Затем Зак заговорил, прервав ход её мыслей.

— Значит, ты пропустишь ужин. — Это ясный и незатейливый приказ.

Энни открыла рот и произнесла:

— Нет, ты поедешь со мной.

Ухмылка Зака была откровенно довольной.

— А что на это скажет человек-свидание вслепую?

Она не могла поверить, что только что приказала ему что-то сделать. Более того, не могла поверить, что он согласился.

— Вероятно, «Слава Богу».

— Что?

— Моя двоюродная сестра Каролайн тоже работает в университете. Мужчины приходят, ожидая увидеть статную, интеллектуальную, белокурую красавицу, а получают меня.

— И что?

Она нахмурилась, гадая, не дразнит ли он её снова.

— А то, что я настолько противоположна Каро, насколько можно вообразить.

— Если они не обратили на тебя внимания, им же хуже. — Он пожал плечами. — Не хочешь включить музыку?

Она моргнула на то, как он отметает разочарования прошлого простым заявлением. Если бы он ей уже не нравился, сейчас бы точно стал нравиться.

— Нет, мне нужно рассказать тебе о маме.

Она сглотнула, понимая, что всё испортила. Не скажи она об ужине, могла бы вообще избежать всего.

Зак застонал.

— Только не говори, что она вегетарианка, — сказал он так, будто это самое худшее.

Энни предположила, что для Вер-леопарда, да.

— Нет. — На этот раз он не смог заставить её улыбнуться вопреки желанию. — Моя мама немного, — она попыталась найти лёгкий способ сказать это, но такого не было, — предубеждена против Веров.

— Ах. Дай угадаю — она думает, что мы всего на шаг выше животных?

Энни почувствовала себя неловко, обсуждая это, но должна была предупредить Зака о том, с чем может столкнуться, если пойдёт на ужин.

— Не так прямолинейно. Люди — нормально, и она восхищается пси, но никогда не хотела, чтобы я встречалась или дружила с — она показала пальцами кавычки, — грубыми и первобытными Верами.

— А как насчёт тебя? — Вопрос задан обманчиво тихим тоном.

— Это оскорбление, Зак, — сказала она так же тихо. — Если ты всерьёз так обо мне думаешь…

Он выругался.

— Извини, Энни, ты права, я веду себя как осёл. Моё единственное оправдание — ты надавила на больное место.

— Знаю. — Она не могла винить его за реакцию. — Мне от этого не по себе, и я пыталась переубедить её, но не вышло

— И как она относится к тому, что ты преподаёшь в школе с таким большим количеством Веров?

— Что так я отыгрываюсь. — Она рассмеялась над выражением его лица, неловкость рассеялась. — Она, кажется, не понимает, что я взрослая, как сказали бы дети.

— Почему ты ей это позволяешь?

Она начинала ожидать от него прямых вопросов.

— Мама была в том поезде и пыталась вытащить меня, даже несмотря на то, что меня придавило огромным количеством обломков, и у неё не было надежды что-то сдвинуть. — У Энни перехватило горло от нахлынувших воспоминаний. — В то время у неё была сломана рука, но она не проронила ни единой слезинки и продолжала пытаться вытащить меня.

Зак провёл костяшками пальцев по её щеке.

— Она любит тебя.

Энни нашла утешение в этом прикосновении, и когда он вернул руку на руль, поняла, что он каким-то образом придал ей сил.

— Да. Поэтому я так много спускаю ей с рук. — Она откинула голову на спинку сиденья. — То, что она питает к Пси, как почти их обожествляет, тоже имеет свои корни в несчастном случае.

— Каким образом?

— Там был один мальчик — я не знаю, откуда он взялся, но такого маленького роста, моего возраста или младше с глазами кардинала. — Она вздрогнула при воспоминании о холоде в тех необыкновенных глазах цвета белых звёздочек на чёрном бархате. Пси жили без эмоций, но она никогда не видела такого совершенно холодного ребёнка. — Он снял с меня обломки.

— Телекинетик. — Зак присвистнул. — Тебе повезло.

— Да. — Совет не использовал телекинетические способности для мирских спасательных работ — особенно, когда инцидент затронул в основном людей и Веров. — Медики сказали, что он спас мне жизнь. Внутренние органы почти были раздавлены — ещё несколько минут, и я бы умерла.

