смысла не имеет. Кстати, все хочу спросить: какого ты мнения о навязанном мне лорде Дине?

Человечек пожал бумажными плечами:

– Разумный и знающий человек, заядлый книголюб, к тому же великий дипломат. Именно лорд Дин несколько лет назад предотвратил войну между Дангаром и Роком, которую намеревался затеять кузен нашего принца Лайнелл.

– Ну и отлично! Значит, он не станет вставлять палки в колеса, – юноша прикрыл глаза, собираясь погрузиться в сон.

Виллим примолк, а затем тихо и неуверенно сказал:

– Если мы правы насчет короля, то ситуация очень нехороша.

– Почему? – Виррейну сразу расхотелось спать.

– Потому что Киннан должен был уйти, но не ушел и тем самым нарушил равновесие между миром живых и миром духов. Представляю, как злы создания, охраняющие границы!

– И что?

– А то! – Книжный человечек скосил в сторону друга начерченный грифелем глаз. – Значит, улыбающийся портрет и разгуливающий по замку призрак покойного государя – далеко не самые большие неприятности, с которыми придется столкнуться принцу Роланду в наше отсутствие…

Виллим даже не представлял, насколько он прав. Первый «звоночек» долго ждать себя не заставил.

Однажды поутру кухарка Микаэла, женщина в самом соку, войдя в свои владения, почувствовала крайне неприятный запах, весьма ощутимо отдающий кислиной и гнильцой.

– Ну, Нетта, ну, негодяйка! – Дородная кухарка, чья увесистая грудь, обтянутая белой тканью рубахи, с комфортом возлежала на животе, с грохотом водрузила корзину на стол. – Эй, Нетта! Выходи, когда кличут!