Лицо Клауса мгновенно изменилось, как только Мороз стал подходить к ним. Он оттолкнул меня в руки Корна и выставил нож вперед.

– Отойди, Иван, лучше тебе не лезть в это дело. Отдаешь ее нам, и Ронан не станет больше к тебе лезть.

– Он уже залез туда, куда не следовало.

– Да ты борзый, – Клаус сделал выпад вперед, но Мороз увернулся, ударил по руке, выбил нож и вторым ударом свалил Клауса.

Корн отшвырнул меня к стене, я ударилась спиной, боль пронзила меня, на несколько секунд лишив сознания. Открыв глаза, я увидела Марусю, которая придерживала мою голову. А Мороз уже выводил из больницы Корна, заломив ему руки за спину. Следом отправился и Клаус, который только пришел в себя.

– Иван Степанович, вы просто молодец! Вы наш герой! – прыгали вокруг него юные медсестрички.

Мороз не обращал на них внимания, подошел ко мне, подхватил на руки и понес в палату. Девушки враз замолчали, испуганно и одновременно уважительно смотря вслед.

– Ты должна себя беречь, – он положил меня на кровать, повернул на бок и осмотрел спину, – швы чуть не разошлись.

– Спасибо, – тихо проговорила я, закутываясь в одеяло и пытаясь прикрыть обнаженные плечи.

– Снежана, – он взял мою руку и погладил по тыльной стороне ладони, – я не причиню тебе зла. Я знаю, что Ронан страшный человек, но, поверь, я не отдам им тебя.

– Он все равно достанет меня. И вас заодно, если будете заступаться.

– Даже на Ронана должна найтись управа.

– Серьезно? – я истерически засмеялась. – Сколько лет он негласно управляет Аурой? Город собирает налогов с граждан меньше, чем Ронан. Все его боятся, и не нашлось до сих пор ни одного человека, который бы осмелился встать против него. Точнее, они находились, но что с ними стало? Все висят на доске почета при полицейском участке. В черных рамочках.

– Снежинка моя, – он прикоснулся губами к моей руке.

От отвращения я выдернула руку и со злостью посмотрела на него.

– Вы предатель! Вы предали моих родителей! Из-за вас я оказалась здесь. Но я вам это прощаю, иначе не стала бы я такой сильной. Но ради всего святого, не играйте в мученика и грешника, желающего искупить свою вину. Я вам не верю и не поверю никогда.

Я подтянула колени и отвернулась к окну. Ну, спас он меня от этих громил, так и что? Быть вечно благодарной? Видеть его не хочу! А свое чувство вины пусть засунет куда подальше, как и свою красоту! Пусть на него медсестрички вешаются, а я теперь сама по себе!

– Ты имеешь право злиться, – после небольшой паузы произнес он, – но ты должна все обдумать и не делать отчаянных поступков. Нам нужно поговорить еще раз, но чуть позже. Я попрошу Марусю принести тебе обезволивающее и снотворное. Сегодня много произошло, ты отдохнешь и, когда будешь полна сил, мы еще раз поговорим.

Ага, поговорим, как же! Я смотрела ему вслед и думала только о том, как мне выбираться дальше. О том, чтобы оставаться здесь, речи не могло идти. Клаус, хоть и трус, но не дурак. Если они не справились вдвоем, когда вернутся, их будет намного больше. А вернутся они точно, Ронан не оставляет свидетелей, особенно, если всем растрепал, что я уже лежу где-то в канаве. Он добьется своего, хоть позже, но в эту самую канаву меня положит.

Оставалось только одно – бежать. Тара предупредила, чтобы я дома не появлялась. То есть вещи, отложенные деньги – все пропало. Не думала, что придется начинать с чистого листа в прямом смысле второй раз в жизни. Но я прошла этот путь однажды, оставшись без родителей, я сделаю это снова.

В палату вошла Маруся, молча протянула две таблетки и стакан воды.

– Что-то не так? – осторожно спросила я. Молчаливая Маруся пугала меня еще больше, чем кричащая.

– Все в больнице знают как ты к нам попала и понимают, что ты не принцесса. Но доктор Мороз носится с тобой, как с королевишной, в драки влезает, хотя он хирург, ему руки беречь надо. Цени, дура.