— Ты узнала, кто это был?

Она покачала головой.

— Он исчез в том хаосе. Мне казалось, что он телепортировался из другого места, увидев меня в прямом эфире. Я помню, что над головой пролетал медиа-вертолёт, и если мальчику хватило сил, чтобы поднять обломки, то и телепортироваться мог. — Она не могла представить, какая сила воли требовалась, чтобы использовать столько силы. — Он не мог быть в поезде — его одежда была безупречно чистой, а на лице ни единого пятнышка.

— Пси не рождаются без эмоций, — сказал Зак, — их учат этому. Так что, возможно, он всё ещё был человечен, чтобы почувствовать необходимость помочь, когда увидел, что произошло.

— Откуда ты знаешь? — Она сама ответила на свой вопрос секундой позже. — Твой альфа в браке с кардиналом Пси. — Известие об этом вызвало шок по всей стране.

— Саша, — сказал он, кивая. — Вон, один из стражей, также связан с Пси.

Она не могла представить, что кто-то из холодной расы Пси охвачен эмоциями. Но Вер-леопарды брали пару на всю жизнь, и связь между ними была ослепительным маяком, очевидным даже для человека. Если женщины связывали жизнь с кошками ДаркРивер, они, несомненно, были такими же яркими и сильными.

— Я сегодня их встречу?

— Я знаю, что Люк и Саша придут. Вероятно, Фейт и Вон тоже. — Он свернул на тихую дорогу, обсаженную деревьями. — Я постараюсь вернуть тебя к шести, чтобы ты подготовилась к ужину, но мы могли бы обойтись без него.

Она прикусила внутреннюю сторону щеки.

— Думаю, следует отменить встречу. Я не хочу, чтобы мама… Мне бы не хотелось, чтобы ты почувствовал, что…

— Эй, — перебил он, бросив на неё взгляд, который показал внутреннего солдата, — я взрослый мальчик и справлюсь. Обещаю.

Обещания нужно выполнять.

Решив довериться ему, она достала телефон.

— Я скажу маме, что приведу кое-кого и что мы опоздаем.

— Хорошо. Так кавалер успеет найти себе пару. — Смертоносная нотка вернулась в его голос.

Она напряглась.

— Зак?

— Стоит обсудить это открыто. — Он остановил машину на небольшой стоянке и повернулся к ней, опёршись рукой о верхний край её сиденья. — Я не умею делиться.

Она сглотнула.

— О.

Зак мог бы пнуть себя. Он решил расслабить Энни, а потом кот ударил его в порыве примитивной ревности.

— Испугалась?

С мелькнувшей в глаза насторожённость, она покачала головой.

— Ты сказал, что не будешь кусаться, если я не попрошу… Очень вежливо.

От неожиданности кошка замерла. Он забыл, что под румянцем и большими карими глазами скрывалась женщина, вполне способная поставить под сомнение его поведение.

— Верно, — протянул он, выпуская кота поиграть. — Попроси.

Она снова покачала головой.

— Пожалуйста.

Её щеки покраснели, но он знал, что жар вызван не смущением. Её возбуждение декадентским шёпотом пронеслось по тесноте машины, и стал наркотиком, который его кот мог лакать часами. Но Зак очень хотел облапать Энни, так что придвинулся ближе.

Она подняла трубку.

— Мне нужно позвонить. — Она говорила неровно с придыханием.

Инстинкт побуждал продолжать давить, но Зак не хотел, чтобы Энни почувствовала себя загнанной в угол. «Нет, — подумал он, — садясь ровно, — она будет дразнить меня в распростёртых объятиях леса».

— Звони, милая. — Он улыбнулся. — У меня весь день на игры с тобой.

Она втянула воздух.

— Так вот что это? Игра?

— Конечно. — Он вывез их обратно на дорогу, зная, что она говорит о большем, чем о дразнящем обещании — хорошенькая, сексуальная Энни Килдэр думала, что они на пути к страстному роману. Он внутренне усмехнулся. Бедняжку ожидал чертовски приятный сюрприз, когда он скажет правду, но она ещё не готова. — Лучший вид игры.