Ворона

Находиться здесь невозможно. Не хватает воздуха, а голова разрывается от боли, но выбора нет. Я забилась в самый угол комнаты под стол, но это не помогло. Меня уже несколько раз вырвало, поэтому к тёмной энергетике примешался ещё и запах рвоты. Зажмурилась, ощущая кожей страдания и боли тех ведьм, что побывали здесь до меня. Хорошо, что центры под покровительством храма были разрушены ещё до моего рождения. Ведьмам в них жилось нелегко. Их мучили, а потом с жестокостью убивали, потому что какой-то человеческий Бог так решил. Старшие редко об этом вспоминали, но всегда шепотом и с огромной ненавистью. Могла их понять. Просто находиться в этой пыточной комнате под землей – испытание не из легких. Меня угнетали длинные темные коридоры центра, клетки и эта небольшая комнатка с цепями. Прочувствовать отголоски прошлого можно было только встав на первую ступеньку лестницы, что вела в этот ад.

Когда уже думала, что потеряю сознание, в коридоре раздались шаги. Услышав их, вздрогнула. В них было моё спасение и наказание одновременно. Замок щелкнул и в комнату зашла высокая женщина с прищуренными глазами. Увиденное ей не понравилось.

– Ровена, немедленно встань, – приказным тоном сказала наставница.

Меня потянуло к ней. Игнорировать нашу связь – бессмысленное занятие. Сней дала мне имя и тем самым привязала к ведьмовской природе и к самой себе. Теперь, пока она не признает меня равной, эта связь будет заставлять подчиняться.

Я кое-как вылезла из-под стола. Всё тело дрожало. Наставница разочарованно щелкнула языком. Стало стыдно из-за того, что не могу оправдать еë ожиданий. Наверное, стоило попытаться продержаться подольше. Сней развернулась и пошла к выходу. Поплелась следом, споткнувшись пару раз. Мне очень сильно хотелось побыстрее покинуть оставленный всеми живыми центр.

Свежий воздух на поверхности привёл меня в чувство. Лето уже подходило к концу, но рассветное солнце всё ещё хорошо грело. Вдалеке запели птицы. В этот раз просидела взаперти всю ночь. Сней оставила меня там дольше обычного. Значит ли это, что наставница начала больше верить в мои силы?

– Уже год прошёл, а толку никакого, – резко произнесла Сней, прервав мои мысли.

Смутилась, поняв, насколько сильно ошиблась. Снова опустила взгляд на собственные грязные ноги. После того, как отчитают, надо будет отмыть с них засохшую рвоту.

– Простите, – промямлила я.

– Видимо, мотивации всё ещё недостаточно. Окажись Арахна в такой ситуации, непременно нашла бы выход. – Наставница продолжала злиться.

От еë сравнения я вздрогнула и скривилась. Моя знаменитая мать умерла четыре года назад в тот день, когда новая глава ковена дала мне ведьмовское имя. С тех пор только и слышу: Арахна то, да Арахна это… Она была великолепным лидером до тех пор, пока Медуза не промыла ей мозги. Потом совершила ошибку в заклинании и бессмысленно умерла. Конец истории.

Для меня еë смерть стала ударом. Вместо того, чтобы защищать свою дочь, она решила умереть. Чудесно. Пусть катится к Богу Шери! Я справляюсь и без неë. От этих мыслей начала злиться. Было бы лучше, если бы Сней перестала видеть во мне тень Арахны. Мы с ней совершенно не похожи. Я не собираюсь пытаться разговаривать с людьми, как Арахна или Медуза. Они столько лет мучили нас. Диалог с ними невозможен. Люди даже создали оружие разрубающее магию. Кирасиры, которые им владели, представляли для нас наибольшую опасность. Они подчиняются храму и аристократии в равной мере, но и те, и другие хотят от нас избавиться из-за их веры. Мне сейчас и с рядовым кирасиром не справиться, что уж говорить об офицерах, что могут использовать магию оружия или вообще всемогущих генералах. Как это оружие создают – неизвестно, хотя ходит слух, что эту тайну забрала с собой в могилу Арахна. Зато ведьмы разобрались в том, как можно попытаться противостоять их оружию. Надо укрепить свои силу воли, жажду жизни и иммунитет к темной энергетике. Собственно, именно поэтому наставница закрывала меня в той комнате в центре.

