Экипажи танкового батальона ночуют в деревне, а техника стоит за околицей под охраной трёх часовых. При ближайшем рассмотрении батальон оказался из трёх рот, двух рот танкеток и третьей бронеавтомобилей, всего 27 машин.
Сначала сняли часовых, затем пробрались в деревню; если бы франкисты расположились по домам, то я на такое не пошёл бы. Просто поставил бы пулемётчиков на подходе к технике и расстрелял их, когда они кинутся к своим машинам, но на моё счастье, они расположились в каком-то длинном сарае на окраине деревни. Перед ним стоял часовой, понятно, что офицеры разместились в домах крестьян, но искать в темноте ещё и их я не собирался. Сняв часового, мои бойцы, накрутив на ТТ глушители, тихо вошли в сарай и быстро рассредоточились в нём, после чего открыли огонь по спящим танкистам. В самом сарае горели две лампы, которые и спать не мешали, и давали достаточно света, чтобы можно было хоть что-то видеть. Негромкие хлопки и более громкое лязганье затворов пистолетов было совершенно неслышно снаружи. Меньше минуты, и все экипажи мертвы, многие успели проснуться, вот только сделать хоть что-то они уже не успели.
Закончив с экипажами, выходим наружу и возвращаемся к технике. Вид у неё, конечно, достаточно о…й, а главное, я понятия не имею, что это такое. Танки похожи на танкетки и классические бронеавтомобили типа наших пулемётных БА-20. Только позже я узнаю, что мы захватили: это были итальянские танкетки CV3/35, десяток с крупнокалиберными пулемётами и десяток с автоматическими двадцатимиллиметровыми пушками, а также испанские бронеавтомобили «Бильбао». Конечно, консервные банки ещё те, но при отсутствии на этом направлении у республиканцев собственных танков и противотанковой артиллерии и они грозная сила, которой пехоте противопоставить практически нечего. Противотанковых гранат тоже нет, разве что бутылки с зажигательной смесью, но и до них, похоже, тут не додумались. Короче, если завтра, вернее уже сегодня, эти бронемашины поддержали бы наступление франкистов, то вполне могли прорвать фронт, так как республиканцам нечем было бы их остановить. Вот такое богатство попало нам в руки.
Жечь технику жалко, жаба душит, категорически отказываясь подписываться на такое святотатство, пусть она и дерьмо, но на безрыбье и она сойдёт. С декабря я смог добиться, чтобы моих бойцов немного поднатаскали в управлении танками, грузовики они уже более-менее освоили, так что к данному моменту сносно могли управлять бронетехникой, правда нашей, а тут забугорная. Не меньше получаса разбирались с ней, правда пока ничего не заводя, а так, изучая внутреннее устройство. Наконец, лучшие водятлы из моих орлов уселись за рычаги и рули и стали заводить эти консервные банки. Одно отделение при этом дежурило со стороны деревни и не зря; как только послышался шум заработавших двигателей, так спустя минут пять на окраине деревни показались офицеры, которые бежали к технике, не понимая, почему среди ночи она вдруг завелась. ТТ с глушителями и тут сработали на отлично, по крайней мере лишнего шума не было.
В самой деревне, похоже, никто не забеспокоился, а что, мало ли почему среди ночи завелась техника, главное нет звуков стрельбы. Кстати, телефона, похоже, тоже нет, хоть и странно, какая-никакая, а Европа, но к деревне не ведут никакие провода, тут даже электричества нет. Единственное, что приходит мне на ум, так это только то, что Испания сейчас одна из самых бедных стран Европы. От её былой мощи уже давно не осталось и следа, ведь не зря пиндосы с такой лёгкостью оттяпали у неё заморские колонии. Испанцы с треском проиграли им все сражения и лишились всех колоний в Южной Америке, вроде у них только Марокко к этому времени осталось[9].
