Глава 1

Каждое утро Данилы Чернова выглядело приблизительно одинаково.

И это не скука. Это – дисциплина.

Во сколько бы ни лег, как бы себя ни чувствовал, подъем в шесть.

Пробежка.

Душ.

Свежий костюм.

Кофе.

Завтрак.

Рабочий ноутбук в портфель.

Дорога до офиса за рулем для концентрации с запасом времени на случай пробок.

Годный аналитический подкаст.

Бурление мыслей в голове.

Составление плана на день.

Осмысление позиций.

Размышления о перспективах.

И этот день такой же. С единственной оговоркой – сегодня Даниле тридцать четыре.

Совсем взрослый мальчик.

А значит, помимо рутины будет ещё куча поздравлений и необходимость на каждое отвечать.

Это его не столько радовало, сколько заставляло испытать легкое неудобство.

Не любил.

Имел право.

Но мир требует от него имитировать дружелюбие, он старается с задачей справляться.

Данила поднялся в лифте на этаж фирмы, которая стала его домом четыре года назад. Он пришел с пониманием: станет преемником руководителя практики, который собрался на пенсию. Стал. Расширил клиентскую базу. Получил парочку «Адвокатов года» в сферах банкротства и представительства бизнеса. Доказал свою ценность. Стал партнером. Теперь под ним – споры. В клиентах – международные компании. Высокое доверие… И легкая скука.

Выходы «в поля» – всё реже. Всё меньше разминок для мозга. И преследует странное чувство: когда общаешься с молодыми и ретивыми, кажется, что они знают немного больше, обходя твой опыт своим рвением.

Хотя это же хорошо. Ученики должны превосходить учителя.

Щетинский самого Данилу когда-то учил так…

Блестящие створки разъехались, Чернов вышел в холл «Веритас». Кивнул вскочившей офис-менеджеру. Видел, что девушка открывает рот, улыбаясь… Явно собиралась поздравить, но слегка стушевалась – прочла по лицу, что он в таком себе настроении. Хотя на самом деле с настроением всё нормально, просто сконцентрирован.

– Привет, – Данила заговорил сам. – Том, скажи Ващуку, чтобы зашел ко мне. У нас в обед встреча с клиентом, а суть нашего предложения я пока так и не получил. Хочу обсудить.

– Конечно, Данила Андреевич…

Тамара – работавшая в Веритасе уже больше полугода старательная и дотошная студентка-переводчица – закивала, тут же записывая, чтобы не забыть…

Скользнув по ней взглядом, Данила начал отворачиваться, чтобы быстрее попасть в свой кабинет.

Успел сделать несколько шагов, после чего услышал оклик.

– Данила Андреевич!

Всё той же Тамары.

Оглянулся, посмотрел чуть удивленно, выжидающе… Отметил, что Тома покраснела, улыбнулась легко, немного застенчиво…

– С Днем рождения вас…

И поздравила искренне.

Достаточно, чтобы на губах Данилы тоже заиграла улыбка.

Пытаясь скрыть иронию, которая родилась в голове сама собой, Данила кивнул, принимая поздравление. Сказал: «спасибо, Тома», подмигнул, всё же развернулся…

Думая ещё и о том, что ангельская внешность молоденьких девочек так обманчива… В офисе умницы, а со своими парнями ведут себя подчас так, что даже не верится… Он знал прекрасно, как опасно вестись на вот такую застенчивость. Ещё в студенческие годы ухлестывал за одной такой… С тех пор к умницам – ни ногой. Благо, учится на своих ошибках.

Данила кивнул нескольким встретившимся по пути до кабинета коллегам. Пожал несколько рук. Принял пару поздравлений.

Оказавшись у себя, снял и повесил пальто, бросил портфель на диване, подошел к окну, окидывая город, который сейчас как бы под ногами, долгим взглядом…

Нажал на телефоне внутреннюю, связываясь всё с той же Томой…

– Да, Данила Андреевич…

– Кофе принеси, пожалуйста.

– Минуточку…

Убрал палец с кнопки громкой связи, сел в кресло…

Сам ставил на то, что звонки начнутся часов в одиннадцать, но по факту…

Быстро вздрогнул, потому что мобильный, который Данила успел оставить на углу стола, завибрировал почти сразу.

