Каз помолчал, позволяя слушателям осмыслить и это, прежде чем перешел к описанию их собственной задачи:

– Объединенный комитет начальников штабов с согласия президента намерен использовать старт «Аполлона-18», чтобы понаблюдать за «Алмазом» на околоземной орбите вблизи, прежде чем советская команда доберется туда. ВВС известили НАСА только в пятницу, и меня послали сюда, чтобы как можно скорее ввести вас в курс дел.

– Так-так, стоп, – перебил Том, – а на Луну мы вообще собираемся?

В голосе его прозвучало раздражение.

– Да. – Каз повернулся к доске и начертил большой круг. – Земля, – показал он. Потом изобразил нечто вроде перекошенного хула-хупа вокруг нее. Показал туда, где высота обруча получилась максимальной.

– Советы запускают «Алмаз» отсюда, с Байконура, наклонение пятьдесят два градуса к экватору. – Он проследил кривую пальцем, показывая, где она опускается и уходит за земной шар, а затем появляется снова с юга. – «Аполлону-18» необходимо перейти на эту орбиту, так что после старта придется вам вдоль флоридского побережья прогуляться.

– Это невозможно, – тут же ответил Джин. – Если «Сатурн-5» не запустить прямо на восток от мыса Кеннеди, то, Каз, дополнительной скорости от вращения Земли мы не получим. Восемнадцатый слишком тяжелый. Мы еле-еле укладываемся.

– Не спорю. – Каз быстро начертил эскиз ракеты «Сатурн-5», командного и лунного модулей «Аполлона», нагроможденных друг на дружку перед запуском. – Чтобы облегчить задачу, нужно сбросить все, без чего можно обойтись.

Он поставил крест на лунном модуле.

– Значит, в этом полете не будет экспериментов, и «Бульдог» проведет минимум времени на поверхности Луны. – И еще один крест, на внешней части «Бульдога». – Ровер не берем. – Каз по очереди посмотрел на каждого астронавта, потом зачеркнул командный модуль и ракету. – Минимум снаряжения в «Персьюте», да и «Сатурн-5» тоже ободрать придется. Нужно подойти творчески. Вашингтон ждет идей и от вас. Исходя из наилучших наших оценок, это можно сделать.

Майкл произнес:

– Давайте начистоту. Мы стартуем вдоль Восточного побережья, но на Луну не летим, а задерживаемся на земной орбите достаточно долго, чтобы отыскать этот… – он покосился на доску, – «Алмаз». – И перевел взгляд на Каза. – Мы там зависнем, картинок нащелкаем или еще что, а потом ПЕРЕЙДЕМ на отлетную траекторию? Или как?

– Верно, – подтвердил Каз.

Люк Хемминг недоверчиво проговорил:

– А чем же мы с Томом займемся на Луне, если эксперименты не предусмотрены и ровер мы не возьмем?

– Я вот только что собирался перейти к этому вопросу, – заверил его Каз. – Учитывая дополнительные затраты времени и топлива на перехват «Алмаза», ваше рабочее время на Луне сокращено. Оставлены лишь задачи с высшим военным приоритетом. И эти задачи недавно изменились.

– О боже! – проворчал Том, представив себе, под каким давлением экипажу придется жить следующие три месяца, причем неизбежные дополнительные уровни секретности его только усилят.

– Советы посадили свой Луноход в кратере Лемонье на окраине Моря Ясности. – Каз начертил второй круг, означавший Луну, и два кружка поменьше справа наверху, пометив их как «Ясн» и «Лем». – Примерно в сотне миль к северу от места прилунения «Аполлона-17». Не там, где, по предварительным заявлениям, Советы намеревались его посадить. Минобороны хочет, чтобы вы установили, почему русские туда подались.

Он посмотрел Тому и Люку прямо в лица:

– Итак, господа, вы направляетесь в Море Ясности.

Люк закатил глаза.

– Придурки! – пробормотал он.

– Итак, все сводится к двум новым главным целям, – сказал Джин. – Первая – рандеву и тесное сближение с «Алмазом», где мы должны зависнуть на время, достаточное для того, чтобы выполнить задание Минобра. – Он подумал мгновение. – Что они могут счесть успехом? Как глубоко придется маневрировать? И сколько времени нам нужно будет там провести?

