Литмир - Электронная Библиотека

Соцсети и у нас работаю, так что понимаю, что красавицы любят укольчики, но тем не менее даже взгляд, которым они стреляют в остальных при словах Петровича, говорит мне о том, что они так же, как и наш глава недоумевают – что делаем мы здесь.

– Я настоятельно рекомендую…

Начинает опять вещать Петрович, а переводчик переводит начало фразы, как Кац резко вскидывает голову, заставляя бывшего главу подавиться воздухом и замолчать на полуслове.

Димитрий переводит свой равнодушный змеиный взгляд на застывших сотрудниц и у меня по спине словно эта самая змея проскальзывает – холодная, слизкая и до жути страшная.

Кажется, что я прочувствовала каждую пластинку на теле этой твари. Да, красивой. Да, грациозной. Но до ужаса опасной.

Биг босс мазнул взглядом по всем. На меня так же посмотрел равнодушно. Опять заставляя поразиться, насколько холодными могут быть человеческие глаза. У него они буквально ледяные, проскальзывающие в глубину моего теплого взгляда и вымораживающие всю меня изнутри.

Права была моя коллега. Таких красивых мужчин, пожалуй, можно увидеть только в рекламе. Но наш босс если и рекламировал бы что-то, то это, наверное, должно было быть оружие массового поражения. “Стелс" какой-нибудь, за штурвалом которого и сидел бы вот этот вот отстраненный красавец-блондин со льдом вместо глаз.

– Господин Кац…

Опять делает попытку вывести на разговор нового босса Петрович, и вновь остается без ответа.

В эту секунду Димитрий на мгновение смещает взгляд с моей коллеги в сторону и наши взгляды, словно оголенные рапиры, скрещиваются…

– Господин Кац, как вы и просили, все сотрудницы, владеющие английским языком, в сборе, – опять акцентирует на себе внимание наш глава.

Наконец, Димитрий Иванович отрывает взгляд от меня и проходится равнодушно- оценивающим сканером по замершим перед ним девушкам.

Окидывает взглядом трех помощниц, стоящих особняком чуть подальше от нас, словно приценивается, и я замечаю, как в пространстве сгущается воздух. Напряжение нарастает. Его буквально можно пощупать.

– Пусть представятся и расскажут о своем опыте работы, – спокойный голос, холодный и отстраненный.

Дает команду и переводит взгляд на самую первую и главную среди нас. Высокая красивая женщина ближе к тридцати спокойно отвечает:

– Нина Романова, являюсь…

– In English, – коротко обрубает.

Референт извиняется и начинает излагать свои мысли на английском. Хороший у нее уровень и опыт работы соответствующий. Понимаю, что вот она – будущая помощница Каца.

Уверена, что мужчина выберет ее. Она ему даже подходит. Высокая, с ровной спиной и осанкой балерины.

Взгляд уверенный, острый. Эта женщина похожа на хищницу, под стать такому матерому волку, как Димитрий.

Странно, но эта мысль и журчащий чуть хрипловатый голос секретаря меня злят.

И как-то брюнетка слишком ладно смотрится в моем воображении рядом с биг боссом, да и не только рядом, они бы красиво смотрелись вместе, как мужчина и женщина…

– Next, – обрубает референта на полуслове голос Каца, а я подмечаю в нем интересную черту – он не разбазаривает свое время и за несколько секунд составляет мнение о сотруднике.

Затем представляется следующая девушка из лидирующей тройки, и я начинаю тихо недоумевать, каким боком вообще оказалась на ковре у главного.

Переводчик подкладывает Кацу новые документы, и я понимаю, что это перевод, который подготовил сотрудник.

Не на русском же Димитрий читает.  Замечаю, как Олег Петрович наблюдает, фиксирует все происходящее.

Понимаю, что директор волнуется, так как эти три референта явно его выбор и, судя по всему, достойный.

У третьей девушки я также подмечаю хорошее знание языка, но выговор определенных слов мне не нравится. Акцент более сильный, чем у Нины.

У нас ведь в русском языке не хватает определенных звуков, которые присутствуют в ряде других языков, поэтому акцент часто сильно заметен, если, конечно, не отшлифовывать владение речевым аппаратом.

