Мне тоже стало любопытно, чего там ещё можно ожидать от пламенной гостьи, которая теперь будет регулярно навещать нашу комнату. Нас встретил на пороге суховатый старик эльф в длинном, чёрном балахоне. Его старомодный наряд и весь образ так гармонично вписывались в местный интерьер, что я тут же ощутила себя лишней, в этой обители пыли и древних фолиантов. Получив искомую книгу, мы с девочками уселись возле окна и начали читать.

«Огненные Мары – подвид древних духов пустоши, обитающих на пустынных и засушливых землях, вдали от людей. Они считаются самыми сильными, среди родственных подвидов. Способны подпитывать энергией связанного с ними мага, а также оказывать ему магическую поддержку. Магия огненных птиц так же благотворно влияет на некоторые виды растений. К примеру, огненные вейтэрры, (один из самых редких и ценных видов цветов) способны вырасти только в непосредственной близости от мест обитания мар».

На этом всё описание и заканчивалось.

Когда мы закрыли книгу, я, неожиданно, перевела взгляд на Рианну, которая до этого момента сидела спокойно и сосредоточенно читала справочник, и заметила, что с девушкой что-то не так. Рыжая, вдруг, закатила глаза и начала покачиваться, как пьяница на танцполе.

– Ты чего? – Спросила Мари, пытаясь ухватить рыжую за плечо, жившее какой-то собственной жизнью.

– Тебе грозит опасность, девочка. Вокруг тебя зависть, вокруг тебя ярость, – Зловеще произнесла Рианна, глядя стеклянными глазами на Мари, а затем она посмотрела на меня.

– Тебя посадят в клетку, тебе свяжут руки, но ты не бойся. Она не та, кого тебе следует опасаться.

И всё. Сказала и кулём упала на пол. Однако, не успели мы кинуться рыжей на помочь, как она встала, отряхнулась и недоумевающе посмотрела на нас с Мари.

– Это снова со мною случилось. Да?

Я кивнуло головой, и устало откинулась назад, ожидая дальнейших пояснений.

– Это предсказание, – Пояснила рыжая, – Это у меня от мамы. Я что-то говорю, а потом ничего не помню. Я ещё не научилась это контролировать. Однако, судя по вашим лицам, я опять говорила о чём-то плохом?

Ну да, лица у нас с приятельницей были без намёка на веселье.

– Так я и думала. Простите! – Горестно простонала рыжая, заламывая руки, а затем забрала со стола сумку и ушла, решив не мозолить нам обеим глаза.

«И правильно. Говорят, раньше гонцов с дурными вестями вешали или на кол сажали».

– Ну, что, – Сказала я, приподнимаясь с лавки, – Вставай подруга, пойдём обновлять защитное заклинание на комнате. И расскажи мне, во что ты там уже успела влипнуть. Как я поняла? По глазам твоим бесстыжим вижу. Пойдём.

Я вышла в сад. Сумерки плотной пеленой накрыли деревья и кусты, луна скрылась за густой вязью облаков. И было бы совсем жутко, если бы не световые сферы, парящие над парковыми аллеями. А ещё у меня сегодня был собственный светильник – маленький шарик, мерцающий тёплыми искорками. Он парил над моею головой, прокладывая узенькую дорожку света. Мы научились создавать такие на вчерашней лекции по стихийной магии. Жаль, что век таких пульсаров скоротечен.

– Добрый вечер, – Услышала я над ухом.

Из темноты вынырнули два мужских силуэта, а третий навис надо мной, мгновенно переместившись из-за пелены мрака. Это был оборотень. Джек шустро подхватил меня под локоток и, не дав опомниться, повёл в сторону кладбища.

– Бррр, – Прошептала я, поглядывая на покошенные могильники, выраставшие вдалеке, по мере нашего приближения. Парни молчали. И от этого жуть только возрастала. Казалось, что эти три вмеру симпатичных палача торжественно ведут меня на казнь.

«Сама виновата, конечно. И зачем я подписала этот контракт, не посоветовавшись с Кирой?»

Посмотрев мои бумаги, она сходу нашла три уловки, которые помогли бы мне избежать этой жуткой отработки.

«Но что теперь делать? После драки кулаками не машут…»

Когда мы зашли на территорию захоронений, парни подвели меня к большой мраморной плите. Мартин галантно подал руку – и я села на камень сверху, поджав замёрзшие ноги под себя.