Сней продолжала бурчать что-то всю дорогу до Виджестики, единственной в своем роде деревни ведьм. На дворе стояло раннее утро, поэтому ведьмы только начали выползать из своих деревянных домов. Они сонно потягивались и уважительно кивали Сней, когда та проходила мимо. Старалась не привлекать к себе ничье внимание и быстро шагала рядом по каменным дорожкам.

Моё внимание привлекла академия. Её башня уходила вверх на несколько этажей, а множество окон сверкали на солнце. Мне уже исполнилось одиннадцать, поэтому в начале нового учебного года я должна была поступить туда, но Сней считала это пустой тратой времени и моего таланта. Наставница поймала мой взгляд, направленный на академию. Я тут же потупила глаза. Не стоило злить еë ещё больше. Мы дошли до маленького домика, в который я переехала после того, как мне дали имя. Сней устало вздохнула.

– Приведи себя в порядок и отдохни до обеда, после этого садись за учёбу. Вечером я проверю твои успехи, – строго произнесла она.

Послушно кивнула. После ночи в том месте спать хотелось очень сильно. Поднялась на несколько ступенек, открыла дверь и проскользнула внутрь. Меня встретила обычная одинокая тишина и полностью пустая комната. Я широко зевнула и вытащила свой серебристый гримуар из груди: его тяжесть в руках всегда успокаивала, хотя Сней бранила меня за его чрезмерное использование. Сейчас я слишком устала, чтобы воспроизводить заклинания без него, что было вполне возможно, но требовало в несколько раз больше сконцентрированности.

Листы гримуара зашуршали. Когда они остановились, положила на него руку. Из пола выросло большое деревянное корыто. Земельная магия давалась мне довольно просто. Принцип у неë простой. Если разобраться в структуре, размерах составных частиц и свойствах материалов, то создать можно что, когда и из чего угодно. Обо всём этом в своих учебниках писала Небула. Эта ведьма являлась одной из состава высшего ковена и управляла в деревне строительством, выращиванием еды и пошивом одежды для тех, кто этого сделать не мог. Больше всего меня в их магии интересовало перемещение в пространстве, но пока даже не пробовала его тренировать. В случае неудачи последствия могут быть тяжелыми.

Я налила в корыто воду, вытащив капли из утреннего влажного воздуха. Это действие не требовало больших усилий, поэтому гримуар даже не шелохнулся. Моё водное сродство ещё ни разу не подводило, в каком бы состоянии я не находилась. Его применять начала очень давно. Тогда ещё даже Арахна была жива.

Одежда полетела на пол. Было ошибкой идти в то место в платье – ноги продрогли до костей. В следующий раз непременно надену штаны с рубашкой. Вода в корыте оказалась ледяной. Я поежилась. Помыться так или попробовать разогреть воду? Огненная магия мне всё ещё не давалась. Она слишком сильно отличалась от моего сродства. Я попробовала сосредоточиться на огне и чуть не уснула.

Пришлось залезть в ледяную воду. Сидеть в ней не хотелось. Я быстро оттерла грязь с лица, рвоту с ног и помыла голову. Из корыта просто выпрыгнула. Теперь утренний воздух казался мне ещё более тёплым, чем до этого. Гримуар зашелестел страницами. Я подавила соблазн создать кровать и просто завалиться спать. Если после такой ванны заболею, то Сней может меня придушить. Итак, много проблем ей доставляю.

Создала зеркало и расчёску. Воздух подчинялся мне менее охотно, чем земля, но жаловаться не приходилось. С помощью гримуара сдвинула пласт воздуха. Ветер начал шевелить волосы. Прошлась по ним пару раз расчёской. Распутать получилось с трудом: несколько локонов упало мне на глаза. С раздражением смахнула их и встретилась взглядом со своим отражением.

Сней как-то сказала, что у нас с матерью одинаковые жёлтые глаза. Насколько это правда, не знала. Вернее, не помнила. Мои воспоминания об Арахне расплывчатые. Помню только то, что рядом с ней когда-то давно было комфортно, зато её сестра Медуза отпечаталась перед глазами.