И все, и ни слова о том, что белое платье, в котором она была накануне, Фаби пришлось прятать от служанок, потому что его от воротника до подола покрывали пятна грязи, крови и ржавчины. На робкий вопрос компаньонки, что следует с ним сделать, Ризель ответила равнодушно: «Сожги».

Фаби с огромным удовольствием сожгла бы и свои воспоминания.

– Я ухожу, – проговорила ее высочество, отвлекшись от непривычно долгого созерцания своего отражения в зеркале. – Если Амари не хочет идти ко мне, то я сама сделаю первый шаг, и даже капитан-император мне не помешает. Ты наведи тут порядок… а потом разыщи Рейнена Корвисса и передай ему это.

Воробышек с почтительным поклоном приняла из рук госпожи послание для алхимика и, как только Ризель ушла, принялась за дело. Вернуть на место все вещи, которые она поспешно вытаскивала из сундуков, было делом несложным, но долгим; впрочем, рутинная работа иной раз становится превосходным поводом для того, чтобы многое обдумать. Прогнав из головы мысли о том, где и почему ее душа бродила всю ночь, Фаби сосредоточилась на более важных вопросах.

Ризель до сих пор свободна – стражи-истуканы у дверей не в счет, – и за ней даже не следят. Почему? Если бы император намеревался поступить так, как требовал закон, то принцесса встретила бы рассвет в тюрьме. Значит, поняла Фаби, ее не собираются наказывать за измену.

А кого же тогда накажут?..

– Это не мое дело, – проговорила она, закрывая крышку последнего сундука. – Главное, чтобы ее высочество не пострадала.

Теперь можно было браться за второе задание Ризель. Спрятав в рукаве послание – обычный лист бумаги, сложенный вчетверо и даже не запечатанный, – Фаби направилась в северное крыло Облачной цитадели – туда, где поселили Рейнена Корвисса и его крылатую спутницу. Невольно ей вспомнилось, как в начале весны Лейла сокрушалась, что их обоих не отпускают домой; теперь уже был разгар лета, а эта странная пара все еще «гостила» во дворце. Фаби несколько раз пыталась познакомиться с крылатой девушкой поближе, но ей не хватало самообладания даже для того, чтобы просто подойти и поздороваться с удивительной музыкантшей.

Самое большее, что она могла себе позволить, – слушать игру Лейлы издалека.

«Почему их держат здесь? – спросила себя Фаби и не сдержала грустной улыбки. – Наверное, та вещь, о которой говорил Рейнен, оказалась лишь предлогом для того, чтобы вернуть его самого. Витес говорил, алхимику предоставили все необходимое для работы… интересно, когда Рейнен понял, что не сумеет отсюда выбраться?»

– Так-так, – сказал знакомый голос, и чья-то рука грубо схватила Фаби за локоть и развернула. – Куда ты торопишься, дитя?

Джессен Витес, легок на помине. Она смиренно опустила глаза, но руку все-таки высвободила. А если принцесса не предусмотрела, что записку может прочитать кто-то, кроме Рейнена?..

– Я несу послание ее высочества. Пропустите!

– Послание? – переспросил Витес. – Очень интересно! Ну-ка, покажи его мне…

Фаби не успела опомниться, как рука Витеса мелькнула, словно молния, и выхватила листок, но стоило ястребу развернуть адресованное Рейнену Корвиссу письмо и начать читать, как его лицо разочарованно вытянулось.

– Держи, – сказал он, презрительно сморщив нос. – Тоже мне, секретная почта.

Повернулся и ушел, мгновенно позабыв о ее существовании. Фаби, помедлив лишь чуть-чуть, перевернула записку и прочитала: «Книга, которую Вы давно искали, находится в одном из шкафов дворцовой библиотеки. Попросите главного смотрителя выдать ее Вам для опытов, и он не сумеет отказать. Торопитесь, иначе книгу заберет кто-то другой! И учтите, что она в очень плохом состоянии, поэтому могут понадобиться услуги мастера-переплетчика».

– М-да… – вздохнула Фаби. – Значит, теперь это место зовется библиотекой.

