– Он проблемный подросток!

Опять окидывает меня непроницаемым взглядом. И я понимаю, что ему плевать, до моих стенаний Кацу нет дела. В глазах мужчины приказ и что-то еще. Темное, пугающее. Кажется, что я сейчас душу продаю, становлюсь его собственностью, либо теряю все.

– Эти детали меня не интересуют. Пока свободна. Отныне твое место в моей приемной. На столе Марк оставил список документов и отчетов, которые должны быть предоставлены в ближайшее время.

– Я брата не оставлю одного, слышите?! – повышаю голос, который звенит от негодования и напряжения, сердце пускается вскачь.

Внезапно что-то в мужчине словно щелкает, аура у него становится настолько враждебной и непереносимой, что хочется сделать шаг назад.

Чувствую это по тому, как каменеют широкие плечи, как сжимается большая ладонь с красивыми крупными пальцами в кулак.

Все погружается в вязкую тишину, зловещую и непредсказуемую. Понимаю, что за этим штилем должен грянуть ураган.

– Не переходи грань, Катрин. Ты сейчас ступила на тропу, которая может привести к плачевным последствиям.  Для тебя.

Его голос тихий и жуткий. Он давит свинцом на виски. Передо мной человек, в чьих руках огромная власть, а я ему бросила вызов.

– Я… не оставлю Федю.

Отвечаю и голос дрожит, а перед глазами пелена слез.

Вряд ли бизнесмена хоть как-то смущает мое состояние. Продолжает рассматривать меня и сжимает челюсти.

Димитрий сейчас сильно сдерживается.

От этой скрытой мощи становится жутко.

– Если для тебя это важно, то можешь переезжать вместе с братом. Свободна.

Услышав его спокойный металлический голос, с облегчением выдыхаю, киваю и быстро срываюсь с места, иду к дверям, когда в спину летит:

– И, Катрин…

Разворачиваюсь, вновь напоровшись на холодные зеленые экраны.

– На первый и единственный раз я простил истерику. На будущее. Больше не испытывай мое самообладание на прочность.

Киваю и спасаюсь бегством.

Внутренне понимаю, что Кац не угрожает и не запугивает.

В элегантном костюме скрывается монстр, сталкиваться с которым себе дороже…

Выхожу из кабинета нового начальства и не могу отойти от шока. Чувствую себя ужасно, вся дрожу и не только от страха. Этот мужчина настоящее испытание для нервов и желаний, которые откликаются на мужественную харизму беспринципного босса.

Я ему не подхожу, и если для меня это яснее ясного, то не понимаю, почему Кац остановил выбор на моей кандидатуре. С его размахом, властью, деньгами и более подходящими кадрами… почему он выбрал неопытную девчонку?!

На дрожащих ногах подхожу к пустующему месту референта. Взгляд проскальзывает по столу в стиле хай-тек ослепительно белого цвета, с кричащими дороговизной элементами из нержавеющей стали, кривыми линиями и скосами по бокам, на котором красуется навороченный дорогой экран компьютера последнего поколения. Не чета моему старенькому помощнику, который остался в бухгалтерии.

Рассматриваю новое место работы и чувствую свое несоответствие даже этому столу. У меня навязчивое дурацкое чувство, что здесь должна сидеть другая… не я.

Руки дрожат из-за напряжения. У меня откат после беседы и Кацем. Смотрю на свои маленькие часики, золотой браслет и циферблат советского бренда с чайкой.

Мамино наследие показывает, что я не так уж и много времени провела в кабинете босса… А я думала, что застряла там на несколько часов.

Разворачиваю черное кресло и провожу пальцем по холодной мягкой коже, приятно на ощупь, конечно.

Но НЕ мое. Даже не решаюсь сесть.

Понимаю, что еще утром тут сидела другая помощница и мне не по себе. Я чувствую себя так, словно взяла чужое, и если для Димитрия это, вероятнее всего, в порядке вещей без спросу брать желаемое, то для меня – дикость.

Зачем отказываться от кабинета, который специально для него реставрировали, и занимать место бывшего главы?!