За час до рассвета связываюсь со штабом. Штатного радиста у меня нет, есть несколько человек, подготовленных для работы с рацией, но только в телефонном режиме, морзянку никто не знает. Учитывая, что пока вся работа будет в непосредственном тылу противника, этого вполне достаточно, но прислать мне подготовленного радиста обещали, причём не только в радиоделе, но и в физическом плане. Волка ноги кормят, а нам часто приходится ежедневно наматывать по двадцать-тридцать километров, вот и радист нужен, что сможет выдержать такой темп. Пока кормят обещаниями, типа после дождичка в четверг, но надеюсь, теперь ускорят этот процесс, особенно если придётся действовать далеко за линией фронта. А так, вызвав на связь штаб, передаю данные через Серхио, в миру Сергей Рамирес, сын русской эмигрантки и испанского торговца, которого прикрепили к нам за его хорошую физическую форму и знание русского языка. Его мать еще до революции в Одессе познакомилась с молодым испанским торговцем и после внезапно вспыхнувшей взаимной любви вышла за него замуж и уехала в Испанию. И вот теперь Серхио на испанском, чтобы не привлекать внимания возможных слушателей русским языком, открыто в телефонном режиме рации после ответа штаба произнёс:
– Всё получилось, сегодня утром привезу вам почти три десятка табакерок по старому адресу, ждите.
Сразу по прибытии я согласовал несколько кодовых фраз и обозначений, ведь аппаратуры ЗАС ещё нет и не скоро появится, а как я и говорил, профессионального радиста у меня пока нет, потому и шифровки морзянкой не отправишь. А так ясно дал понять, что вернусь не просто так, а на технике и там же, где и переходил линию фронта. Конечно, попалим место перехода, но и постоянно переходить в одном и том же месте опасно, тем более что место и так почти спалено. Вот и выходит, что мне по-любому надо подыскивать другие места для переходов, и если начальство не осчастливит новым срочным заданием из серии, что ещё вчера надо, то после того, как отосплюсь, выдвинусь на передовую и пройду её всю в осмотре.
Карта дело хорошее, но гугля с возможностью осмотра в режиме спутника пока тоже нет, так что всё только ножками и глазками. Пришел и сам всё осмотрел, только так и никак иначе. За час до рассвета заводим моторы и, дергаясь, как паралитики, начинаем движение в сторону передовой. Хорошо ещё, что на этом участке полевой артиллерии у франкистов почти нет, так что можно легко её обойти и не рисковать получить бронебойный снаряд в борт или корму.
Уже на рассвете появляемся возле передовой. Освещение позволяет выключить фары. Даю зелёную ракету, предупреждая о своём прибытии, и на максимальной скорости, которую только можно развить, еду к своим, тут еще приходится учитывать и дорогу. Это танкетки гусеничные, они через окопы легко проедут, а вот бронеавтомобили пройдут не везде. Противник молчит, большая часть еще досматривает предрассветные сны, а те, кто не спит, просто обалдели от такой наглости, да и непонятно это им. Появляется из их тыла колонна бронетехники, которая просто едет вперёд. Офицеров, которые могут хоть что-то понять, нет, спят, а немногим бодрствующим солдатам по большому счёту это по барабану… Говорю же, бардак тут с обеих сторон ещё тот, так что без единого выстрела пересекаем линию фронта и двигаемся к своим казармам. Наши грузовики присоединяются к колонне, везти нас не надо, только предупредить их заранее, разумеется, все забыли, вот и ждали они нашего возвращения.
Ставим всю трофейную технику рядом с казармой, после чего командую своим бойцам завтрак и отбой, а мне еще с начальством разбираться, которое, кстати, легко на помине. Не проходит и получаса, как оно само слетается к нам, как мухи на известную субстанцию, нет, не угадали, не на то, что вы подумали, а на мёд, хотя трофейная бронетехника по большому счёту еще то гуано. Начальство в охренении, но радостном, они надеялись хотя бы на простое уничтожение этой техники на месте ночёвки, а тут её им в руки доставили, разве что ленточкой не перевязали.
Теперь, правда, у них новая головная боль – искать экипажи для неё, но это уже не моя проблема. Как говорится, сделал пакость – на сердце радость, а то ни минуты покоя, шучу. Но надеюсь, теперь хотя бы пару дней нам отдохнуть дадут. Хоть и воюем недолго, но за эти несколько дней спали очень мало, а особенно я. Бойцы что – прибыли в расположение, поели и массу топить, а мне еще с начальством объясняться, так что недосып жуткий.
