В центре открывшегося розово-оранжевого пространства, полностью облепленного биомассой и насыщенным светом, в полу находилась дыра. Не думая, Эмелис прыгнула в неё, так как терять уже было нечего. Она упала на мягкую оранжевую траву лицом кверху так, что могла увидеть, как биомасса закрыла эту дыру. Она выдохнула, так и оставшись лежать на земле. Погоня прекратилась, но дали о себе знать раны на её туловище, которые начали болеть. Медикаменты, которые хоть как-то могли помочь в её плачевном положении, были на корабле. Но где был сам корабль — Эмелис узнает прямо сейчас.

Сначала возник сломанный голос, ни женский, ни мужской. Громкий, грубый, с запинками, и вообще было чувство, будто он принадлежал совсем не человеку. Так оно и было.

— А я знаю о твоем присутствии ещё с момента приземления твоего корабля на меня, — сказало что-то. Эмелис испугалась, и поспешила встать. Она была напугана тем, что увидела.

Огромная пещера внутри основной пещеры простиралась на десятки метров ввысь. Вся она была усеяна биомассой, которая, между прочим, шевелилась, и из стен то и дело вылезали какие-то живые отростки. Пещера эта была гротом с небольшим озером внутри себя, и впервые Эмелис увидела на этой планете настоящую воду. Где-то был слышен шум водопада, но самого водопада девушка не видела. Он был скрыт за неведомым существом.

Существо возвышалось почти до самого потолка грота. Оно не имело определенной формы, но было довольно большим — высотой в два этажа любой из станций, то есть в двадцать метров. Шириной и длиной же в средний космический корабль. Лицевая сторона существа была как бы разрезана вдоль до самого его основания, и внутри него что-то шевелилось. Это было место рождения всей биомассы на этой бесхозной планете. Это было, если так вообще можно выразиться, сердце самой планеты. Живое. Ветвящееся в отростки и щупальца, по всем установленным канонам старого писателя Говарда Лавкрафта.

Но у Эмелис не было сил даже кричать. Она то и слова неведомого существа различила с трудом.

— Тебе плохо. Я тебе помогу, мы поговорим, — констатировала живая биомасса. — Я могу затянуть твои раны, но не вылечить. Вылечишься сама.

Тогда из ближайшей стены выросло бесформенное нечто, которое с виду было похоже на щупальце. Эмелис, находясь на грани, отпрянуло от него, но щупальце схватило её и немного сдавило. По всему телу девушки пронеслись колебания, и внезапно она почувствовала, как раны действительно начали затягиваться, существенно останавливая кровопотерю. Её клонило в сон, и как только щупальце её отпустило, она упала на колени. Но поспешила встать, придя в чувства. Сейчас далеко не самое лучшее время падать в обморок.

— Что ты такое? — спросила она, держа себя за живот, изумленная всем происходящим.

— Ты обращаешься ко всей моей живой системе или к моей личности? — переспросило создание.

— Ко всему.

— Моя система, которую ты называла биомассой, это и есть я. Я все слышу, и всё вижу. Всё ощущаю. Я ощущаю каждый твой шаг по мне. А то, что ты видишь перед собой, это мой мозг. Мое сердце. Сердце этой планеты, — ответило существа.

— И что ты… где мой корабль?

— Твой корабль внутри меня. Сейчас я тебе его покажу.

С потолка грота начало что-то капать, а затем из него вышел «Разрыв» Эмелис. Он завис в воздухе, так как был подхвачен сетью биомассы.

— Отдай мне его. Зачем ты его забрало?

— Я лишь хочу с тобой поговорить. Поэтому одолжил твой корабль, чтобы ты меня нашла. И поговорила. Здесь совсем нечего делать, и свои дни я провожу лишь за захватом собственной планеты. Хотя я и не получаю никакого сопротивления, мне нравится называть процесс культивации этой планеты захватом.

Существо издало звук, похожий на искаженный смех.

— Это ты создаешь эти дыры на поверхности планеты?

— Я поправлю тебя. Не создаю, а рощу. Моя система расширяет и растит отверстия для… — существо задумалось, находя подходящее слово, — Для вентиляции. Я думаю, что это довольно понятное объяснение.