Это мог быть кто угодно.

Данила даже не подумал бы удивляться из-за того, что кто-то непременно вылезет с самого дна пыльного мешка его контактной книги, но увидеть на экране «Елена Щетинская» откровенно не ожидал.

Её мужа нет в живых уже почти четыре года. Пётр скончался осенью, сейчас – конец весны. С тех пор, когда Данила на похоронах сказал женщине, что он всегда к её услугам, что бы ни понадобилось, а она кивнула так же, как кивала всем, абсолютно ничего не соображая, они общались несколько раз.

Однажды он сам позвонил и спросил, может ли чем-то помочь. Однажды встретились в городе.

Сам Данила о Щетинских вспоминал, но навязываться нужным не считал. Не был из тех, кто бегает следом за людьми. Обратятся – поможет. Всё, как требовала его совесть. Но они не обращались.

Где-то через год после того, как Щетинский погиб, а сам Данила ушел из Лекса, он узнал, что бывшие партнеры и старшие сыновья Петра поступили с его семьей мягко говоря некрасиво. А если говорить честно: кинули без зазрения совести.

Сразу было понятно, что Елена не смыслит в деле. Пётр взял её замуж студенткой. Стал не просто мужем, но отчасти отцом. Живя с ним, она ни о чём не заботилась. Воспитывала дочь. Хранила очаг. Пусть прозвучит грубо, но являлась скорее придатком. Несомненно, безумно важным для мужчины, но не слишком пригодным для самостоятельной жизни.

И эта же внезапно упавшая на голову самостоятельная жизнь её откровенно прихлопнула.

С ней вели долгие разговоры о том, что лучший выход – получить откупные и выйти из состава участников адвокатского объединения. Конечно же, обещали, что не обидят.

Лена повелась.

По-глупому. По-человечески. Когда с ней повели себя по-скотски.

У когда-то друзей Щетинского, а теперь просто дельцов, которые куда больше памяти друга уважали свои кошельки и комфорт, было полгода, чтобы понизить ликвидность. Они набрали займов, в которых фактически не нуждались, но с грустными минами объясняли, что смерть одного из их главных партнеров отрицательно сказалась на бизнесе. Это позволило понизить рыночную стоимость части Щетинского.

Более шарящие сыновья от первого брака быстро поняли, в чём суть. Вошли каждый в свою долю. А Лену с дочерью из бизнеса выжили.

Прошло совсем немного времени – он снова взлетел. Но факт остался фактом: Щетинских поимели, а они даже в суд не пошли.

Данила узнал об этом не сразу. Элементарно не следил. Была куча своей работы. Новое место. Необходимость доказывать, чего ты стоишь…

Но когда узнал – испытал гадливость по отношению к людям, которых Пётр считал друзьями.

Только им до его гадливости – пофиг.

В их представлении, наверное, поступили с Еленой и Сантой даже в меру благородно. Во всяком случае, в этом не так уж и сложно себя убедить.

А Щетинские…

Какие-то деньги они получили.

Не бедствовали. Елена пыталась адаптироваться, у неё даже получалось. Она пока одинока, но вроде бы уже не в депрессии.

Дочь – Санта – учится. Данила видел её пару раз в университете.

Здесь они оба пошли по стопам её отца.

Санта – училась на том же юрфаке. Данила взял один из курсов. Правда, у магистров, а Щетинская ещё вроде бы маленькая, поэтому ей не препадавал.

– Алло, Лена. Добрый день…

Данила принял вызов, поприветствовал первым. Почувствовал, что на той стороне небольшая заминка… Почему-то чётко представил, как Елена улыбается…

– Добрый, Данила… Не ожидала, что у тебя до сих пор есть мой номер…

И говорит честно, вызывая улыбку уже у мужчины.

Он прекрасно понимал, почему Пётр когда-то попался на крючок этой женщины. Хотя она-то и крючки скорее всего не расставляла. Просто сама по себе притягательна – искренна, проста. Так должна выглядеть пристань. Спокойная. Добродушная. По-житейски мудрая. Прощающая. Остужающая.