Кузнечик не раз мечтал, что когда-нибудь вернется в Облачную цитадель, домой, и мечты эти были легки и воздушны: отца он видел лишь в кошмарных снах, днем же представлял себе просторные залы, галереи, запечатленную в мраморе красоту статуй и буйную зелень Садов Иллюзий. Даже воспоминания о вездесущих ме́хах вызывали слезы умиления, хотя на самом деле эти создания были ему отвратительны.

Но сейчас он предпочел бы, чтобы мехи оказались единственными обитателями дворца.

«Принц… ваше высочество…» – шептали придворные, кланяясь, и их взгляды, устремленные на воскресшего Амари, были очень неприятны. Его разглядывали, словно диковинного зверька – безобидного на вид, но кто знает, какие у него зубы? Снисходительное любопытство, еле скрываемая зависть и страх, страх, страх – еще бы, ведь с возвращением наследника престола клан Цапли вновь обрел утраченную силу.

«Крысы, – думал Амари, рассматривая придворных с точно такой же бесцеремонностью. – Мерзкие крысы…»

Ему хотелось сбежать от всего этого, спрятаться в одном из своих секретных убежищ на борту «Невесты ветра», но она была одновременно близко и далеко: в одном из доков, под усиленной охраной. И даже если бы он все-таки отважился ее навестить, вид опустевшего фрегата вряд ли помог бы восстановить утраченное душевное равновесие. Половина команды в тюрьме, половина играет роли предателей… играет ли? По крайней мере, о своей собственной роли Кузнечик не мог ничего сказать наверняка.

– Вам что-нибудь угодно, ваше высочество? – вдруг спросил проходивший мимо слуга, и Амари осознал, что вот уже довольно долго стоит посреди коридора, устремив взгляд в пустоту.

– Н-нет… – сказал он немного растерянно. – А что это такое?

– Книги, – ответил слуга. – Для господина Рейнена Корвисса.

– Рейнен?.. – переспросил Амари, растерявшись по-настоящему. – Здесь?

Когда-то седоволосый магус со шрамом на лице неожиданно объявился в лаборатории Кармора и спас маленького принца от очередного истязания. От воспоминания о том вечере Амари сделалось дурно, как будто все началось заново. Он знал, что три года назад Рейнен возник из небытия благодаря отчаянной просьбе Ризель, но что же на этот раз заставило отшельника вернуться? Слуга оказался на удивление разговорчив, и вскоре удалось кое-что выяснить: Рейнен во дворце с начала весны, и, по слухам, капитан-император больше не намерен его отпускать.

– Я как раз к нему направляюсь, ваше высочество. Проводить вас?

Амари хотел отказаться, но кивнул и тотчас же нахмурился. Нужно ли им встречаться? Вряд ли ворон захочет вспоминать, как бесславно закончилась его попытка по-настоящему спасти принца от судьбы, уготованной тому собственным отцом. Но, с другой стороны, с Рейненом хоть можно будет поговорить откровенно, не опасаясь увидеть во взгляде собеседника те чувства, которые всего лишь за одно утро успели так ему надоесть.

Пока они шли к комнатам алхимика, настроение Амари немного поднялось, но его ждало разочарование: Рейнена на месте не оказалось, и его слуги не знали, куда подевался господин.

– Вероятно, он в Садах, – предположил один из них.

«Что ж, – подумал Амари, – мне ведь все равно надо где-то скоротать время до полудня…»

Он направился к выходу из северного крыла и, не пройдя и двадцати шагов, столкнулся с молоденькой девушкой, слишком робкой для придворной дамы и слишком хорошо одетой для служанки. Ее лицо сразу показалось принцу знакомым.

– Ваше высочество… – пролепетала она, почтительно кланяясь. – Рада видеть вас в добром здравии…

– Я тебя знаю, – перебил Амари. – Ты прислуживаешь моей сестре… Я хотел сказать, что ты ее компаньонка. Или подруга… забыл, как это называется. Как твое имя?

– Фаби Торимо, – девушка поклонилась опять. – Как ни назовите, мой принц, все едино: я здесь нечто среднее между служанкой и госпожой. Ох… простите. Я что-то нынче много болтаю.

– Все хорошо! – Ему невольно захотелось ее подбодрить, и это удалось: на бледном личике появилась улыбка. – Что ты здесь делаешь? Уж не отправила ли тебя моя сестра с каким-нибудь поручением к Рейнену? Если да, то можешь не торопиться: его тут нет.