Провожу по волосам, приглаживаю темно-русые прядки. Что я знаю о методах управления?!

Ничего.

Может, тем самым Кац уничтожает авторитет прежней власти и смещает лидера, который был здесь главным до появлений молодого агрессивного миллиардера?

Доминирование нового игрока. Он этим показал кто есть кто. Кто пан, а кто пропал. Умно. Но жестко.

Кац заставляет принять свой уклад, ставит всех на колени.

И меня на колени поставит, если захочет взять. Он, наверное, по-другому и не умеет.

Безумный кадр простреливает тело импульсом, и пальцы с силой впиваются в кресло. Отметаю темные картинки, которые рисует воображение.

Пытаюсь отвлечься. Беру со стола файл. Пробегаюсь по строкам. Необходимые отчеты должны быть предоставлены на английском.

По мере того, как читаю, у меня брови на лоб лезут. Работы непочатый край. Целый список на несколько скрепленных листов.

Застываю.  Просто не знаю даже с какого угла потянуть, чтобы этот карточный домик не рухнул и не погреб меня под собой.

– Елецкая! – резкий окрик. В растерянности поворачиваю голову в сторону секретарши, у которой спрашивала куда идти. Девушка выглядит очень напряженной, не отрывает от меня едкого взгляда.

Всем уже все известно: и то, что новенькая пополнила элитные ряды, и что срубила золотой куш, который лично мне не нужен.

– Олег Петрович вызывает.

Да ёкарный бабай! Охурметь.

Что-то руководителей в моей жизни становится слишком много. Чуть не спрашиваю: “Зачем вызывает?”, но памятуя недавний ответ, не суюсь. Понимаю, что мне не только не ответят, но и пошлют, как в прошлый раз, поэтому просто киваю и следую за резко развернувшейся девицей.

Шлейф от референта разит ароматом дорогого парфюма. Меня начинает подташнивать. Виной тому слишком приторный запах, сладковатый и удушливый. Так пахнет вербена.

Морщусь, но благо эти страдания совсем недолгие. Через минуту мне машут в сторону, и я понимаю, что новый кабинет Петровича за углом…

Кажется, понимаю решение Каца. У главы завода кабинет должен быть центровым.

Даже вот эта игра в дислокацию мне уже говорит о том, что не все гладко в “Датском королевстве”.

И тут запоздало в мозгу оформляется мысль, которая бьет набатом:

Зачем я, черт возьми, понадобилась директору?!

Стучусь и, получив добро, прохожу в кабинет, где все еще пахнет краской. Идеальный ремонт. Даже лучше, чем в том, что отжал у Олега Петровича Кац.

Правда, здесь все безлико, чувствуется, что пространство никому не принадлежит. Здесь нет мощи и энергетики, которую я ощущала на себе в кабинете Каца.

Огромное пространство выглядит дорого, все выдержано в сероватых тонах, но обезличено. Нет приятных сердцу безделушек, привезенных, скажем, из-за рубежа и семейных фотографий.

– Катерина Владимировна, прошу, проходите, присаживайтесь, – радушно улыбается мне директор, – сейчас принесут документы, я подпишу и вам передам для господина Каца. Лично в руки, так сказать.

Не очень понимаю, но киваю и на всякий случай выполняю приказ вышестоящего, хоть это и звучит просьбой.

Сажусь в кресло приятного орехового цвета и опускаю взгляд. Я не знаю, как себя вести и что говорить. А в данном случае тезис “молчание – золото” можно применить как единственно верный постулат.

– Ну что я могу сказать… Выбор господина Каца стал для нас всех полной неожиданностью, Катенька, – вдруг нарушает молчание шеф и благодушие в его голосе зашкаливает. Сейчас он похож на доброго соседа, который сам не понял, что случилось, и делится своим недоумением.

– Пока сама не понимаю, почему выбрали именно меня, Олег Петрович. Я ведь ничего не знаю и опыта для подобной должности у меня нет.

– Вы честны сами с собой, Катерина Владимировна, похвально. Не каждая девушка вашего возраста способна трезво оценивать себя и свои профессиональные качества.