– Как-то холодно сегодня, – Промямлила я, стараясь заполнить неловкое молчание. Внезапно мне на плечи упала мужская рубашка и я увидела Мартина, обнажившего рельефный торс. Наверное, мои уши в этот момент заалели не хуже маков, потому, что мне стало теперь не только страшно, но и неловко.

– Не нужно, – Попыталась отказаться я, но тут поверх первой рубашки упала вторая, и я рассмотрела Джека, проигрывающего накаченными мышцами в свете мерцающих сфер.

– Так будет теплее, – Сказал кучерявый, улыбаясь.

Я недоверчиво покосилась на Сандра, но тот сказал:

– Не нужно на меня так смотреть, свою рубашку я тебе не отдам, – А затем, отошел всторонку.

– Что мне нужно будет делать? – Обратилась я к Мартину, стараясь казаться в меру безразличной.

Синие глаза взглянули на меня холодно и насмешливо.

«Чёрт, и почему мне кажется, что он видит меня насквозь?»

– Ты должна издавать высокие звуки. Ревенанты любят слушать женский голос. Ты сиди здесь, рассказывай что-нибудь или пой. А мы будем неподалёку, – Ответил блондин и улыбнулся мне одним уголком губ.

Парни переглянулись и пошагали в темноту, а я осталась сидеть одна. Мне было холодно, даже в двух мужских рубашках. Пахли они, конечно, приятно – кедром и свежим апельсином, но это никак не помогало согреться. А ещё, мне не хотелось выглядеть глупо, поэтому я начала вспоминать песни, которые можно было бы петь протяжно и на высоких нотах.

Помню раньше, моя мама любила ходить в оперу и часто брала меня туда с собою. Когда-то она мечтала увидеть меня на сцене, и в шесть лет даже отдала меня в музыкальную школу. А ещё она всегда говорила, что у меня очень хороший голос.

«Ну, что ж, умирать – так с музыкой», – Решила я и начала петь арию, которая, по моему мнению, наиболее подходила к данному мероприятию:

«Силы потайные, силы великие,

души, отбывшие в мир неведомый,

к вам взываю!

Души утопшие, души погибшие,

тайны познавшие мира подводного,

здесь ли вы?

Страхом томимому князю-боярину

тайну судьбы его, в мраке сокрытую,

откроете ль?»

(Ария Марфы из оперы “Хованщина”. Слова М. П. Мусоргского).

В этот момент где-то вблизи послышался грохот каменной плиты, упавшей на землю и из-под надгробия показалась рука скелета, а затем рядом захрустели ветки и из темноты вынырнуло нечто, похожее на голлума – получеловек-полуживотное с выгнутой спиной, длинными когтями и мелкими вытянутыми зубами. Кажется, сегодня на лекции упоминали, что как-то так выглядят “гули”. Я взвизгнула и попятилась назад. Зубастый голлум перебежками приближался ко мне, а поблизости ещё и скелет методично, одной рукою, выкапывался из-под земли.

«Где же вы, чёртовы защитнички?»

Я попробовала сосредоточиться на огне, но магия, как назло, молчала. Тогда я подняла руку, схватила парящую над головой сферу и бросила ёё в чудовище – шарик пролетел над головою умертвия и звонко ударился о камень. Пространство вокруг погрузилось во мрак. Бежать было уже поздно. Я, что есть духу, закричала:

– Маааартин, Сандр, Джеееек!

И тут, как будто бы они только этого и ждали, из-за кустов вынырнули трое из ларца, совсем разные с лица. Сандр вскинул руку вверх и приложил скелет воздушным потоком, а Мартин в это же время перехватил зубастого голлума огненной плетью. Чудовище, остановленное в прыжке, плюхнулось наземь. И, через минуту, оба трупа уже упокоились.

– Это что такое было? Что ты пела? Что за странный призыв? – Набросились на меня сразу трое.

– Да, ничего особенного. Ария – песня такая, из моего мира. У нас там такие поют на концертах и в опере.

– У вас очень странный мир, – Задумчиво протянул Джек.

Я хотела спросить, к какому виду относились те мертвецы, которых мы недавно упокоили, но в этот момент неподалёку начал нарастать низкий и протяжный гул, как жужжание сотен шмелей.