Она всучила мне таблетки, звякнула стаканом, с силой поставив его на тумбочку, и вышла. Вот еще один повод свалить. То, что они все ценят врача, это понятно, но вот меня никто не обязывал. Спина болела, но я закинула таблетки в карман, потом разберусь, какая из них какая, встала и подошла к двери. В коридоре никого не было, медсестры разогнали пациентов по палатам и не разрешали выходить в целях безопасности, вдруг громилы вернуться. Правильно боялись. Но если меня здесь не будет, больнице ничего не угрожает. Как говорится «спасибо этому дому, пойду к другому». Я выскользнула в коридор, на цыпочках пробралась к выходу, на посту никого не было, и я свободно вышла.

На улицах Ауры наступала весна, семимильными шагами отбирая захваченные снегом территории. Озеро, которое зимой служило катком, было покрыто льдинами, мерно качающимися под легким ветерком. Я присела на скамейку в сквере и перевела дыхание. Спина стала болеть сильнее, сил не оставалось, пот струился ручьями, и я надеялась, что это он, а не разошедшиеся швы.

– Мерзнешь ли ты девица, мерзнешь ли, красавица?

Хриплый голос заставил меня дернуться, хотела вскочить со скамейки, но тяжелая руке не дала даже пошевелиться. За спиной у меня стоял Клаус, а рядом, небрежно, закинув ногу за ногу, сел Ронан.

– Думала, не найдем?

– А вы искали? – выдавила я из себя улыбку, спина начинала болеть так, что перед глазами черные точки бегали. – Думала, выкинули в канаву, и забыли.

– Ты живучая оказалась. Но мы это поправим, верно?

Клаус схватил меня за плечи и перетащил через скамейку, перекинул через плечо и потащил. Спина, которую никто не собирался жалеть, выдала оглушительный фейерверк боли, отчего я тихо застонала и потеряла сознание.

Мороз

– Прости, не смог раньше приехать, – Канаи, помощник ректора, вошел в кабинет глав.врача. – Это Дарринг Мастерс, ректор Академии магии.

Иван Степанович поднялся и пожал руку статному мужчине в черном пальто. От него исходила аура, как от всех магов, но в этой чувствовалась воля и мощь. Как и другие обычные жители, переехавшие в Ауру после реформы лорда Дарринга, стеревшей границы между магами и немагами, он побаивался тех, кто обладает неподвластной ему силой. Но перед айларами испытывал особый трепет. Эти сильные маги, умевшие управлять мощной силой, расправляя красивые крылья, вызывали в нем уважение и трепет. И хоть от давнего студенческого друга Канаи он знал многое об айларах и других магических расах, сейчас в его душе поднималась гордость за то, что он может пожать руку такому уважаемому магу.

– Прошу, садитесь, – он указал на заранее приготовленные кресла.

Канаи сел и тут же раскрыл блокнот для записей.

– Мы слышали о том, что случилось с твоим домом, соболезную.

– Это сейчас не важно, – Мороз сел и пододвинул папку к краю стола, – все документы были у меня в больнице.

Дарринг перехватил папку и стал с интересом перелистывать страницы.

– Если бы это работало, это было бы великим открытием. Но в списке проведенных тестов я не вижу ни одного положительного.

– Много лет назад Ронан забрал меня вместе с документами, чтобы я повторил исследование и доказал эффективность лекарства от магической чумы. Но, если оно работало в Северных пустошах, где не было магии, но здесь, рядом с источником, оно не работало. Тогда мы решили, что все дело именно в близком расположении магии, сильной ее концентрации, что переполняло обычных людей магией, превращая ее в страшную болезнь. Тогда же Ронан не захотел больше тратить свои силы на ненужные ему исследования, и отпустил меня.

– Забав сестру?

Мороз чуть скривился, но все-таки кивнул.

– Сестра ушла с ним сама. Я не подозревал, что они настолько сойдутся, что станут как в той поговорке «Муж и жена одна сатана».

– Это все хорошо, точнее плохо, – поправился Дарринг, – почему вы вызвали нас именно сейчас?