– Около часа, возможно, двух, – ответил Каз. – Придется сжечь немного топлива, чтобы расположить «Персьют» в оптимальном для съемки положении. Успехом считается осмотр с близкого расстояния. Ничего такого, что Советы приняли бы за враждебные действия.

– После этого высаживаемся в… – Джин взглянул на доску, – кратере Лемонье, а там – сколько сеансов внекорабельной деятельности?

– По нашим прикидкам, кислорода и топлива хватит только на одну лунную прогулку, – ответил Каз.

Джин несколько секунд глядел в пространство, мысленно ведя расчеты. «Аполлон-13» не прикидками спасали.

– Посмотрим. Пока что планируем одну вылазку ВКД. Чего именно хочет Минобр от Тома и Люка на Луне?

Каз принялся загибать пальцы:

– Детальный осмотр местности. Сближение с советским Луноходом, осмотр его новейших приборов и попытка сделать выводы об их назначении. Взятие проб камней и пыли поблизости – что именно русских там заинтересовало?

– Майкл отснимет достаточно качественные фото, пролетая над той областью, – сказал Джин. – Мы опустим его орбиту как можно ближе к поверхности.

Майкл добавил:

– Мне для «Хассельблада» еще один телеобъектив потребуется.

Джин кивнул.

Каз окинул взглядом группу: все в глубокой задумчивости, пересматривают планы, обновляют варианты. Словно пятерка высокоскоростных специализированных компьютеров.

Том нарушил молчание:

– Каз, у меня более фундаментальный вопрос по операции. Кто предложил эту идею и кто в действительности главный?

Каз помолчал. Успех космических полетов, как и испытаний, зависит от того, уверена ли команда в своем руководстве. Эл Шепард, первый астронавт Америки, положил начало этой традиции, когда после многочасовых задержек, сидя на верхушке «Меркурия», вопросил: «Почему бы вам не зафиксировать наконец вашу маленькую проблему и не поджечь свечку?» Нельзя летчику или астронавту заявлять в лицо, что их мнение значит меньше, чем мнения тех, кто дергает за ниточки. Или руководителю полетов. В особенности настолько опытному, как Джин Кранц.

– «Аполлон-18» должен выглядеть как можно более близким к нормальной экспедиции. Тренировками, проработкой, стартом, программой полета и возвращением, как обычно, станет руководить НАСА. Отличие лишь на уровне менеджмента. Дополнительно к вашему местному управлению полетами в Хьюстоне назначены представители от ВВС, АНБ и Белого дома. Всем им предстоит работать вместе. До конца этой недели соберутся представители от каждой организации, и в течение полета они будут здесь.

Чад, в ходе беседы безмолвствовавший, расхохотался. Каз понимал, что годы военной карьеры внушили этим людям глубокое недоверие к возне политических крыс, а особенно если еще шпионы из АНБ завязаны…

Люк покачал головой и подытожил ситуацию в духе морпехов:

– Разлет дерьма непредсказуем.

Том оглядел свою команду:

– Ну, ребята, это ведь на самом-то деле довольно интересно будет. Мы все равно сделаем то, ради чего тренировались, а в дополнение выполним вполне разумные задания – как для военных астронавтов. Нам выпадет шанс совершить то, чего еще ни один экипаж «Аполлонов» не проделывал: сближение с иностранной целью на орбите Земли и, говоря начистоту, военную разведку на Луне.

Чад вмешался:

– Все это потребует изобретательного маневрирования. В предыдущих миссиях всегда оставались резервы топлива, а в этой его явно до капли выработаем.

Он выразительно посмотрел на Майкла, пилота «Персьюта». Тот мрачно кивнул.

– Итак, Каз, что у тебя за роль во всем этом? – спросил Джин. – Сознавайся.

– Меня сюда направили как связного: я буду объяснять, что именно от вас нужно Вашингтону, и растолковывать вашингтонским, что в ваших силах. Моя задача, парни, в том, чтобы вы сконцентрировались на тренировках, пока я буду заниматься начальством.

На этот раз засмеялся Люк:

– Мешать им нам мешать.

Джин заговорил снова:

– Итак, Каз, тебе для работы нужно разбираться во всем. Мы с головой уйдем в детали, в проработку заданий и сообразим нечто, что можно так или иначе осуществить. Начиная с этого момента ты мне нужен в ЦУПе. Будешь при всех тренировках присутствовать.