— Почему ты говоришь на моем языке?

— Я читаю твои мысли с момента твоего прикосновения ко мне. Я обладаю хорошими способностями в этом деле. За все то время, пока ты скиталась внутри моей планеты, я успел изучить все твои мысли. Твою речь. Хотя память твою я читать не могу.

Существо действительно было склонно к беседе.

— Как ты это делаешь?

— Предполагаю, это из-за великого артефакта внутри вас. Он спит сейчас, но мне все равно удалось вступить с ним в контакт. Он молчалив, совсем не такой, как ты. Не рассказал мне ничего, разве что с его помощью я смог слушать твои мысли.

— Отпусти меня, и дай мне уйти. Это необходимо для всеобщего блага вселенной. И для тебя тоже, чем бы ты ни было.

— Что есть вселенная? — на миг отростки внутри существа прекратили двигаться. Это выглядело так, будто оно задумалось.

— Космос. Множество галактик. Звезд. Планет… ты ведь сказало, что культивируешь эту планету. Значит ты знаешь о том, что из себя представляет планета вообще.

— Что такое космос, галактики и звезды? — движение снова прекратилось.

— Космос — это большое пространство во Вселенной. Галактики… это огромные скопления звезд. Звезды — это гигантские светящиеся тела. Твоя… «система» должна ощущать тепло, которое идет от звезды, вокруг которой вращается твоя планета.

Существо оживилось.

— Ты говоришь глупости. Есть только я и моё родительское гнездо. Может есть и звезда, от которой моя система страдает, пока я делаю новые отверстия для вентиляции. На поверхности планеты жарко, и я вижу свет высоко в небе. Но других звезд не может быть. И галактик. И Вселенной не существует. И космоса. Ты говоришь неправду, — скептически отнеслось существо. Эмелис насторожилась.

— Нет, существует. Я сама исследую космос на своих кораблях. Это один из них, как ты можешь понять, — растерялась Эмелис. У существа действительно не было никаких оснований верить ей.

— Этот корабль это просто металл. Может для тебя он важен, может ты в нем и сидишь, может ты на нем на меня и упала, но на нем исследовать космос ты не можешь. Зато тревожить мою систему можешь. Космоса нет, а я есть. К тому же этот металл принадлежит какой-то горной породе из моего родительского гнезда, раз на своей планете я не могу определить месторождение этого металла.

«Разрыв» поколебался. Существо зачем-то им потрясло.

— О каком родительском гнезде ты говоришь?

— Умершее гнездо моей матери. Моя первородная мать живет там. Она отправила семечко со мной на эту планету. Она подарила мне немного своих знаний, используя которые, я и могу общаться с тобой и видеть твои мысли.

— Где находится… твоя мать?

Эмелис даже представлять не хотела, как может выглядеть «мать» этого существа. Наверняка ещё массивнее. Наверняка ещё страшнее.

— На погибшей планете, которую её не удается культивировать из-за красной воды на ней. Эта вода приносит только смерть для наших систем, и ни разу не жизнь. Матерь первородная смогла культивировать лишь небольшую часть планеты, поэтому выпустило мое семечко на другую планету, более пригодную для культивации, с надеждой продолжить наш род.

Красная вода вполне могла быть на любой планете, а не только на погибшей Земле. Эмелис обнадежилась этой мыслью. Красные океаны действительно находили вне Рукава и Созвездия Ориона на других планетах. Но насколько велик шанс того, что некая «первородная мать» существует где-то в глубине Земли?

— Ты не знаешь названия той планеты, на которой… «Культивировалась» твоя мать? — спросила Эмелис, начиная поддаваться ужасу.

— Земля. Не как земля, почва под ногами. А просто Земля. Мать её так называла, — ответило существо. Насколько велик шанс того, что во Вселенной есть две планеты с одинаковым названием?

— Я слышу странные мысли. Твои. Ты была на Земле… Я догадываюсь, — скорее, не спросило существо, а констатировало факт своих убеждений.

— Я была на Земле. Но я не уверена, что мы говорим об одной и той же Земле…