Девушки сменяют друг друга, взгляд магната экранирует холодом все так же. Ни одну из нас он не выделяет, но на дне ярких зеленых глаз, пустых и холодных, я вижу оценку.

Скупую. Четкую. Ему плевать на сотрудниц, здесь он выбирает очередной лот, отвечающий его требованиям.

Это предположение вымораживает душу. Неприятно себя ощущать товаром на прилавке, который могут купить, если навыки подойдут.

Странное собеседование, конечно. Так и проводят, наверное, экстренный отбор, когда у босса каждая секунда времени на вес золота.

Однако уже сейчас для меня итог ясен – Нина Романова явный фаворит. Знания, внешность, уверенность и опыт – все на ее стороне.

Женские голоса сменяют друг друга, а Кац изредка бросает взгляды на каждую последующую, словно сканер запускает.

Все больше нервничаю с приближением моей очереди, и чтобы не сойти сума от напряжения, углубляюсь в рассматривание кабинета и чувствую диссонанс.

Димитрий выглядит в этом кабинете инородно. Это пространство долгие годы принадлежало нашему руководителю и… оно совсем не подходит мужчине, который сидит за массивным глянцево блестящим столом.

Кац у меня сразу ассоциируется с мрачным деловым стилем, лаконичным и строгим. А здесь светлые тона, пастель, обтекаемость линий и на стенах еще рамки с фотографиями чужой семьи висят…

Снять не успели…

Двоякое и обманчивое впечатление.

Когда приходит моя очередь, Димитрий поднимает взгляд на меня, словно простреливает насквозь, за секунду фотографирует, в самую душу смотрит, трогает ее на ощупь и высасывает своей тьмой, проникает внутрь, затапливает, давит.

Не могу вдохнуть. Легкие начинает жечь. Не понимаю, что за чертовщина творится под прицелом равнодушных глаз.

– Introduce yourself.

Бросает коротко, подстегивает, чтобы представилась и словно мне кислород открывают.

Как на экзамене собираюсь, отключаю все эмоции. Мне наплевать, где я сейчас и перед кем. Главное – не быть жалкой, не стушеваться на фоне остальных девушек.

Врожденная гордость – это то, что всегда заставляло меня выкладываться на все сто, чтобы не быть хуже остальных.

По мере того, как я излагаю свои мысли, замечаю, что девушки, что стоят рядом, в недоумении оглядываются на меня.

Упорно не смотрю в сторону Каца. Начинаю выдавать информацию и бросаю взгляд на Олега Петровича, который выглядит изумленным и немного обескураженным.

Не ожидали от серой мышки знаний?!

Не мои проблемы.

Что сказать, английский я знаю в совершенстве. И причина не в том, что учусь в инязе. С юных лет моими друзьями были книги. Я обожала читать Шарлотту Бронте и Джейн Остин в оригинале, а еще смотрела первые экранизации их романов.

Прекрасные актеры золотого века Голливуда обладали феноменальной дикцией, которую я с маниакальностью копировала, походя на героиню Одри Хепберн – Элизу Дулитл с ее знаменитым монологом про дождливую погоду.

На мгновение улыбаюсь, вспоминая, как смотрела “Мою прекрасную леди” по мотивам пьесы Шоу, и великолепного профессора Хиггинса, буквально вынимавшего душу из Элизы, чтобы она научилась подобному уровню владения речи. Читала, что сама Хепберн очень долго тренировалась, чтобы суметь повторить вот такой вот аристократический прононс.

И я не помню, сколько тысяч раз я вместе с несчастной Элизой проговаривала:

The rain in Spain

Stays mainly in the plain…*

Погруженная в мысли, в какой-то момент я перевожу взгляд на красавца-босса и понимаю, что именно сейчас по-настоящему привлекла внимание не только Каца, а абсолютно всех собравшихся к своей сверхскромной персоне…

Закончив свою речь, замолкаю.

Димитрий, окинув меня с ног до головы своим фирменным пренебрежением, словно еще раз зафиксировал мой внешней вид, считал меня и остался абсолютно равнодушным.

Его отстраненность задела.

А вот почему?

Вопрос.

10
{"b":"831690","o":1}